В ожидании рассвета - Вуд Алекс - Страница 24

– О вас, – честно ответила она.

Рука Джеральда на талии Николь чуть дрогнула. Вопреки ее опасениям он не засмеялся, не скривился и не отшатнулся от нее.

– Чем же я заслужил, чтобы вы думали обо мне? – тихо спросил он, гипнотизируя девушку взглядом.

– Вы такой… необыкновенный, – пробормотала Николь.

– Берегитесь, – усмехнулся Джеральд, – как бы ваши слова не вскружили мне голову.

– Почему бы и нет? – воскликнула девушка, опьяневшая от вина, близости Джеральда, собственной смелости…

Сейчас ей было все равно, что за ними пристально наблюдают несколько пар глаз и судят о ней по тому, как она наклоняет голову, смотрит на Джеральда, смеется…

К черту приличия! – мысленно кричала Николь, твердо зная, что этот момент в ее жизни больше не повторится. Она ног не чуяла под собой и взмывала выше шпилей замка, ныряла в омут глаз Джеральда и упивалась их блеском. Сотни нежных слов просились на язык, и Николь едва сдерживала их. Она не стеснялась, о нет, сейчас ее вряд ли могло что-нибудь смутить. Она намеренно не торопилась, желая в полной мере насладиться предвкушением…

Наверное, даже хорошо, что через пять дней их знакомство с Джеральдом закончится так же внезапно, как и началось. Благодаря этому она может сейчас не взвешивать каждое слово и не размышлять о последствиях, а поступать так, как велит ей сердце.

– Потому что я могу поверить вам, – серьезно сказал Джеральд, однако его глаза смеялись.

Николь закусила губу. Если он будет так на нее смотреть, она не сможет вымолвить ни слова. Она ничего не знает о нем и совершенно не понимает его. Разговаривать с ним все равно, что в одиночку пускаться в путешествие по заброшенным пещерам. Вокруг темнота, и пробираться вперед надо на ощупь, и нет никакой гарантии, что ты когда-нибудь увидишь солнечный свет…

– Хотите, уйдем отсюда? – предложил Джеральд. – Я мог бы показать вам замок. Если вы не устали…

Что ей была усталость! Даже если бы она протанцевала всю ночь, она бы с великим наслаждением отправилась с ним куда угодно.

Выражение лица Николь без слов все сказало Джеральду. Держась за руки, они вышли из обеденного зала. Николь мало волновало, что подумают о ней те, кто остался позади. Они могут жалеть ее, осуждать, посмеиваться над ней. Она приняла решение. Хотя бы раз в жизни она будет окончательно и бесповоротно счастлива, без опаски и оглядки на мнение посторонних!

Джеральд отодвинул изъеденный молью гобелен в коридоре, и Николь увидела уходящий вдаль проход. Она заколебалась, но Джеральд мягко обнял ее за талию.

– Не бойтесь, – шепнул он, коснувшись губами ее уха. – Я рядом.

О, тогда она не боится ничего на свете! Разве Джеральд не был ее ангелом-хранителем? Он помог ей благополучно добраться до замка, забрал ее из ледяного номера в Башне Мертвой Красавицы, вытащил из пещер… Невозможно поверить, что всего три дня она провела в Бистрице. За все двадцать лет жизни с ней не было таких потрясений…

Но главные потрясения ожидали Николь впереди. Джеральд долго вел ее по узким коридорам и крутым лестницам, ни на секунду не выпуская ее руки. Девушка не спрашивала его о конечной цели их путешествия, хоть Джеральд явно вел ее куда-то. Николь было все равно. Рядом с ним она могла всю ночь пробродить тайными ходами замка и быть абсолютно счастливой.

– Пришли, – сказал Джеральд, подводя Николь к маленькой дверце.

Он достал из кармана ключ и открыл ее, пропуская Николь вперед. Дверной проем был настолько мал, что девушка едва пролезла сквозь него. Интересно, как высокий Джеральд последует за ней? Но как только Николь выпрямилась и осмотрелась вокруг, она позабыла обо всем на свете.

Джеральд привел ее на балкон, опоясывающий по периметру верхушку одной из башен. Вначале Николь показалось, что она стоит на узкой каменной площадке, а в паре метров от нее разверзлась бездонная пропасть. Девушка в страхе прижалась к стене, но, присмотревшись, поняла, что бояться нечего. Площадка была защищена надежным парапетом в половину человеческого роста, и можно было наслаждаться видом, не опасаясь оступиться и упасть вниз.

