Приглашение к греху - Энок Сюзанна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/62
• Следующая

– О! А! – Салли Уитфелд попыталась сесть, а дочери начали поспешно подсовывать ей под спину подушки. – Я видела… У меня было видение… что лорд Закери жив.

– Да, он жив, мама. – Вайолет похлопала мать по руке. – Он отнес тебя наверх.

– Какая галантность! Девочки, как он галантен, не правда ли? И такой сильный!

И он чуть было не сломал себе спину. Закери выступил вперед. Пришло время и ему сыграть роль в семейном спектакле.

– Я рад, что вы пришли в себя, и прошу прощения за то, что заставил вас волноваться. – Он искоса глянул на Кэролайн. – Меня так утомил путь из Лондона, что мне необходимо было глотнуть свежего воздуха.

– Бедный мальчик, – пробормотала за его спиной тетя Тремейн, но он проигнорировал это замечание. Никто, кроме Кэролайн и Энн, не мог его услышать, тем более что в спальне все еще стоял невообразимый шум.

Закери поклонился.

– Прошу меня извинить, но мне надо заняться своей собакой.

Это было лишь одной задачей на сегодня. Ему надо было продумать кампанию по превращению семи – нет, шести – сестер в невест.

Гарольд все еще носился по саду. Его путь было легко проследить: повсюду валялись кучки вырванных с корнем цветов. В дальнем конце сада его камердинер и щенок перетягивали палку.

– Рид!

– Милорд! Этот… Извините, милорд, но если вы настаиваете на том, чтобы я и дальше следил за этим животным, я должен, к моему великому сожалению, просить об увольнении.

– Что? Ерунда. Ты служишь у меня уже давно. А собака – это…

– Милорд, со всем к вам уважением… мне кажется, что это не собака, а демон. И я…

Закери положил руку на костлявое плечо камердинера.

– Не беспокойся, Рид. Иди в дом и выпей чашку чая. Я займусь Гарольдом.

– Я пойму, сэр, если вы не захотите, чтобы я служил у вас и дальше.

– Я не собираюсь больше это обсуждать. Гарольда надо кое-чему научить. Я его научу, а до этого все, что он наделает, – это моя вина, а не твоя. Тебе понятно?

– Да, милорд. Спасибо.

Когда камердинер ушел, Закери посмотрел на Гарольда.

– Из-за тебя я чуть было не лишился прекрасного камердинера.

Гарольд завилял хвостом и тявкнул.

– Все это очень хорошо, но мы кое-что должны исправить. Пошли.

Закери похлопал себя по бедру и пошел по дорожке. Однако когда он обернулся, то увидел, что Гарольд засунул морду в куст анютиных глазок.

– Гарольд, фу!

Щенок поднял морду и снова вильнул хвостом.

Закери приходилось дрессировать лошадей для участия в скачках, и он всех приучил к седлу. Лошади знали, где лево, где право, умели по команде идти рысью или скакать галопом. А Гарольд, очевидно, ничего не знал о том, какой должна быть приличная собака.

– Иди сюда, Гарольд. Иди. – Он снова похлопал себя по бедру.

На сей раз Закери даже не удивился, когда Гарольд лег на спину и начал болтать лапами. Черт бы его побрал. Когда Мельбурн посоветовал ему завести собаку, он был так зол и разочарован, что пошел в первое же место, какое ему пришло в голову: к лорду Ротари – владельцу охотничьей собаки, которая дала приплод от соседского беспородного кобеля. Как он мог знать, что незапланированный щенок будет совершенно ни к чему не приученным. Так что теперь перед ним оказались две проблемы – необученный щенок и растущее подозрение, что брат знал его гораздо лучше, чем он сам.

– Пойдем в дом, Гарольд. Завтра, когда у меня будет время обдумать стратегию, мы начнем все сначала.

Ему только оставалось надеяться, что сестры Уитфелд будут более обучаемы, чем этот щенок-полукровка.

На следующее утро Кэролайн спустилась вниз и застала страшный беспорядок. На минуту ей показалось, что их дом разграблен. Это означало, что сестры засиделись до полуночи: они обсуждали график, в соответствии с которым между ними было распределено время, когда они могут претендовать на внимание Закери. Кэролайн удалось заполучить его на два часа сегодня утром, однако некие новые обстоятельства лишили ее и этого времени. Она спустилась вниз, чтобы выяснить, какие именно.

