Эльминстер в Миф Дранноре - Гринвуд Эд - Страница 3
- Предыдущая
- 3/80
- Следующая
Леди с сине-черными волосами и темными сверкающими глазами встревожено прошла мимо него, словно чем-то подгоняемое животное, словно лесной кот, который, не теряя осторожности, кружит около противника. Когда она заговорила, голос ее уже не звучал мелодией, он напоминал свист лезвия при резком замахе.
– Как все, кто достигает преклонных лет, – от злости она и свистела, и шипела, – вы тоже начали страстно стремиться к миру; к тому миру, каким вы его видите, а не тому, каков он есть. Идея Маэрала всего лишь мечта! Лишь глупцы способны думать, что в том варварском Фэйруне, который нас окружает, она может стать реальностью. С каждым годом человек все больше и больше превращается в чародея, жестокого и властного мага-разрушителя! С каждым прошедшим годом! А вы собираетесь пригласить его, этого… этого гада сюда, в самое сердце… за щит… в наши дома!
Глаза коронеля стали суровыми. Ему грустно было видеть, во что она превратилась. Как далека – о, как далека! – была эта фурия от той нежной девушки-эльфа, которая заливалась когда-то стыдливыми девичьими слезами, а он ее ласкал и успокаивал.
Он прервал ее яростную речь и мягко спросил:
– Разве не лучше пригласить их к нам, победить дружбой и тем самым получить возможность хоть немного влиять на них? Если мы будем враждовать с ними, то проиграем. Они явятся сюда как завоеватели, как разрушители, будут преследовать нас везде, где только можно, перешагивая через потоки нашей крови. Не вижу здесь славы. Какой толк в том, что вы стараетесь сохранить в такой священной неприкосновенности, если народ погибнет? Перевранные легенды в памяти людей и нашей полуродни? Не будет ли смертельной ошибкой, если вырождающийся народ с задранным от собственного величия носом закроет глаза и заткнет уши?
Илдилинтра была вынуждена остановиться, иначе она, ослепленная яростью, со всего размаху налетела бы на него. Она стояла перед ним, почти нос к носу, вслушивалась в поток его вопросов и так крепко прижимала к бедрам кулаки, что на пальцах побелели косточки.
– Вы собираетесь стать тем, кто допустит эти… эти скотские племена в наши самые тайные, самые уединенные места, куда пока распространяется наша власть? – наконец спросила она. Голос ее охрип и стал уже совсем неприятным. – Чтобы те немногие, кто переживет ваше безумие, вспоминали о вас с ненавистью, как о предателе, который торжественно клялся служить своему народу, а довел его до гибели?
Элтаргрим покачал головой:
– У меня нет выбора. Только в Открытии я вижу путь к тому, чтобы у нашего народа было будущее. Все остальные пути, а я перебирал их все, в том числе и небольшую войну, приведут – и очень быстро, за несколько сезонов, – к кровавой бойне. Это схватка, которая может кончиться только поражением и гибелью Кормантора хотя бы потому, что все остальные расы, кроме карликов и гномов, многочисленнее эльфов в двадцать с лишним раз. А люди и орки превосходят нас в тысячи раз. Если гордыня доведет нас до войны, она доведет нас и до могилы, а делать такой выбор от имени наших детей я не имею права, потому что погублю их жизни раньше, чем они сами смогут сделать выбор и позаботиться о себе.
Илдилинтра фыркнула:
– Такой почерпнутый из страха довод можно приводить всю жизнь, до самой старости. Всегда будут дети, которые еще слишком молоды для того, чтобы самим выбирать путь.
Она снова заметалась, обходя Элтаргрима так, чтобы оставаться к нему лицом. И добавила почти небрежно:
– Есть старая песня, в которой говорится, что не переубедить коронеля, если у него есть твердое намерение. Теперь я вижу, что песня права. Я больше ничего не могу сказать, чтобы переубедить вас.
Когда их взгляды встретились, что-то очень усталое и даже старческое появилось в лице Элтаргрима:
– Я не боюсь, Илдилинтра, любимая и гордая Илдилинтра, – сказал он, – Коронель обязан делать то, что правильно, чего бы это ни стоило и как бы ни оценивалось…
Она даже зашипела в злобе, когда он слегка протянул к ней руки.
– …Именно это и означает быть коронелем, а вовсе не почести, регалии, поклонение.
