Зло не дремлет - Вильгоцкий Антон Викторович - Страница 1

Перед нами континент Хайласт – самая крупная часть суши в мире, именуемом Схарна. Омываемый четырьмя океанами, Хайласт давно стал общественным, политическим, военным, торговым и волшебным центром этой далекой планеты. Не то чтобы прочие материки сильно отставали от него в развитии: Хайласт утвердился в своем статусе «хребта мира» благодаря размерам и географическому положению.

Так же, как в местных масштабах это произошло с Арланией – самым крупным из государств Хайласта, занимающим северо-западную оконечность континента. Обширные плодородные земли, большое количество природных ресурсов, полноводные реки, кишащие дичью густые леса, трудолюбивое население – вот что сделало эту страну богатой и процветающей.

Не стоит, впрочем, думать, что жители прочих государств Хайласта – Хастарии, Тенлара, Лантарии, Ириона и Кадмеи – отличаются от арканцев в худшую сторону. Умения, а главное, желания работать, не занимать никому, но далеко не на всякой земле можно вырастить хороший урожай. Взять, например, Тенлар. Там, где согревает пески палящее солнце и рокочет, пуская клубы фиолетово-черного дыма, громадный вулкан Тильгалардрон, земледелие не слишком-то распространено. Основу тамошней кухни составляет мясо животных. Тенларцы в больших количествах разводят овец, верблюдов, лам и лошадей – последних, разумеется, не для еды. В настолько больших количествах, что излишки поголовья давно стали для Тенлара одним из главных предметов экспорта наряду с дорогими тканями, изделиями из золота, изысканными специями, редкими сортами табака и зернами произрастающего только на этих землях растения куафа, из которых приготовляется чудесный бодрящий напиток.

Хастария по большей части сама прекрасно справляется с обеспечением своих внутренних нужд: живущие здесь люди воспитаны в традициях железной дисциплины и презирают всякую роскошь. Хастарцы – непревзойденные мастера в изготовлении первоклассного оружия и непобедимые воины. Триста лет назад они всего за несколько недель захватили весь континент, но, как только это было сделано, вернулись на исходные позиции. Та война была для хастарцев не более чем бахвальством, демонстрацией своей несокрушимой мощи. По ее завершении тогдашний король Хастарии издал указ, запрещающий всем последующим поколениям своих земляков когда-либо на кого-то нападать.

Ирион, Кадмея и Лантария – цветущие оазисы с землей, столь же плодородной, как и в Арлании. Будь их территории хоть раза в два побольше, государства эти, несомненно, стали бы не менее могущественными. Но малые размеры не позволяют им играть существенных ролей на геополитической карте Хайласта.

А, стало быть, основные партии здесь распределены между Хастарией, Тенларом и, разумеется, Арланией, в которой почти каждый крупный город является мощной ячейкой сельского хозяйства, торговли, науки, магии и ратного дела. Среди этих городов особо выделяются столица Арлании – Эльнадор, окруженная сочным кольцом садов и полей Билана, а также южный центр Джейнард, большую часть населения которого составляют животноводы, охотники и искусные мастеровые.

Эльфы и гномы не имеют гражданства какой-либо из стран и свободно живут везде, где есть пригодные для них леса или горы. Такое положение дел никого не задевает: ведь младшие расы, в число которых входят также бороздящие просторы схарнийских морей и океанов орки, давно живут в почти абсолютном согласии друг с другом с тех самых пор, как были повержены прежние хозяева этого мира – люди-ящеры марры и грозные волкоголовые чудовища дзерги.

Не просто повержены, а изничтожены на корню. Марров выкосила эпидемия неизвестной болезни, дзерги же были чуть ранее сметены натиском освободительных армий младших рас. Однако зловещие следы былого присутствия на землях Схарны этих ужасных созданий сохранились во многих ее уголках. Даже теперь, спустя больше тысячи лет с того дня, как отправился в Бездну последний дзерг…

Есть такие места и в Арлании. Биланское Кладбище криков. Омываемая Серым морем южная оконечность – так называемые Дикие земли, где скалятся вслед проплывающим по небу облакам мертвые стены древних проклятых замков. И местность, издревле считающаяся самой гиблой на всей планете: Заболевшая Земля. Там по сей день стоят развалины Дзергвольда – города, бывшего некогда центром цивилизации дзергов.

