Честь взаймы - Астахова Людмила Викторовна - Страница 55
- Предыдущая
- 55/108
- Следующая
– Это ты с мэтром Уэном не была знакома, – бросила в сердцах мис Бодж. – По сравнению с ним нынешний-то как есть сама терпимость.
Сказано было к тому, что остальные слуги вовсе не рвались на господский этаж. Маячить пред глазами мага, пусть он хоть трижды отличается от предыдущего мягким нравом, не хотелось никому.
Немолодая горничная добра желала юной товарке, на случай ежели девке в голову стукнет поглазеть на живого чаровника. За что мис Лур была чисто по-дружески ей чрезвычайно благодарна, ведь нечасто встретишь подобное участие среди прислуги. Но дело есть дело, и нужно во чтобы то ни стало подобраться к мэтру Глейру поближе.
Лалил прекрасно знала, что маги не умеют читать мысли, но еще лучше она усвоила не менее важный факт – волшебники очень тонко чувствуют ложь. Это не просто полезное умение, это для них жизненная необходимость. Чуять неискренность, вранье и предательство, читать по лицам и глазам потаенное – без этого не выжить в жестоком чародейском сообществе, не одолеть соперников в борьбе за влияние и власть.
Задумай на месте мис Лур любая другая горничная обольстить мэтра Глейра, ничегошеньки у дурочки не вышло бы, кроме серьезных неприятностей, ведь, как известно, с колдунами шутки плохи. Но то – любая другая, а Лалил в своем роде была одна-единственная. Она умела не только притворяться, она умела перевоплощаться. Посему мэтр, бросив на новенькую служанку более трех внимательных взглядов подряд, не обнаружил подвоха. Он увидел юную хорошенькую девушку, слишком наивную и недалекую, чтобы создать ему проблемы.
– Как тебя зовут? – спросил маг.
Ручка с зажатой тряпкой застыла в воздухе, так и не стерев пыль с перил на парадной лестнице.
– Лалил, господин мэтр, – низким грудным голосом мурлыкнула горничная, смиренно опустив глазоньки долу и делая книксен так, чтобы хозяин обратил внимание на колыхание пышной груди, сдавленной корсажем.
– Сколько тебе лет, девушка?
– Осьмнадцать, господин мэтр.
Взмах ресницами, игривая искорка в зрачках и как бы невзначай легкое касание кончиком языка пухлых губ. Чтобы они зазывно блестели, точно спелые, налитые сладким соком вишни.
– Посмотри на меня.
А этот маг был совсем даже ничего – высокий, темноволосый, голубоглазый, с правильными тонкими, почти аристократичными чертами, чем-то неуловимо напоминающий бывшего хозяина – мэтра Уэна, чей портрет висел внизу в большой гостиной, рядом с портретом хозяйки. Может быть, общим казался тот же холодный расчетливый интерес на дне глаз. Впрочем, жестокая льдистость могла проистекать оттого, что пропавший кузен был белокурым и очень светлокожим. Блондинистость как таковую Лалил пороком для мужской привлекательности не считала, хотя в фаворе уже полвека числились исключительно жгучие брюнеты с пылающим взором. Взять хотя бы Грифа Деврая – сама воплощенная мужественность, пусть и блондинистой масти. Воспоминание о временно покинутом возлюбленном заставило девушку потупить взгляд, маскируя удовольствие под смущение. Пускай уважаемый мэтр примет искусственность за неумелое заигрывание. Откуда невоспитанной простолюдинке знать о тонкостях обольщения, верно?
«Разве не видно – ты понравился девушке, но она стесняется? Ты ведь практически неотразим, мэтр Глейр, чему тут удивляться?»
– Купи себе леденцов, Лалил, – ухмыльнулся мэтр, сунув в ладошку горничной мелкую монетку, и степенно удалился.
Агентесса понимающе оскалилась ему вслед. Как раз денег хватит на большого петушка на палочке.
«Фи! Какой грубый намек, господин волшебник. В борделе у мамаши за такие словеса можно и по роже отхватить по пьяной лавочке».
Лалил не стала бы рисковать альковным приключением с магом, памятуя о странных пристрастиях чародеев, но обнаруженная накануне таинственная и, к сожалению, запертая на хитрый замок дверь в подвале требовала более пристального изучения. К тому же девушка каждую ночь слышала звук знакомых шагов на лестнице, ведущей на цокольный этаж. Зря, что ли, она рассыпала на ступеньках чайную ложечку кристаллов тростникового сахара?