Илдилинтра отстранилась от него и направилась к каменному бордюру, увитому ползучей лавандой. С хищной грацией она сложила руки на груди и стала всматриваться поверх водной глади на юг. Сейчас, в лунном свете, эта гладь напоминала чистую белую простыню – или саван. За ее спиной повисла тишина, глубокая, почти оглушительная.
Наблюдая за ней, коронель уронил руки. Он терпеливо ожидал. В этом королевстве воинствующей гордыни, в королевстве, где никогда и ничего не забывается, труд коронеля по большей части состоял в терпеливом выжидании. Молодые эльфы никогда этого не понимали.
Благородная леди Старим долго всматривалась в ночь. Почти бесконечно. Ее руки слегка дрожали, а голос, когда она заговорила, был высоким и таким же нежным, как внезапно налетевший ветерок:
– Ну что ж, зато теперь я знаю, что должна сделать.
Элтаргрим поднял руку, чтобы своей магической мощью сковать свободу леди – самое серьезное оскорбление, какое можно нанести главе эльфийского дома.
И все же он немного опоздал. В ночи внезапно вспыхнул огонь и взлетел сноп искр там, где встретились их силы. Они боролись довольно долго, но ей удалось ускользнуть. В руке леди Старим был родовой клинок ее дома, а глаза не отрывались от коронеля.
– О, как я вас когда-то любила! За Старимов! За Кормантор!
Лунный свет еще раз блеснул на лезвии ее клинка, когда она вонзила его, по рукоять, в свою грудь. А другой рукой воткнула зуб дракона в яркую, фонтанирующую струю. Резной клык, казалось, блеснул на мгновение и начал медленно таять в алом потоке. Из нее вытекло больше крови, чем можно было ожидать от такого хрупкого тела.
– Элтар… – выдохнула она почти умоляюще, потом глаза ее потемнели еще больше, она покачнулась. Коронель торопливо сделал шаг вперед и поднял руки, зарево целебной магии скользнуло по его пальцам, но, увидев это, она выхватила клинок и опять с силой вонзила его, на этот раз себе в горло.
Он уже почти пробежал то небольшое расстояние, что еще оставалось между ними, когда она, задыхаясь, сделала неуверенный шаг вперед, опять подняла залитую кровью руку и глубоко вонзила клинок в свой правый глаз.
Она упала прямо ему на руки, а потом замирающими губами еще пыталась произнести его имя. От того места, куда она вонзила драконий клык, в небо поднимался кровавый дымок. А коронель бережно опустил ее на мох, не обращая внимания на нарастающий, рвущийся в ночное небо рев магии, беснующейся вокруг него, магии, которая, теперь он это знал, должна была потребовать не ее, а его жизнь.
– Ох, Линтра, – прошептал он, – разве есть на свете какой-нибудь спор, который стоил бы твоей окончательной гибели?
Потом он поднялся, посмотрел на блестящие от крови руки и собрал всю свою волю. Кровь Илдилинтры на руках была кратчайшим путем, по которому ее бушующая магия доберется до него, если он слишком запоздает со своей.
Коронель вытянул руки и смотрел на них до тех пор, пока с них не исчезла потемневшая влага, пока ее не сменило светло-голубое свечение возрождающихся чар, несущихся по его коже, подобно пожару. И вдруг его накрыла темнота. Коронель поднял взгляд и обнаружил, что смотрит прямо в разверстую, зловонную, роняющую капли крови пасть дракона.
Это было самое смертоносное заклинание старейших домов королевства, магия мщения. Она забирала жизнь и того, кто ее пробудил. Некоторые называли это заклинание «Смерть чистокровным!». Дракон башней возвышался над ним в ночи, темный, влажный и ужасный, такой же тихий, как ветерок, и такой же смертельный, как дождь из колдовского зелья. Любая живая плоть должна распадаться перед ним, трепеща, увядая, превращаясь в серую гниль мешанины из костей и сухожилий.
Правитель Кормантора стоял, окруженный всей своей пробужденной магией, и ждал нападения дракона.
Внезапно его ошеломил грохот, зашелестели листья на деревьях, по взволнованной глади воды побежали сотни барашков, покатились камни, опаляя и превращая в золу мох там, где они касались его. Высокий, невидимый в воздухе купол, воздвигнутый коронелем над собственной головой с помощью защитного заклинания, мешал нападению. Дракон извивался и ревел, нарезая жадные, но бесплодные круги вокруг правителя эльфов.
- Предыдущая
- 3/80
- Следующая
