Земляника под снегом. Сказки японских островов (с илл.) - Японский эпос - Страница 5

• Предыдущая
• 5/22
• Следующая

— Господин кот, уважаемый господин кот! Осмелюсь доложить, у нас, мышиного народа, сегодня большое торжество. Мы играем свадьбу. Да вот беда, ты невесту поймал. Жаль нам жениха, он сейчас так страдает! Будь милостив, пощади невесту.

— Что ж, пожалуй, я согласен. Но даром, так и знай, я её не отпущу, а только за выкуп. Здесь где-то в доме спрятан красный мешочек с золотой монетой. Принесите мне его, а я, так и быть, разожму свои когти.

Тут изо всех углов выскочило множество мышей. Рассыпались они в разные стороны, словно листья на ветру, и пустились на поиски.

Много времени не прошло, бежит старая мышь, в зубах красный мешочек держит.

— Взгляни, господин кот, тот ли это, который тебе нужен?

— Он самый. Где же вы его разыскали?

— В спальне нашего хозяина Гомбэя.

— Молодцы! За это отпускаю на волю вашу невесту. Веселитесь, играйте свадьбу.

Схватил кот мешочек в зубы и скорей бежать. Мигом перескочил через семь стен. У ворот собака дожидается.

— Ах, бедный, как ты устал! Дай я мешочек понесу.

— Нет, пёс, не дам я тебе мешочка. Мой подвиг — моя и слава.

— Это что ж выходит! Шли мы с тобой вдвоём на врага, как верные товарищи, а воинская слава тебе одному достанется? А я, значит, неблагодарный, не сослужил моему хозяину службы! Как же я теперь людям на глаза покажусь?

И так обидно стало собаке, что не вытерпела она, вырвала у кота мешочек — и бегом домой. Вперёд кота добежать торопится.

А по пути надо было через речку переплыть. Бросилась собака в воду и плывёт. Кот сзади гонится.

— Мяу, мяу, пёс-разбойник, вор, отдай мою добычу!

— Гав, не отдам! — рявкнула собака и упустила красный мешочек в воду.

Пошёл мешочек на дно — ведь в нём тяжёлая монета была.

Вот беда какая! Вылезла собака на берег, отряхнулась и, поджав хвост, поплелась домой, как побитая. Ругает себя, да уж поздно.

Подбежал кот к речке. Вдруг возле самого берега плеснула хвостом большая рыба. Поймал её кот, понёс в зубах своему хозяину. Хочет хоть чем-нибудь его в горе утешить.

Взял рыбу Сабуро и стал резать на тонкие ломтики, чтобы угостить отца с братьями. Вдруг из брюха рыбы выпал мешочек из алой парчи. Открыл его Сабуро, а в нём золотая монета лежит.

Глазам своим Сабуро не верит. «Уж не моя ли это монета?» — подумал он.

Тут рассказал ему кот всё, как было.

Подбросил Сабуро монету в воздух.

— Монета, монета, наряди моих братьев в новые одежды.

Глядят старшие братья друг на друга и не узнают. Вместо лохмотьев на них новая красивая одежда.

Тут пошло такое веселье в доме, что и не описать. А Сабуро сказал коту с собакой:

— Вы оба хотели помочь мне, не жалея своей жизни. За это спасибо! Но собака схитрила, отняла чужую добычу. И потому вот как я решил. Ты, кот, будешь жить у меня в доме и спать возле тёплого очага. А ты, собака, станешь во дворе дом сторожить.

Так с тех пор и повелось. Живёт кот в доме, а собака во дворе, и нет между ними прежней дружбы.

Давно-давно это было.

Жили на одном маленьком острове голубь и голубка. Весною вывела голубка двух птенцов.

Старшего назвали Тэтэхё, а младшего — Тэтэкун.

— Такие маленькие, а как широко клювы разевают! — радовались отец с матерью. — Как громко пищат! Всех птенцов в соседних гнёздах заглушили. Видно, наши дети самые сильные, самые умные.

Сначала голубята только пищали, а потом стали покрикивать на отца с матерью. Принесут родители корму, а птенцы сердятся:

— Разве это червяки? Не червяки, а дохлые мошки. А это разве мошки? Одни сухие крылышки.

Братья и ворковали-то, словно ворчали.

Не отдохнут голубь с голубкой, сами зёрнышка не склюют, все торопятся детей накормить. А Тэтэхё и Тэтэкун недовольны:

— Мало нам, мало! Непроворные вы, неповоротливые. Не голуби, а вороны. Самые вкусные зёрна проворонили.

