Тайник теней - Грипе Мария - Страница 27

• Предыдущая
• 27/94
• Следующая

«Смерть Офелии» – так она называлась. Лидия сама написала ее, и можно с уверенностью сказать, что на ней изображена ее собственная попытка покончить с собой. Офелия лежит в воде, окруженная цветами. Лидию когда-то нашли именно так.

Очевидно, эта картина невольно всплыла в сознании Каролины. Теперь она это поняла. Она обнимает Ингеборг за талию.

– Прости меня. Ты права. Дело вовсе не в Офелии. А совсем в ином призраке.

Ингеборг молча смотрит на нее.

Они меняют тему разговора. Бесполезно продолжать эту дискуссию. Каролина все еще хмурится. Но от плохого настроения не остается и следа, когда они выходят на улицу.

Дело в том, что сегодня они решили разыскать маленького Оке.

Погода улучшилась, дождь перестал, похолодало. По дорожки покрыты прозрачным ледком. Нельзя без опаски ступить ни шагу.

Каролина несет торт, а Ингеборг – игрушку, маленького жестяного поросенка, верхом на котором сидит мальчик. Если завести игрушку, поросенок начинает шагать вперед, хвостик – загогулька крутится вовсю, и мальчик скачет вверх и вниз на спине поросенка. Очень забавно. Поросенок розовый, с довольной мордочкой.

Дом, в котором живет Оке, находится через двор. В нем несколько подъездов, и Каролина не знает, который из них им нужен. Со всех сторон слышатся громкие, крикливые голоса. Но невозможно определить, откуда они доносятся, поскольку, как ни странно, поблизости не видно ни души. В окнах темно, хотя уже вечереет. В доме же, выходящем на улицу, свет горит. Там живут люди побогаче. Здесь же, в доме во дворе, жильцы не могут позволить себе такой роскоши.

Девушки осторожно ступают по вымощенному булыжником двору. Перед ними на выбор три подъезда. И все они темные и мрачные.

– Смотри, вон там приоткрытая дверь, – говорит Ингеборг. – Может, там есть кто-нибудь, кого можно спросить.

Они молча, с опаской заходят в подъезд. Ай! Каролина больно ударяется обо что-то головой, а Ингеборг задевает полуоткрытую дверь, и та начинает жалобно и протяжно скрипеть. Сразу же за дверью куда-то в подземелье ведет лестница. Оттуда валит пар и струится тусклый, мерцающий свет.

Неожиданно раздается громкий, сердитый голос:

– Ну-ка, дети, нечего там торчать! Убирайтесь прочь!

Ингеборг останавливается, а Каролина торопливо сбегает вниз по лестнице.

– Извините за беспокойство. Но я хотела спросить, здесь ли живет маленький мальчик но имени Оке?

– А кто его спрашивает?

– Меня зовут Каролина.

Внизу, оказывается, прачечная. Посреди пола стоит деревянное корыто, кругом разбросаны кучи грязного белья. Из клубов пара появляется незнакомая женщина с фонарем в руке. Она подносит его к лицу Каролины.

– Оке?.. – недоверчиво переспрашивает она.

– Да.

– А что тебе от него надо?

– Мы только хотели его навестить.

– Кто это мы?

– Моя подруга и я.

Женщина раскачивает фонарем вдоль стен прачечной.

– Никого здесь больше не вижу. Где же она?

– Я здесь! – кричит Ингеборг и спускается на одну ступеньку.

Женщина направляет свет фонаря вверх, где стоит Ингеборг, подходит ближе и светит ей прямо в глаза.

– У нас есть рождественский подарок для Оке, – говорит Ингеборг.

– Рождественский подарок? – женщина язвительно усмехается.

Ингеборг подумала, что это потому, что Рождество уже давно прошло, и вежливо поясняет, что они хотели сделать подарок к Рождеству, но не смогли разыскать Оке, так что пусть это будет ему подарком к Новому году.

– А сейчас, стало быть, вы его уже разыскали? – ухмыляется женщина.

– Нет еще. Но мы бы хотели знать, где он.

– Здесь-то его уж точно нет!

Ворча, женщина отворачивается, собираясь уйти, но затем снова появляется в клубах пара.

– И разыскивать его я не собираюсь! У меня других дел полно.

– Но он живет здесь? В этом подъезде? – осторожно пытается выяснить Каролина, но в ответ лишь доносится очередной язвительный смешок.

