Нежеланная любовь - Грин Грейс - Страница 4

• Предыдущая
• 4/28
• Следующая

На ночном столике стоял телефон. Приняв ванну, Уиллоу надела ночную рубашку и присела на краешек кровати. Она набрала номер мамы и рассказала все, что произошло за день.

Джемма Тайлер временами хмыкала в трубку, а когда дочь закончила, мягко сказала:

— Дочка, часто первый день на новой работе кажется самым тяжелым.

— Я знаю, мам. Я много где работала, но нигде первый день не был таким адом. Эти дети настоящие монстры.

— Расскажи про них.

Уиллоу перебралась на середину кровати, легла на спину и уставилась в потолок.

— Старшая Лиззи. Блондиночка и очень симпатичная. У ее сестры Эми милые рыжие кудряшки и большие голубые глаза. А Мики такой очаровательный малыш, что подошел бы для рекламы памперсов по телевизору.

— Судя по твоим словам, они чудные детки.

— Мам, внешность обманчива. Лиззи настолько же агрессивна, насколько симпатична. Ее сестра постоянно мне перечит. Мики, этот карапуз, вопит мне «нет» каждый раз, когда открывает свой маленький ротик.

— Не переживай.

Уиллоу почувствовала, как мамино умиротворяющее искреннее сочувствие передается ей по телефонному проводу.

— Если я правильно поняла, ты собираешься бросить эту работу. Скажи мне… — Джемма продолжила прежде, чем Уиллоу успела произнести, что уволится утром, — только одно. Когда ты смотришь на детей, ты видишь в них хотя бы крупицу доброты?

Уиллоу поморщилась. Крупицу доброты? Ей хотелось ответить «нет». Нет в них ничего хорошего. Но она постаралась быть объективной. Неохотно вспомнила, что когда во время тихого часа поднялась в детскую, то нашла Мики не в кроватке, куда уложила его, а в комнате Лиззи. Эми была там же. Они втроем спали, обнявшись, на кровати Лиззи.

Эта картина тронула ее душу, но ненадолго. Через десять минут все изменилось. Ругаясь и толкаясь, троица с грохотом спускалась по лестнице.

Казалось, приближается целая армия.

— Думаю, что крупица есть.

— Тогда ты не должна сдаваться. Бедные малыши потеряли маму. Естественно, они восстают против любого, кто пытается занять ее место. Дай им шанс справиться со своим горем. Постарайся найти путь к их израненным сердечкам.

Израненные сердечки.

Внезапно от этих слов у нее запершило в горле и навернулись на глаза слезы. Уиллоу вспомнила душевную боль и пустоту после смерти отца.

Теперь она знала, что не испугается тяжелого испытания, уготованного ей судьбой. Она останется в Саммерхилле до тех пор, пока будет нужна детям.

— Доброе утро, мисс Тайлер.

— Доброе утро, доктор Гэлбрейт. ;

Скотт опирался о стол, держа в руке кружку с кофе. Он скептически оглядел Уиллоу, когда та, запыхавшись, вбежала на кухню. Тяжело дыша, она быстро оглядела кухню. За столом никого не было.

— Извините, я проспала. Детей уже нет в детской.»

— Начало не блестящее. — Скотт холодно взглянул на нее. — Надеюсь, это не будет регулярно повторяться.

— Нет, конечно, нет! — Густой румянец залил ее щеки. — Не знаю, что случилось со мной.

— Возможно, вам трудно с моей многочисленной оравой. Они измотали вас вчера?

Уиллоу нервно теребила шорты.

— Первый день в новой семье не всегда благополучен. Но мне совсем нетрудно справляться с вашими детьми. А сейчас, если вы скажете мне, где они…

— Успокойтесь. — Он поставил свою кружку на стол и налил кофе в другую кружку. — Дети накормлены и умыты. Сейчас они в моем кабинете смотрят телевизор. Лиззи приглядит за малышами.

А нам с вами нужно поговорить. Садитесь.

Скотт заметил, что в ее глазах промелькнуло замешательство. Замешательство и даже страх.

Какой маленькой и забавной она выглядит, подумал Скотт, ставя перед ней на стол кружку с кофе. Если бы ему пришлось одним словом описать ее, он назвал бы ее «неприметной». Скотт скользнул по ней взглядом. Обратил внимание на выгоревшие на солнце рыжие волосы, собранные на затылке в тугой хвост. Глаза то ли серые, то ли зеленые. Кожа на лице нежная, без всякой косметики.