И если в Диких землях кое-кто все же рискует порой поселиться, а в окрестностях Кладбища криков люди воздвигли множество поселений, то в бесплодную глушь, лежащую на границе Арлании и Хастарии, может отправиться на постоянное жительство разве только умалишенный. Эта земля не просто не пригодна для жизни – она смертельно опасна. Ядовитые гейзеры, рыскающие в ночи неведомые хищные твари и пронизавщая сам тамошний воздух тягостная энергия Мрака и Хаоса не позволят отважному чудаку продержаться в Заболевшей земле и дня.

И все же нашлись в Схарне люди, которым это страшное место надолго заменило родные стены… Таких, как они, часто называют черными магами, но данное определение ошибочно. Избрав однажды исключающий понятия добра и справедливости путь Мрака, эти волшебники потеряли право носить высокое и ответственное звание магов.

Обычные черные колдуны. Чернокнижники. Презрительное словцо для тех, кто разбирается в теме. По мнению большинства именитых седобородых волшебников, этот неприкаянный сброд не представляет сколько-нибудь серьезной угрозы…

Развалины древнего города Дзергвольда таили несметное множество грозных и страшных тайн.

Познать их все – значило провести всю жизнь среди выщербленных черных стен, ведущих в неведомые бездны провалов и хищно оскалившихся изваяний былых обитателей этих мест: статуи казались порой готовыми соскочить с постаментов и разорвать на части того, кто посмеет приблизиться. Значило до скончания дней своих читать загадочные знаки на стенах и слушать таинственные звуки, несущиеся из всех углов. Впрочем, обычной человеческой жизни, скорее всего, не хватило бы, чтобы досконально изучить все укромные уголки места, которое на картах всего мира обозначено как Черные руины…

И только те, кто осмелился селиться здесь, где смерть неспешно прогуливалась по дышащим древним злом переулкам, звали останки города дзергов Черным истоком.

Их было довольно много, изгоев-волшебников, которым однажды вдруг стал симпатичен Мрак. Покинув белый путь, они лишились возможности черпать Силу из окружающей среды. Чтобы творить чудеса – но чудеса недобрые, страшные, – эти люди должны были теперь причинять боль другим. Или животным, что было не так заметно. Впрочем, ни в том, ни в другом никто из них не видел ничего зазорного…

Взамен они получили свободу от множества догм и правил, издревле сковывавших всех, кто стремился к вседозволенности. Единственным, что продолжало стеснять их, было преследование со стороны тех, кто остался на стороне Света. Таковых было гораздо больше, и это соотношение не могло существенно измениться. Мрак не мог одержать победы численным превосходством своих адептов. Чтобы он, как в прежние времена, вновь затянул своими крыльями небо Схарны от края до края, требовалась та же древняя злая сила, что способствовала этому века назад…

Сила дзергов.

Здесь, где когда-то располагалась столица волкоголовых, этой силы было больше всего. Правда, она, как и сами дзерги, пребывала в законсервированном, полумертвом состоянии, ожидая часа освобождения. А чтобы он настал, были нужны жертвы – люди, эльфы, гномы или орки. Но здесь, вдали от обжитых земель, взять их было негде. Поэтому в стане обосновавшихся в Дзергвольде черных почти всегда царило глухое раздражение, делавшее и без того мрачных и злобных адептов гибельного искусства преисполненными ядовитой ненависти ко всему живому, включая, порой, и друг друга. Провал ячейки, действовавшей в Билане – а то в некотором роде была последняя надежда, – отодвинул исполнение заветной мечты каждого чернокнижника, как минимум, на годы. Минимум? Этих лет могло понадобиться очень много, чтобы поймать и доставить в Заболевшую землю сотни разумных живых существ, требовавшихся для жуткого ритуала воскрешения древних властителей половины мира.