Все равно ничего вразумительного не добиться, и девушки решают уйти. В доме два этажа. Они стучатся во все двери, но, даже если в квартирах кто-то и есть, им все равно не открывают. Таблички с именами жильцов им ни о чем не говорят, поскольку Каролина не знает фамилию Оке. А на некоторых дверях таблички и вовсе отсутствуют.

Они заходят и в другие подъезды, в темноте ощупью пробираются вверх по скрипучим ступенькам, но все так же безуспешно. В одной квартире дверь слегка приоткрывается, и из нее выглядывает испуганная старушка. Она с любопытством взирает на девушек, но все время трясет головой и, похоже, совсем не понимает, о чем ее спрашивают.

За другой дверью яростно ругаются мужчина и женщина, и девушки не осмеливаются постучать. За одной из дверей слышится детский плач, но дверь никто не открывает – видимо, ребенок там один.

Здесь им, похоже, не найти Оке.

– Что же нам делать? – спрашивает Ингеборг.

– Он точно живет где-то здесь, я знаю, – говорит Каролина.

Они снова выходят на булыжный двор, останавливаются и осматриваются. И тут из двери подъезда высовывает нос женщина из подвала.

– Стойте, стойте и пяльтесь во все глаза! Если думаете, что вам это поможет! – ехидно кричит она. Рослая, сильная и злобная.

– Надеюсь, это не мама Оке. А то было бы его очень жаль, – шепчет Ингеборг Каролине.

В то же самое мгновение в одном из темных окон наверху мелькает чье-то лицо. К счастью, не в том подъезде, вход в который преградила собой женщина. А в соседнем.

– Каролина, смотри! – шепчет Ингеборг и указывает пальцем, но в окне уже никого нет.

Каролина так ничего и не успела разглядеть. Но Ингеборг уверяет, что видела ребенка. Возможно, это Оке. Каролина предпринимает последнюю попытку.

– Он живет там, наверху? – спрашивает она женщину, указывая пальцем на окно, но та только презрительно на нее смотрит.

– Так я тебе и сказала! Думаешь, я настолько глупа? Нет, мы все здесь во дворе друг за друга горой!

Она поворачивается к ним спиной и исчезает внутри подъезда.

– Идем туда! – решительно говорит Каролина. Они торопливо поднимаются по скрипучим ступенькам. Не так уж легко вычислить, в какую дверь нужно постучать. Они прислушиваются, но в подъезде слишком шумно.

– Мне кажется, это здесь! – наконец заявляет Каролина.

В таком случае это квартира, из которой доносился детский плач. Но сейчас ребенок молчит, а когда они стучат, из квартиры не доносится ни звука. Девушки ждут. Спустя некоторое время за дверью Каролине чудится легкий шорох. И она громким голосом говорит:

– Жаль, что торт пропадет. Оке бы он понравился. Придется нам уходить!

Ингеборг отвечает ей:

– Да, не можем же мы тут вечно стоять.

Через какое-то мгновение ключ в замке осторожно поворачивается. Дверь медленно открывается – и оттуда высовывается бледное личико Оке. Увидев прямо перед собой Каролину, он поспешно втягивает голову обратно, но оставляет дверь приоткрытой. В комнате позади него – кромешная тьма.

Каролина вытаскивает из сумки коробку с тортом и протягивает ее Оке.

Но тот и бровью не ведет.

– Это торт, – говорит она.

Но мальчик лишь молча взирает на нее.

– Возьми. Это тебе. Подарок к Новому году.

Оке продолжает стоять неподвижно. Ингеборг делает к нему несколько шагов, в руке у нее маленький сверток. Но, увидев выражение лица Оке, она тотчас забывает о своем подарке. Сейчас нужно сделать все, чтобы мальчик хотя бы взял торт. Каролина все еще стоит, протягивая ему коробку. Но он непонимающе смотрит на нее и на торт.

– Я подумала, вам понравился бы торт к Новому году, – снова начинает она.

Но Оке и не собирается его брать.

– Ты однажды приносил ко мне домой письмо. Помнишь? Тебя зовут Оке. А меня – Каролина. Я много раз тебя видела. И ты меня наверняка тоже видел.

Она говорит без остановки, чтобы Оке легче было принять подарок, но тот лишь стоит с широко раскрытыми глазами и с удивлением смотрит на нее.

– Ты один дома?

• Предыдущая
• 27/94
• Следующая