Пожиратели плоти - Локнит Олаф Бьорн - Страница 9

В доме было прохладно, и вкусно пахло стряпней матушки Лусены. Вайд спустился в погреб, налил в графин вина, поднялся наверх и собрался было идти к пирующим друзьям. Но вместо этого отставил кувшин и опустился в кресло. Потому что с ним заговорил Лабиринт.

– Ты слышишь меня, Вайд?

– Да.

– Я давно не говорил с тобой. Как продвигается твое учение?

– Я стараюсь. Но мне трудно без твоей помощи.

– Ты должен понять все сам. Иначе ты потом ничего не сможешь сделать без моих подсказок.

– Древние тексты так противоречивы и туманны, – пожаловался Вайд. – Например, что означает: «Чудовище есмь монстр, уничтожению подлежащий, но доброй воли к тому не имеющий»?

Лабиринт промолчал – как всякое сверхъестественное создание, он не обладал чувством юмора.

Много тысяч лет назад, в легендарные времена Ахерона, когда боги еще ходили по земле, один из них, настолько древний, что его культ уже тогда был предан забвению, решил создать себе место успокоения. Боги, хоть и бессмертные, в чем-то уязвимее смертных людей – ведь, лишенные поклонения, они теряют смысл существования. Бог заключил себя в собственной гробнице, плоть его истлела, дух отлетел в иные миры, а гробница за прошедшие тысячелетия обрела сознание, ибо слишком много силы скопилось в ней, жаждущей воплотиться в мысль. Так в джунглях Дарфара возник Лабиринт.

Наделенный необычайным магическим могуществом, погруженный в тайны мироздания Лабиринт не интересовался людскими делами. Но и внешний мир не должен был беспокоить его. Попытавшихся было поселиться в его подземельях людей-змей из Валузии Лабиринт выгнал без малейшего труда. Для защиты от нежелательных вторжений Лабиринт создал вокруг себя преграду, непроходимую для любого мага, буде тот вознамерится придти. Но Лабиринт не был человеком или даже разумным существом. Он был всего лишь сознательной вещью, а любая вещь нуждается в Хозяине. И могущественный Лабиринт принялся искать его. Вайд оказался в дарфарских джунглях вместе с пиратами, искавшими древние сокровища. Почему Лабиринт выбрал именно его, самого слабого и незначительного члена команды, Крысенка, над которым все потешались и никто не принимал всерьез – до сих пор оставалось для Вайда загадкой. Что-то разглядел в нем Лабиринт, недоступное взгляду простых смертных. А может, простые смертные не очень-то и приглядывались?

Так Лабиринт обрел Хозяина, а Вайд – огромную магическую силу, с которой пока совершенно не умел обращаться, способность видеть дальше и чувствовать больше остальных, и верного друга Тао, встреченного им в подземельях гробницы. Три одиноких года, проведенные Вайдом в Лабиринте, превратили плутоватого и легкомысленного Крысенка во взрослого мужчину, обладающего основами тайного знания и научившегося ничего не бояться. Потом, соскучившись по людям, Вайд ушел из дарфарских джунглей, но связь с Лабиринтом не прервалась. Когда Лабиринт хотел говорить с Хозяином, Вайд слышал в голове его голос, где бы он ни находился.

– Ты много можешь, но мало умеешь. Между тем, скоро тебе понадобится вся моя сила и все твои знания…

– Что-то случилось? – спросил Вайд, машинально поглаживая голову Тао, лежащую у него на коленях.

– Я ощущаю изменения во внутреннем мире, которые уже затронули внешний. Сфера перестала быть замкнутой. Я чувствую холод иных миров…

– Ничего не понимаю, – взмолился Вайд, которого порой раздражала манера Лабиринта излагать свои мысли так, будто его Хозяин давным-давно занимает главный пост в Круге Магов. – Объясни толком, что произошло.

– Как гласит древнее знание, наш мир состоит из двух сфер, вложенных одна в другую. Внешняя сфера – это мир смертных, мир понятного и обыденного; внутренняя – мир тайных законов и неведомых сил, мир богов и магов. Вселенная состоит из множества таких сфер, соприкасающихся одна с другой…

Вайд вздохнул – подобной тягомотиной были напичканы трактаты, которые он читал, пытаясь, по совету Лабиринта, постичь тайны мироздания. После неоднократных попыток прорваться сквозь вычурный текст древних манускриптов, Вайд с некоторым стыдом обнаружил, что эти тайны его совершенно не интересуют. Здравый смысл подсказывал – необходимо изучать то, что может пригодиться на практике.

