Оружие массового восхищения - Климова Юлия - Страница 9
- Предыдущая
- 9/44
- Следующая
Спустившись по малочисленным ступенькам подъезда, она вновь подошла к рекламному плакату с портретом Северова и пообещала:
– Бессонные ночи вам, Максим Юрьевич, гарантированы.
Настроение было таким прекрасным, что до метро Алиса решила прогуляться пешком. Всего-то три остановки, а если дворами, то вообще быстро получится.
Дождавшись, когда на светофоре зажжется зеленый для пешеходов, она перешла улицу, купила в ларьке маленькую бутылочку пепси и плюшку с маком. Организм требовал отбивную, картошку и салат из свежих овощей, но чего нет – того нет. Как назло, ни одной забегаловки с фастфудом поблизости.
Книга «Право вершить добро» весьма мешала предстоящей трапезе и поэтому без лишних размышлений была отправлена на дно грязно-зеленой урны.
Сделав несколько глотков газировки, Алиса пошла вдоль проезжей части, прикидывая, где лучше свернуть. Миновав киоск с прессой и закрытый на ремонт продуктовый магазин, она остановилась около фонарного столба и, предвкушая наслаждение мягкой сдобой, сняла с плюшки целлофановую обертку…
Через секунду показалась серебристая морда «BMW». Искрящаяся на солнце иномарка сначала поравнялась с Алисой, затем медленно проехала еще метр и замерла. Хлоп, хлоп – двери. Из машины вышли Северов и телохранитель.
Алиса почувствовала, как холодеет в груди, и, старательно изображая беззаботность, жадно откусила булку. Бежать? Нет, это приговор – значит, она виновата. Хотя забавно было бы посмотреть, как за ней припустит депутат Государственной думы. Не, не припустит, для этого есть натренированный телохранитель. Этот догонит…
– Здравствуйте, – Северов улыбнулся и встал по правую руку. – Полагаю, вы знаете, как меня зовут, но я все же представлюсь – Северов Максим Юрьевич. Позвольте узнать ваше имя?
– Ира, – на всякий случай соврала Алиса, дожевывая плюшку. В голове мелькнула шальная мысль: а не повторить ли подвиг той безумной девицы, не броситься ли на депутата с воплями «хочу ребенка!!!». Прохожих поблизости нет, но, возможно, это привлечет кого-нибудь с противоположной стороны дороги. Хотя зачем орать, ничего политикан ей не сделает, за репутацию побоится.
– Я видел, что вы фотографировали происходящее в центре… – мягко начал Северов. – Собственно, ничего страшного не произошло, но инцидент лично для меня прискорбный. Представьте мои ощущения… Я общаюсь с приятными людьми, отвечаю на вопросы, стараюсь дать совет, оказать хотя бы психологическую помощь тому, кому она требуется, а плохо воспитанная девушка устраивает безобразную сцену и срывает мероприятие.
Телохранитель подошел ближе и встал по левую руку.
– Угу, – согласилась Алиса с вышесказанным.
– Ирина, у меня к вам большая просьба, давайте удалим снимки из вашего фотоаппарата. Я не думаю, что они уж настолько вам нужны, а мне будет спокойнее. Вы же видели, я не обыскивал каждого входящего и старался изо всех сил лишить встречу официальности…
Алиса подняла голову и внимательно посмотрела на Северова. Короткая стрижка, редкая седина, лицо открытое, такое бывает у путешественников, темные глаза и вокруг них морщинки, и на лбу морщины. Ухоженный, хорошо пахнущий. И еще – изворотливый.
« – А когда это было? Сколько лет снимку?
– Да больше десяти лет! Я хорошо получилась, правда?»
Ах, мамуля, мамуля… Кокетничала! На комплимент нарывалась! Да Северову уже перевалило за сорок, а на фотографии он совсем молоденький…
– …я не любитель скандалов, и мне будет неприятно, если желтая пресса начнет раздувать из мухи слона. Мало ли… Вдруг каким-нибудь невероятным образом фотографии попадут в руки беспринципного человека – всякое в жизни случается. Я не имею в виду вас…
– А если я откажусь? – спросила Алиса.
– Ну, зачем же вы так, – покачал головой Северов, – я полагал, мы сможем договориться.
– Максим Юрьевич, извините, меня ждут дома. Мама, наверное, волнуется… я, пожалуй, пойду… А снимки я оставлю себе на память – обещаю никому их не показывать.
