Я – телохранитель - Гриньков Владимир Васильевич - Страница 14
- Предыдущая
- 14/51
- Следующая
– Значит, машина большую часть времени находится вне охраняемой территории?
– Да.
– И ночью она где-то там, в городе?
– И ночью.
«Запретить появляться и близко! Отправлять за продуктами машину из тапаевского гаража… И готовить пищу здесь, в особняке, а не возить из ресторана готовую… Отравят же к чертовой бабушке…»
– Еще какие машины?
– Редко кто заедет. У нас тут все свое, полная автономия.
– А охранники на свою смену на чем приезжают из города?
– На своих машинах, на чем же еще…
– Где паркуются?
– За домом, там площадка специальная есть.
– За хозяйским?
– Да.
– Сколько метров от дома?
– Сразу за домом. Метра три.
«Убрать как можно дальше! И вообще рассмотреть вариант, чтобы машины оставляли за воротами…»
– Не сердитесь, – попросил Китайгородцев Риту. – Если честно, дела действительно не ахти.
Обиженно дулась и молчала. Это пройдет. Отношения у них еще наладятся.
– Сейчас я иду к Тапаеву. Надо, чтобы мы пошли вместе.
– Почему?
– Мне так спокойнее, Рита.
Некоторое время она не отвечала, и Анатолий подумал было, что придется ее упрашивать. Но в итоге не стала перечить. Только вздохнула и сказала обреченно:
– Ну, что ж…
Олигарх встретил их все в том же дорогом костюме с отливом, вот только нос у него уже покраснел, и предательски блестели глаза – за тот час, в течение которого Китайгородцев его не видел, Тапаев успел, похоже, надегустироваться коньячку…
– Вы, наверное, Рита? – осведомился он.
Стоял посреди кабинета: руки – в карманах брюк, пиджак – распахнут, во всем его облике было что-то от поведения нетрезвого человека…
– Мне дочь рассказывала. Интересно, интересно познакомиться…
И вот еще что уловил Анатолий в его поведении – некое подобие неуверенности. Такое бывает с людьми, живущими замкнуто. И едва появляется кто-то посторонний, они теряются, потому что легкость в общении и умение поддерживать разговор – почти всегда не природный дар, а результат воспитания и жизненного опыта. Вот такой, похоже, была жизнь у Тапаева в последнее время – никого посторонних, полное отсутствие новых лиц…
– Нам надо обсудить некоторые вопросы, Генрих Эдуардович. То, что связано с моей работой.
– Да, разумеется, – с готовностью откликнулся бизнесмен, будто обрадовавшись тому обстоятельству, что кто-то взял на себя труд объяснить ему, что предстоит делать дальше.
Только Рита ему мешала, кажется.
– Мы теперь – все время вместе, – улыбнулся Китайгородцев, заметив красноречивый тапаевский взгляд, который тот бросил на девушку.
– Что ж, как вам угодно. Вам что-нибудь заказать? Чай, кофе, выпечка? Могу предложить коньяку.
– Нет, спасибо. Рита, вы пока покормите, пожалуйста, рыбок, а мы с Генрихом Эдуардовичем побеседуем.
Тапаев сел в свое кресло. Теперь их с Анатолием разделял массивный стол. Дистанция между шефом и подчиненным? Так хозяину дома, наверное, было комфортнее.
– Я разговаривал со своим директором, и он сказал мне, что вы выразили готовность заключить с нашим агентством договор на охрану?
– Да.
– В чем причина?
– Ну, в чем причина? – протянул Тапаев. – Приятно иметь дело с профессионалами…
– Я не о том. Когда человек нанимает телохранителей, всегда есть какая-то причина. Ему угрожали, к примеру… Или угроз не было, но возник конфликт с кем-то, кого следовало бы опасаться. Это очень важно – знать, откуда исходит потенциальная угроза. Только так можно определить степень опасности.
– Нет, ничего такого вроде не было.
– Вы в прошлом году поставили сигнализацию. А до того, как вы ею занялись, одного вашего охранника пытались завербовать. А еще была странная гибель другого охранника…
Бизнесмен откинулся на высокую спинку своего кресла и посмотрел изумленно – для него, похоже, полной неожиданностью оказалась такая осведомленность собеседника.