В гостиной она застала полностью оправившуюся после вчерашнего обморока Салли Уитфелд, которая самозабвенно что-то обсуждала с местным флористом.

– Что происходит? Почему такой шум? – услышала она низкий мужской голос.

У Кэролайн по спине пробежали мурашки.

– Полагаю, идет подготовка к приему в вашу честь.

– Но до него еще целых восемь дней!

Белый накрахмаленный шейный платок, идеально завязанный, контрастировал с коричневым камзолом и темно-желтым жилетом. Закери выглядел так, словно только что покинул самую элегантную гостиную Лондона. Может быть, они пожертвуют завтраком и ей удастся поработать еще полчаса? Погружаясь в работу, она частенько забывала о еде.

– Да, но прошло всего четыре дня после приема в Троубридже. Маме придется превзойти все другие приемы в Уилтшире в этом сезоне.

– В этом вряд ли есть необходимость. Я постараюсь ее переубедить.

– Вы только ее обидите.

Кэролайн любила свою семью, но считала предстоящий прием безумием. Ей был предъявлен ультиматум: после нынешнего лета семья больше не сможет ее содержать. А теперь тратится куча денег ради того, чтобы устроить прием в честь лорда Закери и этим произвести впечатление на местную знать. А ее тем самым почти лишают возможности достичь своей цели.

Ее мать, конечно, рассчитывала на то, что одна из дочерей непременно выйдет замуж за лорда Закери Гриффина, а это окупало все усилия и расходы. Однако Кэролайн была твердо уверена, что Салли Уитфелд не учла, что гораздо более богатые, знатные и искушенные женщины уже не один год – и безуспешно – добивались той же цели.

– Мисс Уитфелд?

– Извините, милорд, я задумалась.

Он спустился на несколько ступенек ниже.

– О чем-то конкретном? О крушении своих надежд.

– О вашем портрете, конечно.

– Естественно. Вы так сосредоточены на своей работе.

Она могла посчитать это комплиментом, если бы не была уверена, что он имел в виду совсем другое.

– Я думаю, что сделаю ваш портрет в полный рост.

– Я надеялся, что вы не напрасно так внимательно изучали мои руки.

Его руки, его плечи, его рот…

– Вы будете мне позировать сегодня утром?

– Конечно. А ваши сестры не будут возражать?

Еще как будут. Они начнут следить за графиком с первого же дня.

– Я уверена, что не будут.

– После завтрака я весь ваш.

– После зав…

–Доброе утро, лорд Закери, Каро, – вмешалась Салли Уитфелд. – Как выдумаете? Мистер Хеннекер предлагает для украшения зала желтые лилии.

Закери выпрямился и вежливо поклонился.

– Желтые лилии – это чудесно.

– Я тоже так подумала. Но к ним нам понадобятся желтые ленты. Или белые будут выглядеть более элегантно?

С белыми лентами это будет похоже на свадьбу.

– Только желтые, мама.

– Я спросила лорда Закери, дорогая. Закери откашлялся.

– Желтые будут выглядеть более празднично.

– Хорошо. Мистер Хеннекер…

– По-моему, он уходит, мама. – Если мама втянет Закери в обсуждение украшений для зала, Кэролайн потеряет утренний свет еще до того, как сможет заманить его в мастерскую. Она быстро схватила его за рукав. – Мы как раз шли завтракать.

Она потянула его, и он тут же пошел рядом с ней, а Салли побежала догонять флориста. Слава Богу, что Закери быстро все схватывает – впрочем, возможно, он просто любит поесть.

На пороге столовой он остановился. Комната была пуста. Не было даже слуги, расставляющего блюда на буфете.

– Где все? Пошли искать украшения?

– Мама еще не сказала им, какие она выбрала цвета. Однако судя по пустым тарелкам, большинство сестер, видимо, уже позавтракали. Прекрасно. Никто не обратится к лорду Закери с просьбой и не отвлечет его от позирования.

– Я уверена, что они поехали в город за новыми шляпками или еще за чем-нибудь.

Ее слова прозвучали довольно ехидно, но она знала наверняка, что каждая из сестер строит планы, как бы получше использовать отведенное ей время для общения с Закери.

• Предыдущая
• 17/62
• Следующая