Спрашивается, зачем наш достойный мэтр в час полночный шастает по подвалам? Что он там прячет?
Естественно, на откровенность в постели с колдуном мис Лур не рассчитывала, но копия с ключа ей точно не помешает. А заодно и ненавязчиво спросим про исчезнувшую хозяйку. Просто так. Случайно. Горничные, они же страсть как любопытны бывают. Их просто хлебом не корми, дай только посплетничать.
«А завтра вечером мы «совершенно случайно» встретимся в темном углу коридора снова, мэтр», – решила Лалил и вернулась к перилам. Свидания свиданиями, леденцы леденцами, но надо же и работу доделать.
Но мэтр Глейр все-таки сумел удивить девушку. И даже дважды. Во-первых, на следующий день он прошел мимо несколько раз, даже головы не повернув. Нет, Лалил вовсе не смущало внезапное охлаждение хозяина к хорошенькой девице – было бы о чем жалеть, право слово. А вот то, что мэтр резко запамятовал ее имя, показалось агентессе странным. Забывчивостью маги, как правило, не страдают, скорее уж наоборот – хотели бы выкинуть из головы кое-какие мыслишки, да не могут. А во-вторых, леденец мис Лур действительно купила – большого красного петушка на палочке. И надо было видеть изумление, написанное на лице волшебника, когда он разглядел сладость в руках горничной.
– Что это такое? Безобразие! Уберите немедленно!
– Вы сами мне денег дали, – проскулила проштрафившаяся девица. – Целых пять сетов. Вчерась.
Маг своим многозначительным молчанием, точно энтомолог бабочку иголкой, пришпилил оцепеневшую от страха горничную прямиком к натертому до блеска паркету.
– Уберите эту гадость немедленно.
– Слушаюсь, мэтр, – придушенно пискнула Лалил.
«Забывчивый маг? Как любопытно! – подумалось ей. – Чудн*!*о*!*й вы, мэтр Глейр, чудн*!*о*!*й и непонятный».
Самая простая догадка, показалась мис Лур самой логичной. «И все же проверить теорию нужно опытным путем», – решила девушка, не к месту и не ко времени припомнив наставления бывшего капитана рейнджеров Грифа Деврая, его теплые ласковые руки и честные голубые глаза. На этом моменте ей следовало бы по-девичьи уронить слезинку на крахмальный воротничок, чего мис Лур не сделала в связи с полным отсутствием кусочка сердца, ответственного, по мнению всяких-разных поэтов, за никому не нужные телячьи нежности вроде слез, обмороков и прочих инфлюэнций.
Риск для новенькой горничной, разумеется, был велик, но Тайная Служба платила Лалил немалые деньги именно за него. Посему, едва только за мэтром закрылась дверь в кабинет, а в замочной скважине провернулся ключ, девушка молнией бросилась следом и припала ухом к щели между полой и створкой.
– Какого дьявола? Я тебе тысячу раз говорил – не заводи шашни с прислугой, – сурово молвил… мэтр Глейр.
– Ты это про крошку с веснушками? – лениво поинтересовался… мэтр Глейр. – Надеюсь, ты не слишком испугал малышку?
– И думать забудь! Когда все закончится – хоть всех девок забирай, моих и соседских, но пока…
Так вот оно в чем дело! У нас целых два одинаковых хозяина. Как там говорят босоногие детишки из бедных предместьев: талар – штучка, два – кучка, а в кучке две штучки? Что и требовалось доказать!
Лалил до крови прикусила пухлую нижнюю губу, отползая по коридору на четвереньках. Вдруг кто застукает, скажет, что потеряла сережку.
– Погода меняться будет. Суставы так и крутит, так и крутит, – жаловался профессор, пока они с Кайром шли через кладбище.
Оба сонные, злые и недовольные, только студент предпочитал помалкивать, а мэтр без остановки пенял на испытываемый им дискомфорт, совершенно несовместимый с профессорским званием и преклонным возрастом. На бурчание наставника Кайр внимания практически не обращал – тот всегда недоволен, когда приходится ножками топать дольше, чем от кабинета в буфет. Молодому человеку было поручено ответственное задание – нести в сумке колдовские зелья, на всякий случай. Не ровен час, оступится профессор, уронит склянки, и итог полутора суток кропотливой работы пропадет ни за грош. А они так старались. Мэтр сделал даже больше, чем обещал.
- Предыдущая
- 55/108
- Следующая
