Человек - манипулятор - Шостром Эверетт - Страница 39

"Итак, — начинаю я, — о чем вы сегодня думаете?"

Врач заговаривает первым. На вид это обычный человек, с возрастом начинающий полнеть. Я замечаю, что его глаза немного увлажняются, когда он обращается к продавцу мебели: "На прошлой неделе вы расстроили меня, когда сказали, что я позволяю своей жене обижать себя".

Это, конечно же, актуализирующее поведение — обнажать перед группой какую-то часть себя. Актуализирующая личность охотно демонстрирует свою чувствительность или обиду. Это пассивное, но здоровое поведение.

Инженер, слушая это, покусывает губу и ерзает на стуле; он сидит, положив одну ногу на другую и подергивает ею. Это бесцеремонный человек, не воспринимающий женщин, упорно играющий роль настоящего мужчины на свой лад, знаток логарифмической линейки. Его проблема в том, что он боится собственных чувств. Будучи манипулятором, поведение которого зафиксировано в положении крайней активности и доминировании, в данный момент он явно испытывает дискомфорт. Искреннее заявление врача заставило его раздраженно дергать ногой.

Психологический кризис налицо. Инженер либо должен начать критиковать врача, либо понять, что тот затронул его ценности.

"Кого вы хотите пнуть?" — неожиданно спрашиваю его я.

"Я хочу пнуть Теда, — отвечает он, глядя на врача. — Женщины всегда пытаются сделать так, чтобы мужчина чувствовал себя виноватым. И самое худшее, что вы можете сделать, — дать им понять, что вас это обижает".

"Что же плохого в том, чтобы обидеться и дать людям понять об этом?" — спрашиваю я.

Мы обсуждаем это в течение получаса. Инженер, у которого проблемы и с женой, и с матерью и который испытывает неприязнь к женщинам вообще, боится сломаться. Он не понимает, что в реальности люди не ломаются, они тают. Естественный для нашего тела способ таяния — это слезы. Слезы так же необходимы и неизбежны в терапии, как кровь в хирургии. Когда вы порезались, идет кровь; когда вам обидно, больно, вы плачете, а все манипуляторы испытывают боль изнутри, боль от внутренних конфликтов. Но Диктаторы, Задиры и Судьи с ожесточением борются со слезами. Поэтому у них часто бывают внезапные взрывы злости.

"Слезы, — доказывает он, — для женщин и детей, а не для мужчин". В его голосе слышна злоба.

"Повторите это еще раз", — требую я.

"Слезы не для мужчин".

"Громче!"

"СЛЕЗЫ… НЕ ДЛЯ МУЖЧИН!"

Он дрожит.

"Вас трясет, — говорю я ему. — Тряситесь сильнее".

Он пытается. Его подбородок вздрагивает. Глаза начинают увлажняться.

"Станьте своими глазами!" — командую я.

"Кажется, я сейчас заплачу", — понимает он и вдруг разражается рыданиями. "Женщины действительно приносят вам боль! — кричит он. — Они доставляли мне боль всю жизнь…"

Сцена окончена. Кризис миновал. Пациент пережил то, чему так упорно сопротивлялся.

Этот человек посещал терапию шесть месяцев, чтобы достичь этой точки, и должен ходить еще шесть. Если он не испугается или не бросит терапию раньше времени, то дальнейшие взаимоотношения с группой могут помочь ему принять обидчивость как естественное поведение. Постепенно он поместит обиду в свою систему реагирования, уменьшив силу его активных (так называемых) «мускулинных» реакций и усилив свои (так называемые) «фемининные» реакции обиды. Таким образом, если он не бросит терапию слишком рано, то фактически станет актуализатором, и промышленность получит назад не только хорошего специалиста, но и настоящего человека.

Поведение терапевта в такой группе отражает его открытость по отношению к его собственным активным и пассивным потенциалам. Он должен не только пассивно принимать манипулятора как личность, но еще и активно фрустрировать его в сферах его фиксаций. Он фрустрирует попытки сопротивления переживанию внутреннего конфликта и нежелание манипулятора допускать свои биполярности в осознание. Терапевт делает это в основном путем описания того, как он видит поведение манипулятора во время психологического кризиса ("Кого вы хотите пнуть?", "Вас трясет" и т. д.).