– Красиво? – спросил Джеральд, который не без труда присоединился к девушке. – Жаль только, что двери очень маленькие.

Николь осторожно подошла к парапету. Создавалось впечатление, что она парит над спящей долиной, что леса, холмы и речушки остались далеко внизу, и лишь снежные вершины молчаливых гор вторгаются в ее воздушные владения. Девушка посмотрела вниз и судорожно вцепилась в каменные перила. Темная бездна ущелья распахнула свою беззубую пасть.

– Не смотрите вниз, голова закружится, – предупредил Джеральд.

Девушка с облегчением почувствовала, как он обнял ее и аккуратно отвел ближе к надежной стене.

– Здесь ужасно высоко, – выдохнула Николь.

– Замок стоит на краю скалы, – заметил Джеральд. – Глубина пропасти – по меньшей мере тысяча футов. Прибавьте к этому высоту замка и самой башни…

Джеральд замолчал, давая Николь время осмыслить услышанное. Невероятная высота ужасала, но девушке не хотелось уходить обратно. Как и накануне ночью, луна окутывала все мягким светом, придавая пейзажу волшебную эфемерность. Все было почти как вчера, только вчера рука Джеральда не сжимала ее талию, и Николь была готова стоять на смотровой площадке всю ночь, лишь бы ощущать его присутствие рядом с собой…

Порыв ветра заставил девушку поежиться.

– Я неисправимый болван, – растерянно произнес Джеральд. – Вы же простудитесь на этом холоде.

– Ничего, – пробормотала Николь, счастливо улыбаясь.

У нее не было поводов жаловаться. Раз ей холодно, она имеет полное право обнять Джеральда обеими руками и прижаться щекой к его плечу. Исключительно для того, чтобы согреться!

Так Николь действительно стало теплее. То ли они прислонились к башне и укрылись от пронизывающего ветра, то ли тело Джеральда согревало ее, то ли ее собственное сердце колотилось как сумасшедшее и заставляло кровь быстрее бежать по жилам. Она не знала, в чем дело, но точно знала одно – так хорошо она никогда себя не чувствовала…

Джеральд сказал что-то насчет необыкновенно полной луны, и девушка подняла глаза, чтобы посмотреть на это чудо. Луна круглым шаром действительно светилась над башней, но Николь не видела ее. Горящие глаза Джеральда заворожили ее. Она позабыла о том, что находится в объятиях малознакомого мужчины, что бесстыдно не сводит с него глаз. И горы, и пропасть в двух шагах совершенно вылетели у нее из головы. Николь сознавала только, что Джеральд с восхищением смотрит на нее, и что его губы стремительно приближаются к ней…

Подобной смелости Николь от себя не ожидала. Одно дело – позволить малознакомому мужчине поцеловать себя, и совсем другое – страстно откликнуться на его поцелуй, обвить руками его шею и прильнуть к нему всем телом. Она сознавала, что ведет себя глупо и неприлично и что Джеральд вправе подумать о ней все, что угодно. Но впервые в жизни Николь не останавливал страх перед тем, что о ней могут подумать. Как приятно ни на кого не оглядываться, а делать то, что хочется больше всего на свете! Удивительно лишь то, что она, обычно такая рассудительная и осторожная, бросается в объятия мужчины, с которым познакомилась три дня назад…

Николь желала бы, чтобы он длился вечно, этот поцелуй на башне старинного замка. Неважно, что холодный ветер задувает под легкое платье, а бездонная пропасть в двух шагах терпеливо поджидает жертву, что от мрачного пейзажа при свете луны неприятно сосет под ложечкой. Поцелуи Джеральда пробуждали в ее теле неведомую истому, и Николь отвечала на них со всем нерастраченным пылом юности.

Наконец он оторвался от ее губ и с тревогой прошептал:

– Ты не замерзла?

– Н-нет, – ответила Николь, хотя у нее зуб на зуб не попадал.

Но Джеральда нельзя было обмануть.

– Давай вернемся в замок, – предложил он. – Иначе ты простудишься.

– А ты? – задиристо спросила она. – Ты одет не теплее меня…