Игрушка для императора - Костин Сергей - Страница 45

Когда до первых оскалившихся шеренг оставалось не больше десяти шагов, я переключился в боевой режим.

В одно мгновение остатки сил взвинтили тело и чувства, как того требовало варркановское искусство.

Барабаны древнего варркановского гимна надрывались во мне, стараясь заполнить своим грохотом пустоту волшебства. Глупое земное сознание, оставшись в гордом одиночестве, не спряталось в глухих закоулках. Наоборот, осознав, что теперь только оно способно спасти тело, воспаряло.

Отбросив в сторону земную слабость, земной страх и вечную робость перед темнотой, оно заполнило меня, собрав под своими знаменами остатки ослабленной армии прежних героев и магов. Оно руководило ими, заставляло подняться с колен, и идти вперед. Вперед, несмотря на безумную усталость и неспособность что-либо сделать.

Тяжелым, протяжным гулом пронесся над землей стон от столкновения железа нелюдей и серебра варркана. Взметнулись ввысь стяги, некогда реявшие над непобедимой армией людей, а теперь осенявшие отряды переродившихся нелюдей. Задрожал воздух, утренней свежестью опьянявший тела тех, кто предал свою сущность. Загорелись сотни глаз в предвкушении легкой победы. Бросились вперед тяжелые панцири и железные шлемы с опущенными забралами. И задрожала земля в предвкушении крови. Потому, что пришла на нее смерть.

Первое столкновение было яростным и безжалостным. Те, кто рьяно желал смерти моей, полегли первыми. Только рассеченные тела еще долго падали на ожидавшую их землю. Серебром и сгоревшей трухой рассыпались они. Беззвучным криком, замершим на опаленных пастях. Потухшим взором, который больше никогда и ничего не увидит. Жизнью, которая уже никогда, даже через тысячи лет не вернется в эти проклятые тела.

Меч мой, друг мой, защитник мой, вонзался в дико вопящую массу, легко рассекал ее, вызывая из каждого тела спрятанное серебряное пламя. Он не задерживался ни в одной точке. Он спешил. Вокруг было столько работы, что ему нельзя было останавливаться ни на мгновение. Потому, что каждое мгновение могло принести его хозяину смерть. От металла, ощетинившегося и безжалостного, от зубов, яростных и оскаленных. От рук, желающих поскорее получить вожделенный кусок маленькой добычи.

Но прошли первые мгновения бойни. Догорели первые серебряные костры. Отзвенели упавшие друг на друга железные мечи и доспехи. И запах победы, лишь слегка прикоснувшись, улетел прочь.

Нелюди, подчиняясь не слышимым мне командам, разом отступили, оставив догорать рядом со мной тех, кто не услышал приказа. Широкие щиты образовали вокруг плотную изгородь, ощетинившуюся и непробиваемую. И уже оттуда, из-за надежного укрытия понеслись навстречу острые стрелы, выпускаемые умелыми руками лучников.

Тело Оливии, до этого послушно находящееся позади меня и прикрывающее тыл, метнулось вперед. Я не успел остановить ее. Слишком стремительным было движение.

Она вскинула к вспыхнувшему горизонту руки, выбросила к небу раскрытые ладони и, в мгновение ока, развернувшись, прыгнула ко мне на шею, заставляя прижаться к земле.

И словно глаза потеряли способность видеть действительность. Пропали цветные краски. Пропал и черный и белый цвет. Остался вокруг только густой, почти ватный туман, обволакивающий нас, и закрывающий нас.

Она сделала все правильно. Умная девочка. Туман защитит нас от стрел. Защитит от взглядов. И принесет на некоторое время избавление. И, может быть, подарит несколько лишних секунд жизни.

— Я все сделала правильно?

Я слегка покряхтел, вытаскивая лицо из грязи, в которую со всего размаху меня втиснула Оливия.

— Молодец. Только в следующий раз не бросайся вперед без предупреждения. Я ведь мог и тебя…

Оливия нашла в тумане мою голову и постучала в нее согнутым пальцем.

— Меня нельзя убить, — хихикнула она, ничуть не смущаясь тем, что вокруг нас то и дело свистели слепые стрелы, — Ведь только я могу остановить всю эту армию и их Императора. И если меня нечаянно убьют, то нарушится равновесие сил. Правильно?

— Правильно, — проворчал я. Не спорить же с ней, доказывая, что нелюди и вышеупомянутый Император начхать хотели и на равновесие, и на саму девчонку. К тому же, меня сейчас интересовало совершенно иное, — Ты туман каким заклинанием вызывала? С северной стороны, или с южной?