Алиса хотела шагнуть назад и развернуться, но маневр не удался – хранивший молчание телохранитель схватил ее за локоть и притянул к себе. Краем глаза она заметила, что Северов кивнул и нахмурился, по всей видимости, сейчас пойдет совсем другой разговор.
Безрезультатно дернув рукой, Алиса напомнила себе о тете Свете и о мамуле, которые некогда знали депутата Государственной думы как облупленного. Нет, бояться нечего – стоит только «вынуть козырь из рукава», как все изменится. А фотографии жалко стирать, очень жалко!
– Кто тебя прислал следить за Максимом Юрьевичем? – холодно спросил телохранитель.
– Че-е-го? – протянула Алиса.
– Ты пришла в центр фонда с профессиональной фотокамерой, которая стоит кучу денег. Взяла книгу, попросила автограф, а, выйдя на улицу, выбросила ее в первую попавшуюся урну, – отчеканил телохранитель. – Снимки с этой ненормальной нас интересуют в меньшей степени, больше всего хочется узнать – кто тебя прислал?
Блин! Не надо было выбрасывать эту долбаную книгу! Алиса сделала еще одну попытку вырваться, но бесполезно.
– Давайте сядем в машину и там спокойно поговорим, – торопливо произнес Северов.
– Нет, – мотнула головой Алиса. – Пошли к черту! Отпустите меня!
– Кто ты? – спокойно спросил телохранитель, игнорируя ее повышенный тон.
Кричать или не кричать? Поможет или не поможет? Согласиться и стереть кадры? Но им на самом деле не это нужно, и они не отстанут, пока не вытрясут из нее всего… не надо было, не надо было выбрасывать книгу… Значит, она вышла, а они следом. Следили, гады. Алиса посмотрела на зажатую в руке недоеденную плюшку, покосилась на бутылку пепси и прищурилась. «Врагу не сдается наш гордый „Варяг“, пощады никто не желает…» Пора, пора выводить на сцену тетю Свету и… мамулю.
– Кто ты? – на этот раз спросил Северов. – Кто ты?
«Хочу от вас ребенка! Хочу ребенка!!!» – так, кажется, кричала девица, хватая вас, Максим Юрьевич, за горло. Ха! Продолжим игру и посмотрим, как вы сейчас себя поведете».
– Я?.. – Алиса вздернула подбородок, встретилась взглядом с Северовым и громко произнесла: – Я ваша дочь.
Черные брови депутата Государственной думы взлетели на лоб. Он ожидал услышать историю про завистников, конкурентов, частных детективов и тому подобное, он бы не удивился, если бы стоящая рядом с ним девушка оказалась киллером, но… дочь…
– Что???
– Я ваша дочь, – повторила Алиса, наслаждаясь произведенным эффектом.
Северов отступил на шаг, достал из кармана рубашки платок и промокнул выступивший на лице пот. Посмотрел на небо, затем на своего телохранителя, кашлянул и захохотал. Громко, искренне.
«Видимо, первый шок прошел», – про себя усмехнулась Алиса.
– Забавно, очень забавно, – замотал головой Максим Юрьевич, – и кто же та женщина, с которой… то есть, кто твоя мать?
Эх, жаль, спектакль подошел к концу. Впереди – облом. Сейчас она назовет имя мамули, и шутка перестанет быть острой.
– Дана Григорьевна Бестужева. В девичестве – Воробьева.
Реакция Северова удивила. Он не впал в задумчивость («а кто это?»), не продолжил раскатистый смех, не махнул рукой… Он остолбенел. Лицо на миг побелело, правая щека дернулась.
– Как? – тихо переспросил он. – Как зовут твою мать?
– Дана Григорьевна Бестужева, – откусив плюшку, повторила Алиса.
Максим Юрьевич Северов кашлянул, сунул платок мимо кармана, ослабил узел галстука, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, медленно протянул руку вперед и несколько секунд простоял так – не шевелясь, потом покачал головой и… сдернул с Алисы бейсболку.
Оранжевое облако кудрявых волос упало на плечи, притянув к себе горячие лучи солнца. Яркий, красивый беспорядок – такой редкий, такой знакомый…
Северов вздрогнул и, распахнув дверцу «BMW», скомандовал:
– В машину ее… Быстро!
- Предыдущая
- 9/44
- Следующая