Он сосредотачивает внимание на беспокойстве манипулятора в связи с полярной областью, требующей развития, и может спросить у него, как я спросил у инженера: "Что обида заставляет вас чувствовать? Что она заставляет вас говорить? Как вы сопротивляетесь обиде?" Чаще всего ответы манипулятора будут именно такими, как и в нашем случае: "Человек не должен показывать свою обиду". Далее терапевт говорит: "Почему же нет?" Здесь манипулятор оказывается зажатым с двух сторон: либо он отстаивает положение, что слабость — это нездоровое проявление человеческой природы, либо он признает, что обида — это правильно, и меняется сам. Следующее за этим смятение нарушает существующее в нем равновесие и создает возможность для его реорганизации.

Несмотря на то что непостредственно мы работаем лишь с одним или двумя пациентами, каждый из присутствующих в группе оказывается вовлеченным в диалог. Хотя каждый из нас уникален, все мы представители рода человеческого и имеем много сходств. Во время терапии человек идентифицируется с другим относительно легко.

В нашей работе понятие «конфликт» требует дополнительного рассмотрения. В обычном контексте межличностного взаимодействия конфликт обозначает негативное напряжение, возникающее между двумя людьми, с социальной точки зрения конфликт рассматривается как отрицательное явление, так как вызывает страдание и нарушения. Здесь необходимо прояснить, что для актуализатора конфликт не является отрицательным явлением. В действительности возможен креативный конфликт. Например, в случае с описываемой терапевтической группой, если бы инженер не опротестовал обиду врача, то он не смог бы осознать собственную обиду, ее потенциал и значение.

Актуализатор всегда приветствует критику, так как знает, что сможет с ее помощью чему-нибудь научиться. Он учится в споре с теми, кто с ним не согласен; во время ссор и перепалок он изучает себя, открывает свои слабые стороны. Актуализатору не нужны комплименты, чтобы быть счастливым, ведь большая их часть — манипуляции. ("Вы такой замечательный человек, доктор!" — обычная лесть.) Однако если кто-то, кого он любит и кто обычно не очень щедр на комплименты, все же отпустит один в его адрес, то актуализатор воспринимает это серьезно. Актуализаторы учатся ценить несходства, потому что именно из расхождений и несходств мы и черпаем возможности для своего роста.

Большая часть межличностных отношений — это игры доминирования и контроля, в которых ведущая потребность манипулятора — одержать верх, победить. Актуализатор воспринимает конфликт альтернативным образом — он вызывает в нем "креативное волнение". В конфликте он видит нечто волнующее, что, независимо от того, одержит он верх или нет, даст ему возможность для роста. Он не позволяет себе быть зависимым от победы, так как понимает, что меняется, а вместо этого он идентифицируется с тем, кем станет после креативного конфликта. Здесь, естественно, подразумевается доверие — вера в то, что обе стороны конфликта вынесут из него пользу.

Таким образом, в актуализирующих группах конфликт между участниками — это мощнейший источник развития. Когда индивид видит в других членах группы те аспекты, которые неразвиты в нем самом, он обнаруживает, что изменяет свои паттерны уравновешенности. Выстраивается более здоровый баланс между его активными и пассивными потенциалами.

Процесс актуализирующей терапии можно рассматривать как прогресс в сознании. Можно выделить три основные стадии терапии:

1. Описание основной манипуляции. По мере беседы с пациентом терапевт составляет представление о его паттерне, который складывается из одного или двух основных манипулятивных шаблонов вербализации. Например, пациент может постоянно прибегать к паттернам беспомощности и глупости — свойствам Слабака, или может часто использовать приемы силового воздействия и шантажа Задиры. Как только паттерн становится для психолога очевидным, он рассказывает пациенту, какова, как ему кажется, его основная манипулятивная игра или игры.