В соседних гнёздах другие птенцы скучают, когда отец с матерью улетят, грустные песни поют:

Тэтэн-тэтэн.

Цубуцубу-цубуцубу.

Наша мама

К морю пошла за водой.

Отчего её долго нет?

Может, волны её унесли?

Волны, волны, морские волны,

Отпустите маму домой!

Тэтэн-тэтэн.

Цубуцубу-цубуцубу.

Наш отец

На охоту в горы пошёл.

Отчего его долго нет?

Может, ветер его унес?

Ветер, ветер, сердитый ветер,

Отпусти к нам отца домой!

Увидят птенцы в соседнем гнезде, что отец с матерью домой летят, обрадуются и долго-долго от себя не отпускают.

А Тэтэхё и Тэтэкун сразу прочь своих родителей гонят:

— Мало нам, мало! Сладкого горошку хотим.

Вот выросли все птенцы на острове, стали большими и сильными. Сами себе корм добывают.

Только Тэтэхё и Тэтэкун не хотят ни о чём заботиться. Целый день с ветки на ветку перепархивают, перышки носом чистят.

— Посмотри, старший братец, какие перья у меня! Зелёные, словно молодая травка. А вот эти на крыльях коричневые, словно каштаны.

— Нет, Тэтэкун, перья у тебя бурые и тёмные. Это у меня перья как молодая травка и спелые каштаны.

И начнут спорить и ссориться.

Не раз их стыдили лесные птицы:

— Как вам не совестно! Знаете ли вы, какую пословицу сложили в птичью старину? «Почтительный голубёнок садится на три ветки ниже отца с матерью, благодарный воронёнок набивает кормом клювы своим родителям». А ваши отец с матерью высохли, словно осенние листья.

Но Тэтэхё и Тэтэкун никого не слушали. И вот пришла беда. Вконец их родители из сил выбились. Летать не могут.

Пришлось братьям самим о себе заботиться. А уж об отце с матерью они и не вспоминали.

Тут сказали лесные птицы:

— Ах вы, ленивые, злые дети! Сами себе зобы набиваете, а родителей своих бросили в беде. Не хотим мы больше с вами жить.

А в глубине земли вдруг что-то заворчало, загремело: гу-у-у!

— Слышите? — говорят птицы. — Рассердился на вас наш остров.

— И пускай. Что за печаль! — отвечают братья. — Не один он в море, есть и получше его. Недаром говорят: «Одна крышка не годится, подойдёт другая».

И полетели на соседний остров.

Как там было красиво! В зелёной долине ручьи поют, цветы словно на праздник нарядились.

— Вот тут нам будут рады, — говорят братья. — Ведь мы такие красивые! Будем здесь жить.

Вдруг дохнуло зимним холодом, загудел ветер. Вся долина покрылась льдом и снегом. Не стало ни цветов, ни бабочек. Небо словно шапку на глаза надвинуло.

— Что это, старший братец? Откуда снег и холод, ведь ещё лето не кончилось?

— Улетим отсюда, Тэтэкун. Плохой это остров, неприветливый. Не рад он гостям. Вон там, далеко в море, видишь, что-то зеленеет. Туда и полетим.

Долго летели братья над водой и прилетели к новому острову. Росли на нём высокие ветвистые деревья.

Сели братья на ветку, сложили усталые крылья. Ах, хорошо здесь!

Вдруг послышалось: шорх-шорх.

— Что это, братец Тэтэхё? Ветра нет, а листья падают.

Зашелестели, зашуршали листья и в один миг все осыпались. Облетело дерево и стоит голое. Тёмные сучья во все стороны торчат, словно грозятся.

— Ой, не к добру это, братец Тэтэкун. Какой сердитый остров! Хуже прежних. Страшно на нём оставаться. Делать нечего, полетим дальше счастья искать.

Но вблизи больше не было ни одного острова. Пришлось братьям лететь в дальнюю даль, на самый край неба. Вот наконец показался в морских волнах новый остров. Он был весь покрыт зелёными лесами. Долго-долго выбирали братья, на какое дерево опуститься. Всё казалось им, что вот-вот с веток листья посыплются.

Выбрали они сухое дерево и сели на голый сучок. Теперь отдохнуть бы! Вдруг раздался треск, словно охотник из ружья выстрелил. Вспорхнули испуганные голуби. Покружили-покружили над деревом и сели на другой сучок. И опять послышалось — крак! Обломилась сухая ветка, а за ней и все другие — крак, крак, крак! — стали с треском падать на землю. Стоит ствол, будто топором его обтесали.

• Предыдущая
• 5/22
• Следующая