Слишком долгое молчание Оливии подсказало, что девчонка не имеет никакого понятия, с какой такой стороны. Вот что значит неопытность и неполное овладение волшебными силами. Ведь если она туман вызвала с севера, то он не только густой, но и достаточно обширный. Хороший специалист может такой туман до горизонта растянуть. А если с юга, то наши дела обстоят несколько хуже. Небольшое пятнышко белой занавеси, которое может, разве что, только на некоторое время спрятать заклинателя от чужих глаз.

По тому, как кучно и противно пели стрелы свои визгливые песни, я предположил, что Оливия, в силу своей неопытности и слабости духа, сотворила как раз южный. А это значит, что продержится он не долго.

Нащупав руку Оливии, я подтянул ее к себе поближе.

— Голову не задирай, попу не оттопыривай, постарайся сильно не шуметь. И за мной ползком.

Давно я не бывал в таком дурацком положении. Вокруг сплошная стена из ватного тумана, сзади то и дело тычется голова девчонки, того и гляди шальная стрела-дура в макушку попадет. А ты ползешь, стирая живот, неизвестно куда, и даже не знаешь, что может ждать тебя в следующую секунду.

Голова уткнулась во что-то мягкое. Прямо перед глазами раздался звук, похожий на тот, которые издают резиновые игрушки с пищалками. И сразу же за этим глаза сфокусировались на двух, сведенных в кучку зрачках, которые внимательно изучали мой нос.

— Мясо! — удивленно воскликнули зрачки, пару раз хлопнув опаленными ресницами. Вслед за этим из тумана возникла предположительно рука, которая, не теряя времени, уцепилась за мое ухо и стала настойчиво тянуть его к себе вместе со всем остальным прикрепленным к нему богатством. Зрачки, в последний раз опахнув меня воздухом, исчезли и на их месте появились челюсти, которые прицельно щелкнули у самого кончика моего носа.

Но, к сожалению, мой нос во время смыкания челюстей нашего нежданного встречного, уже находился немного в другом месте. А вместо носа, челюсти вонзились в серебряное полотно «лучшего», который я всегда тащил строго перед собой. Как раз для подобных случаев.

Зубы весело щелкнули, раздался душераздирающий, я бы сказал, просто нечеловеческий вопль, рука все еще держащая меня за ухо резко дернулась, и я вывалился из тумана.

Передо мной, стоя на карачках, прижимая к лицу отрезанные челюсти, вопила нелюдь, которая решила быть умнее всех остальных. Челюсти штука тонкая. Так просто на место не пристанут. Особенно, если учесть, что место крепления уже заискрилось серебряным огнем.

На все это действо, имеется в виду вопящего нелюдя без челюстей, и меня, валяющегося на земле, взирало сотня другая солдат. Не каждый день увидишь живого варркана, перемазанного землей и черной кровью, ползающего по-пластунски в глубоком тылу противника.

— Здорово, мужики, — прохрипел я первое, что пришло на ум, стараясь как можно более незаметно отпихнуть подползающую Оливию поглубже в безопасный пока туман.

— Здорово-о, — дружно, даже как-то слишком весело протянули мужики, представляющие из себя все тех же солдат из регулярных частей бывшего Короля, а ныне опального и осажденного правителя.

Оливия никак не хотела подчиняться моим пинкам, и благополучно выползла из укрытия. Пришлось встать самому и помочь подняться и ей. Ползающий варркан еще не чудо. А вот варркан и девчонка, это уже позор на всю оставшуюся жизнь.

Оливия быстренько вошла в курс дела, ойкнула и прижалась к моему плечу. Можно подумать, что плечо варркана создано для того, чтобы его нервно покусывали и теребили.

— Почему они стоят? — спросила девчонка, вырвав меня из некоторого ступора, в котором, странно, я находился.

— Думают.

Долго ли собирались думать нелюди, я не знал. Их странное поведение немного смутило меня. По всем законам, голодная толпа должна была наброситься на нас в первую же минуту. Но они топтались на месте, растерянно озираясь по сторонам. И тогда меня посетила весьма интересная мысль. А что если эти ребята не могут действовать самостоятельно? Может такое быть? Запросто. Император потерял нас из вида и не может в настоящее время приказать своим подчиненным атаковать нас, врагов своих. Эту догадку следовало проверить. И немедленно, если мы с Оливией хотим добраться до замка.