Только розовый блеск на губах. Под белой футболкой и забавными розовыми шортами угадывалась худенькая фигурка подростка.

Как только она села и неуклюже взяла кружку с кофе, Скотт нахмурился. С трудом верилось, что именно она накричала на него в кафе.

Тогда она была в запале и ругала его на чем свет стоит. Скотт был даже поражен ее храбростью.

Он поставил стул напротив нее и сел.

— Мисс Тайлер… — Скотт попытался скрыть раздражение в голосе, — вы считаете меня жестоким мучителем?

— Конечно, нет.

— Мисс Тайлер, — он барабанил пальцами по сосновой столешнице, — если нам придется сотрудничать, то вам следует быть откровенной со мной.

Я повторяю, вы считаете меня жестоким мучителем?

Уиллоу стойко выдержала его взгляд.

— Нет, доктор Гэлбрейт. Я так не думаю.

— Ладно. — Скотт откинулся на спинку стула. Итак, — он насмешливо приподнял черную бровь, что вы думаете обо мне?

Сейчас он заметил, как тот же самый огонек, что и при первой их встрече, сверкнул в ее глазах.

— Хорошо, — ответила она, — если вы настаиваете, я выскажу свое мнение. Я полагаю, что после смерти жены вы пребываете в душевном смятении. Вы уверены, что ваши дети находятся в таком же состоянии, особенно Лиззи. Поэтому вы слишком снисходительны к ним. Даже чересчур. А они пользуются этим. Если сказать в двух словах, ваши дети абсолютно неконтролируемы. Подобное поведение человек вроде вас счел бы невыносимым, но в сложившихся обстоятельствах вы мучаетесь и продолжаете терпеть. Такое положение стало вам в тягость. Но вы не знаете, как разрешить эту проблему. Вы действительно попали в переплет, доктор Гэлбрейт.

Ее слова растревожили в нем еще не затянувшиеся душевные раны. Обнажили нервы. Его захлестнула ярость. Кровь ударила в виски. Несмотря на то что он пытался сдерживать себя, волна гнева вот-вот готова была выплеснуться наружу.

Эта женщина зашла слишком далеко.

Он уволит ее.

Решение возникло молниеносно. Впрочем, как и всегда. Именно так он принимал большинство своих решений.

Но прежде, чем он успел сказать ей об увольнении, раздался приближающийся топот ног в сопровождении воплей Энни и знакомого резкого крика Лиззи: «Вредина! Вредина! Вредина!»

У него зазвенело в голове. Почувствовав себя надломленным, он был вынужден признать, что увольнение мисс Тайлер — это не выход. Она права. Он действительно оказался в чертовски трудном положении.

К тому же причина его испорченного настроения заключалась в том, что она попала в точку. А правда глаза колет.

Уиллоу Тайлер была настолько же проницательна, насколько невзрачна.

Вдобавок она смогла продержаться целый день.

Пятеро предыдущих нянь сбежали из-за пустяков.

Неудачи преследовали мисс Тайлер с самого утра. Но все же еще была надежда, маленькая надежда на то, что она окажется именно тем человеком, который сможет наладить прежний быт их маленькой семьи.

— Вы определенно не стесняетесь в выражениях, — заметил Скотт. — Но я спросил ваше мнение.

И мне не на что обижаться. Я и в дальнейшем надеюсь на вашу откровенность. Я ценю в людях честность и не переношу лжи.

Он заметил странное выражение, мелькнувшее в ее глазах. На секунду Скотту показалось, что это страх, но он быстро отверг подобное предположение. Она сказала ему правду. Чего ей теперь опасаться? Озадаченный, он пытался понять, что бы это могло быть… но прежде, чем ему удалось сосредоточиться, он услышал крики своей враждующей армии. Поморщившись, Скотт выкинул из головы мысли о странном выражении в глазах мисс Тайлер и поднялся из-за стола.

— С вашего позволения, — произнес он торопливо, — мне надо идти. Вернусь к полудню.

Чувствуя себя командиром, дезертирующим накануне сражения, Скотт повернулся и направил, я к двери. Только он успел выйти на улицу и захлопнуть за собой дверь, как в кухню ворвались дети.

Скотт стоял на ступеньках, прислонившись к двери, и благодарил Бога за своевременный уход.

• Предыдущая
• 4/28
• Следующая