– М-да, – сказал он. – Вы времени зря не теряли. Моим пацанам действительно до вас далеко.
Китайгородцев пропустил комплимент мимо ушей, продолжив:
– Меня интересует, что в вашей жизни происходило непосредственно накануне перечисленных событий. Такое ведь не случается просто так? Только в результате чего-то.
– Я в двух словах, – вздохнул Тапаев, который не очень-то, кажется, хотел говорить на эту тему. – Есть комбинат, продукция которого востребована. Есть заинтересованные лица, которые этот комбинат хотели бы приобрести, – ну, чтобы включить его в свою производственную цепочку, обеспечить себя сырьем, снизить издержки, повысить конкурентоспособность, и в итоге, если получится, задавить конкурентов. Тот, кому достается мой комбинат, сильно выиграет.
– То есть желающих приобрести комбинат несколько?
– Да. И тот, кто его заполучит, стопроцентно сохранит свой бизнес. Все остальные постепенно уйдут с рынка. Тут никто иллюзий не питает.
– К вам кто-то обращался с предложением продать ваш бизнес, но вы отказали?
– Да.
– И после этого у вас начались проблемы?
– Ну, разве это проблемы? – улыбнулся олигарх, хотя улыбка была невеселая. – Это меня предупреждали просто. Что-то вроде черной метки.
– А смысл предупреждения – в чем?
– Предлагают хорошенько подумать, прежде чем решить, кому именно продавать комбинат, – недобро засмеялся Тапаев.
– А вы будете продавать?
«Красноречивая пауза. Тема, которую Тапаев не желает обсуждать?»
– Мне важно знать, – проявил настойчивость Китайгородцев. – Я должен понимать, в чем суть конфликта.
– Давление оказывается, – ответил тот не определенно.
– На вас?
– Естественно.
«Значит, в конце концов он со своим комбинатом расстанется?»
– Как вы думаете, когда лично для вас опасность выше – до или после продажи комбината?
– До продажи.
«А потом от него уже ничего не будет зависеть, и его оставят в покое… Так он надеется. Он сейчас сообщил мне то, о чем не решался сказать напрямую – что очень скоро продаст свой комбинат. Это добро жжет ему руки. Нет уже никакой возможности все это выдерживать…» – анализировал услышанное Анатолий. Потом спросил:
– В каком случае они могут предпринять решительные шаги?
Что такое Тапаев должен сделать, чтобы его решили убить, – так следовало понимать вопрос Китайгородцева. Но тот сделал вид, что не понял.
– Откуда мне знать? – пожал плечами. – Даже представить себе трудно.
Потер веко указательным пальцем, как будто не выспался сегодня ночью и теперь безуспешно борется с сонливостью. Анатолий этот жест «прочитал» без труда. Лгал его собеседник! Проявлял неискренность! Это скажет любой человек, знакомый с языком жестов.
С Хамзой Китайгородцев созвонился поздним вечером.
– Как у тебя дела, Толик?
– Работаем. Наладили сигнализацию, пробросили освещение… Охрану я напряг так, что они теперь реагируют даже на чих подпростывшего охотника, который идет по лесу километрах в пяти от нас. Думаю, что все будет нормально.
– Я сегодня Костюкова к тебе отправляю. Чтобы он помог тебе за девчонкой присматривать. В половине двенадцатого он вылетает из Москвы. Ты там обеспечь ему встречу.
– Машину я пришлю.
– Сколько тебе еще людей понадобится?
– Подготовьте пару человек.
– Хорошо.
– Вы Тапаевым занимаетесь?
– Да, ребята собирают информацию. К завтрашнему утру чего-нибудь накопают.
– Вы их озадачьте вот каким вопросом. Кто-то хотел у Тапаева выкупить его бизнес, а он отказал. Сам он о подробностях говорить отказывается наотрез, но я чувствую, что там может всплыть что-то интересное.
– Хорошо, я им сообщу.
– А чтобы им легче работалось, подскажите, что потенциальные покупатели хотели бы использовать здешний комбинат в качестве поставщика сырья. Вот кто-то из них проявлял инициативу.
- Предыдущая
- 14/51
- Следующая