– Если кто-то или что-то нарушит целостность одной сферы, содержимое соседней начнет проникать в нее. Это нарушает общее равновесие, и грозит опасностью как для открывшего Портал, так и для обоих миров…

– Кажется, я понял, – раздумчиво протянул Вайд. – Кто-то проделал дырку в нашей сфере, и из нее сквозит, как из плохо заткнутого окна. Так?

– На вульгарном языке смертных даже великие тайны Вселенной теряют свою значимость… Такого не случалось очень давно даже для меня. Я не предполагал, что родится маг, способный на подобное. Но чем дальше, тем больше я убеждаюсь – Портал открыт, и Хаос надвигается на наш мир…

– Ты хочешь, чтобы я это выяснил точно? – догадливость была врожденной чертой Вайда.

– Да. Ты должен найти Портал и того, кто его открыл. А потом я помогу тебе закрыть его.

– Ну что ж, выглядит все очень просто, – проворчал Вайд. – И моего согласия на подвиг, кажется, даже не требуется… А где же расположен этот Портал?

– Когда я говорю с тобой, я чувствую его гораздо сильнее. Значит, он ближе к тебе, чем ко мне… Где ты сейчас находишься?

– В Кордаве, столице Зингары. Это на берегу Западного океана.

– Кордава, Зингара… Человеческие названия ничего не говорят мне. Я не ощущаю расстояние, я чувствую лишь энергию, пронизывающую пространство.

– Замечательно, – хмыкнул Вайд. – Я должен найти неизвестно что, открытое неизвестно кем неизвестно где. Так много загадок – и все мне одному. Не поперхнуться бы… Но хотя бы в каком направлении начинать поиски?

После некоторой паузы Лабиринт ответил:

– Ты должен двигаться к полуночным странам. Скорее всего, Портал открыт неподалеку от больших людских поселений – так его влияние намного больше.

Вайд облегченно вздохнул – это означало, что не надо тащиться в Пустоши Пиктов или ледяной Ванахейм. Похоже, Лабиринт имел в виду, что Портал расположен в Аквилонии или Немедии.

– Начну-ка я, пожалуй, с Аквилонии. В конце концов, я там родился – по крайней мере, так утверждала моя матушка. Глядишь, и Конана повидаю… – пробормотал Вайд. – Отправляться надо немедленно? – он уже привык к тому, что магические дела не терпят отлагательства.

– Да. Если тебе понадобится помощь – я узнаю. Используй свои знания и верь в свои силы – только так ты сможешь что-то сделать.

Вайд протянул руку, нащупал графин с вином и сделал добрый глоток. Потом потрепал по голове сидящего у его ног и внимательно смотрящего ему в лицо Тао.

– Такие дела… Прощайте, спокойная жизнь, хорошее вино и красивые женщины! Мы уезжаем, маленькое чудовище.

– Это Лабиринт? – полуутвердительно спросил Тао.

– А кто еще может заставить меня покинуть этот уютный уголок, чтобы отправиться Нергал знает куда? – и Вайд, подхватив кувшин, направился в беседку.

Подходя к пирующим друзьям, Вайд в который раз испытал острое чувство одиночества. Вот Сигурд целует смеющуюся Вьяну, Асторга задумчиво поедает инжир, Мерида и Линген с горящими глазами обсуждают какие-то женские секреты, Оливенса рассказывает что-то задыхающемуся от хохота Салуццо, старый Алькарас неторопливо вытряхивает на ладонь понюшку табака, матушка Лусена поливает свои любимые нарциссы – и никто знать не знает о каких-то сферах, порталах, магах и лабиринтах. А если бы Вайд попробовал им рассказать – они рассмеялись бы и предложили ему не забивать голову подобной ерундой, а лучше выпить вина и утешится в объятиях хорошенькой девицы. Счастливы те, кто имеет способность не задумываться ни о чем, кроме насущных дел и сегодняшнего дня. Вайд оставил эту способность на перекрестках Лабиринта.

Когда хозяин дома объявил, что уезжает и даже не знает, когда вернется, поднялся веселый шум – все начали строить самые невероятные предположения, что могло случится с Вайдом во время похода за вином, после чего он так внезапно изменил свои планы. Но Вайд не принял участия в дружеской перебранке, а, отозвав Сигурда, невзирая на неудовольствие Вьяны, дал ему несколько распоряжений насчет «Непоседы» и назначил северянина капитаном на время своего отсутствия. Сигурд принял назначение с должной торжественностью и клятвенно обещал, что ко времени возвращения Вайда «Непоседа» лишь преумножит свою славу и капиталы. Правда, язык у него при этом слегка заплетался от количества выпитого.