Ты мое творение - Григ Кристин - Страница 8

• Предыдущая
• 8/31
• Следующая

— Да, конечно. Должно быть, этот день показался тебе трудным. — С этими словами Сидней направился к двери. — Я… не знаю, когда смогу навестить тебя.

— Не беспокойся, Сид. Сюда слишком долго добираться. После напряженной работы это может оказаться обременительным. Кроме того, у меня скорее всего не будет времени для приема посетителей.

— Я тоже так считаю. Кристина улыбнулась.

— Всего хорошего! — сказала она. Кристина с трудом продолжала удерживать на лице улыбку, пока за Сиднеем не закрылась дверь. Потом она закрыла лицо руками и расплакалась. До сегодняшнего дня Кристине казалось, что нет ничего хуже, чем в один прекрасный день проснуться и обнаружить, что у тебя нет прошлого. Но еще ужаснее — осознать, что ты нелюбима дорогим тебе человеком.

Сидней звонил Кристине каждый вечер, ровно в восемь часов. Их беседы походили одна на другую, как две капли воды.

— Как дела? — интересовался Сидней.

— Хорошо, — отвечала Кристина.

— Как ты чувствуешь себя в «Оазисе»?

— Нормально.

В пятницу Сидней сообщил, что завтра, ему предстоит выполнить кое-какие дела, но в воскресенье он обязательно навестит Кристину.

— Только если этот визит вписывается в твой рабочий график, — заметила та.

Услышав в ее голосе интонации отстраненной вежливости, Сидней стиснул зубы. Очевидно, Кристине не требовалось вспоминать прошлое, чтобы определить тактику своего поведения в настоящем.

— Я обязательно приеду, — мрачно пообещал Сидней и повесил трубку.

В воскресенье он совершил обычную утреннюю пробежку, затем принял душ, надел джинсы и голубую рубашку. После этого Сидней сел в любимый «роллс-ройс» и отправился в «Оазис».

На полпути он сообразил, что оделся не так, как следовало бы. Кристине не нравилась простая и удобная одежда. «Роллс-ройс» тоже был ей не по вкусу. Хотя когда-то она восторгалась этим автомобилем. Или делала вид, что восторгается?

Впрочем, Сиднею не хотелось задумываться над всем этим. Одно дело — скрывать от Кристины, что они собирались развестись, но совсем другое — изменить свои привычки. Три года назад Сидней уже сделал это, и в результате не получилось ничего хорошего.

Прилегающий к реабилитационному центру парк был переполнен гуляющими посетителями и пациентами, но Сиднею быстро удалось найти Кристину. Она сидела на скамейке под цветущей яблоней. Розовато-белые лепестки цветов подчеркивали красоту темных блестящих волос Кристины. Она была погружена в чтение книги и не замечала ничего вокруг, что всегда было присуще ей. Точно так же она вела себя и по отношению словно они жили на разных планетах.

Сидней подошел к скамейке и изобразил на лице улыбку.

— Привет!

Кристина подняла голову, и глаза ее расширились от удивления.

— Сид!

— Почему ты так удивилась? Я же предупредил тебя, что приеду сегодня.

— Да, но я подумала… — Кристина запнулась. Он не показывался всю неделю.

— О чем?

Кристина захлопнула книгу и положила рядом с собой на скамейку.

— Так, ничего особенного, — улыбнулась она. — Ты появился слишком неожиданно.

Сидней подождал, не скажет ли Кристина еще что-нибудь, но она молчала. Сидней кашлянул в нерешительности.

— Ну, как ты тут? Привыкаешь?

— Да. Здесь все очень любезны.

— Прекрасно. Это приносит какую-нибудь пользу?

— Ты хочешь сказать, вспомнила ли я хоть что-то? — Кристина встала со скамейки, и Сидней поднялся следом. Они медленно пошли по дорожке. — Нет, ничего. Все твердят о том, что я должна запастись терпением.

— Это очень трудно.

— Да. — Кристина взглянула на Сиднея. — Тебе тоже нелегко.

Сидней понимал, что должен разуверить ее, но не стал этого делать.

— Ты права, — тихо подтвердил он.

Кристина кивнула.

— Мне только интересно…

— Что?

Она тряхнула головой — не стоило говорить об этом.

— Ничего. Не обращай внимания.

— Но ведь ты хотела спросить о чем-то?

— Видишь ли, я, конечно, не врач, но… — Кристина помедлила. — Не произойдет ли восстановление памяти быстрее, если я окажусь в привычной обстановке? — Сидней молчал, и она поспешно произнесла: — Ты не знаешь, что я испытываю! Я не могу вспомнить, как выглядит наш дом, какая там мебель, какого цвета шторы…

— Ты хочешь вернуться домой, — констатировал Сидней.

Кристина внимательно посмотрела на него. Последние слова Сиднея прозвучали слишком сдержанно.

— Мне нужно только одно — чтобы ко мне вернулась память, — тихо пояснила она. — Ведь ты тоже этого хочешь?

На лице Сиднея задергался мускул.

— Сейчас трудно изменить режим, — осторожно произнес он. — Ты нуждаешься в покое и уходе, а дома я не смогу обеспечить ни того, ни другого. Не говоря уже о том, что из офиса я возвращаюсь часам к десяти вечера, в доме постоянно звонит телефон…

Сердце Кристины словно сжала чья-то ледяная рука.

— Понятно.

— Кто будет заботиться о тебе? Конечно, я могу нанять сиделку, но…

— Я в ней не нуждаюсь. — Голос Кристины сорвался. — Я не инвалид.

— Но здесь ты проходишь курс лечения…

— Честно говоря, я не понимаю, как плетение корзинок или рисование по клеточкам может способствовать возвращению памяти.

Сидней остановился.

— Неужели ты действительно плетешь корзинки?

Кристина вздохнула.

— Пока нет. Сидней усмехнулся.

— Я было забеспокоился, не вынуждают ли тебя работать?

— Это было бы несправедливо, принимая во внимание те суммы, которые должны заплатить пациенты!

Оба рассмеялись, затем Сидней взял Кристину под руку, и прерванная прогулка возобновилась.

— Какого же рода терапия здесь применяется?

— Разная. Можно рисовать или лепить фигурки из глины, затем плавание в бассейне и занятия в гимнастическом зале под наблюдением врача.

— Но ты и так в хорошей физической форме! — заметил Сидней.

— Здесь так принято. Все следуют существующему распорядку дня. Подъем в семь часов утра. Завтрак в половине восьмого. Час уходит на рисование или лепку из глины. Еще час — плавание. Затем утренняя встреча с психоаналитиком.

— Тебя обследуют врачи-психиатры? — Да.

— Но почему? Кристина поморщилась.

— В основном они рассказывают, как я должна адаптироваться к потере памяти. Им ужасно не понравилось, когда я заявила, что не хочу привыкать к новому положению, а собираюсь восстановить свое прежнее состояние. — Она засмеялась. — По-моему, сейчас врачи пытаются понять, почему я такая несговорчивая.

— Странно…

— Я тоже так думаю, но доктора говорят…

— Не волнуйся, Тина. Я побеседую с директором центра. Очевидно, здесь плохо изучили твою историю болезни. Ведь идея твоего пребывания здесь заключалась именно в том, что ты должна вновь обрести память!

— Боюсь, тебе не удастся переспорить всех наблюдающих меня докторов. — Кристина сошла с дорожки, сбросила туфли и опустилась на траву. Сидней молча наблюдал, как жена оперлась на руки, подняла лицо и зажмурилась. — Сегодня так приятно греет солнышко! — разнеженно произнесла она.

— Да, неплохой денек выдался, — согласился Сидней, подумав при этом, что Кристина давно уже не делала ничего подобного. Неужели ее не беспокоит, что на юбке останутся зеленые следы от травы? — Почему ты думаешь, что разговор с врачами окажется бесполезным? — поинтересовался Сидней, присаживаясь рядом с Кристиной.

— Я уже имела разговор с директором. Он сказал, что об амнезии мало что известно, поэтому мне необходимо довериться докторам, а они постараются использовать любые способы повлиять на мою память. Мне кажется, в этом есть смысл.

— Возможно, — согласился Сидней. Кристина открыла глаза и улыбнулась ему.

— Клянусь, если меня все же заставят плести корзинки, я, конечно, подчинюсь, но не могу дать гарантии, что потом одну из них не надену директору центра на голову!

Сидней возвращался из «Оазиса», и из памяти его все не шел разговор с Кристиной. Насчет корзинки она, несомненно, пошутила. В реабилитационном центре было не так уж плохо. Медперсонал отличался особой предупредительностью, питание было отменным. Кристина смеясь сообщила, что уже набрала лишний фунт веса. Беседы же с психоаналитиком иногда бывают просто необходимы. А занятия в гимнастическом зале для женщины, привыкшей работать до седьмого пота на тренажерах спортивного клуба, были детской забавой.

• Предыдущая
• 8/31
• Следующая