Тот, кто умрет последним - Гриппандо Джеймс - Страница 64

• Предыдущая
• 64/79
• Следующая

В общем, гол как сокол.

Когда Джерри нажал на кнопку пульта, система дистанционного управления чирикнула и блокировка дверных замков отключилась. Джерри сел за руль и захлопнул дверцу. Устроился он удобно – кофейная чашка в специальном держателе, на сиденье рядом, развернутая газета для чтения во время стояния в пробках, мелкие монеты в «бардачке» для оплаты дорожных сборов. Джерри еще раз полюбовался собой в зеркале заднего вида и повернул ключ.

Тишина.

Он повернул его снова, но послышался лишь щелчок. Снова тишина – тишина полная, еще более полная, чем работа восьми превосходно отрегулированных цилиндров.

Сначала Джерри заподозрил, что это аккумулятор, но потом задумался. Ведь электронная система блокировки запоров сработала, когда он нажал кнопку пульта дистанционного управления, да и лампочка на потолке загорелась, когда он открыл дверцу. Работали и часы. Наверное, неисправен стартер.

А может быть, кто-то сделал его неисправным?

Другой испугался бы, но Джерри лишь улыбнулся. Он гордился своим бесстрашием. Многие бывшие мужья в силу специфики его работы угрожали ему, а иные даже пытались свои угрозы осуществить. Нельзя заниматься такой работой, не имея яиц величиной с глобус, а у Джерри они, ко всему прочему, были отлиты из бронзы.

Кто-то копался в его машине, как вам это нравится? Это послужит еще одним доказательством угроз, которого ему не хватало для того, чтобы лишить Татума Найта права на наследство по закону об убийцах. Этот идиот совершенно не способен контролировать себя, и Джерри тотчас же решил, что Татум Найт в ответ на его ловкие маневры в зале суда сорвал провода с распределителя зажигания. Свайтеку, возможно, и удалось набрать несколько очков за технику исполнения на слушании в пятницу, но Джерри держал про запас долговременную стратегию успеха. И если Найт будет продолжать делать глупости, подобные этой, Джерри добьется успеха раньше, чем предполагал.

Он потянул за рукоятку, освобождающую защелку капота, выбрался из машины и пошел к капоту посмотреть, в чем дело. Если это то, что заподозрил Джерри, он, безусловно, подаст заявление в полицию. Но и выть, как волк, ему тоже не хотелось. Джерри хотелось, чтобы у его стартера были оборваны все провода. Тогда появилась бы возможность сделать еще несколько фотографий.

Капот поднялся дюйма на четыре и остановился на предохранительном крючке. Джерри сунул руку внутрь в поисках крючка, который позволял полностью отключить запор. Он не помнил, когда в последний раз заглядывал под капот, поэтому запамятовал, где находится этот крючок. Джерри сунул под капот обе руки и попытался нащупать крючок, когда на него вдруг обрушилось что-то черное, набросилось, как человек-паук, с верхней части раскрывшейся двери гаража, закрепленной на потолке. Это было нечто огромное, принявшее форму человека, который камнем упал на капот и своим весом придавил его, прищемив пальцы Джерри. Тот почувствовал, как ему на живот брызнула кровь, услышал отвратительный хруст костей, которые какую-то долю секунды назад были костями его драгоценных рук.

На шее Джерри плотно затянулся шнур. Нападавший потянулся к двери гаража и закрыл ее, приглушив визгливые крики своей жертвы. Голова Джерри откинулась назад, и тогда он увидел то, чего не видел раньше, – дыру, закрытую до этого поднятой над его головой дверью гаража, проход, которого не было, когда он вошел в гараж, а дверь гаража была опущена.

Джерри стоял лицом к лицу с напавшим на него человеком, не имея возможности ни убежать, ни поднять свои изуродованные руки, чтобы защититься, поскольку они были придавлены капотом, закрывшимся, как капкан. Боль была такой сильной, что Джерри забился в судорогах. Он попытался закричать, но шнур, сжимавший шею, натянулся еще сильнее. У Джерри помутилось сознание, но он все же увидел, что напавший смотрит ему в глаза, а его лицо закрывает маска лыжника.

Давление шнура на шею ослабло. Джерри снова обрел возможность дышать и слышать. Мужчина что-то говорил.

– Бедный Джерри Коллетти, – говорил он, как бы насмехаясь над ним. – Упрямо пытался выторговать себе право на наследство.

– А? – выдохнул Джерри, но раздался только хрип.

– Если бы он только знал, что все сделки давно совершены.

– Что та… – начал было Джерри, но шнур на шее затянулся крепче и он снова начал задыхаться. Его колени подкосились, и Джерри упал бы на пол, если бы человек не удерживал его в подвешенном состоянии с помощью шнура на шее. Чувствуя, что умирает, Джерри услышал, как человек сказал:

– До встречи в аду, Джерри. Говорят, там есть огромная золотая жила.

Рик Ларсен, детектив по делам об убийствах, прибыл в дом Джерри Коллетти во второй половине дня. Стоял теплый осенний день, но с заходом солнца температура резко упала. Обычно Ларсен носил белые рубашки с короткими рукавами и свободно свисающим галстуком, но сегодня вечером он сдал свои позиции и надел ветровку. Это было как раз то, что нужно. Его старые приятели в Буффало уже с трудом пробивались сквозь снежные заносы Дня благодарения высотой в восемнадцать дюймов.

В конце подъездной дорожки стояли два полицейских автомобиля, блокировавших движение автотранспорта. Фургон судебно-медицинского эксперта находился внутри огражденного участка, а желтая полицейская лента ограждения свидетельствовала о том, что местом преступления является весь двор.

Вообще-то Ларсен сегодня не дежурил, но попросил, чтобы ему позвонили сразу же, если что-то случится с любым из оставшихся претендентов на наследство Салли Феннинг. Поскольку Мейсон Радски и Дейрдре Мидоуз уже находились в морге, не требовалось особой проницательности, чтобы понять происходящее. Ларсен подумывал о том, чтобы вести наблюдение за Риосом, Коллетти и Найтом. Тогда полиция немедленно оказывалась бы на месте, если бы с ними что-то случилось. Но наружное наблюдение стоит больших денег, а в бюджете для наблюдения хотя бы за одним человеком средств не было. Наследников же осталось трое. К тому же интуиция подсказывала Ларсену, что убийца «заляжет» на дно до тех пор, пока все не успокоится, то есть на несколько недель или даже месяцев, и только потом ударит снова.

За время своей работы Ларсен редко допускал оплошности, но на этот раз интуиция подвела его.

Выбравшись из машины, он подошел к полицейскому в униформе, который обеспечивал блокирование места преступления.

– Это тот, о ком мы и подумали? – спросил Ларсен.

– Официальной идентификации пока нет. Но это его дом, его машина, а лицо похоже на расплывчатую фотографию в его водительском удостоверении. Если это не Джеральдо Коллетти, то его брат-близнец.

– Кто обнаружил его? Кто-нибудь проезжавший мимо?

– Нет. Дверь гаража была закрыта.

– Не видно, чтобы она была закрыта, – заметил Ларсен с упреком, словно желал выразить надежду на то, что картина места преступления не изменилась и, значит, никто не получит строгого взыскания.

– Это его секретарша открыла дверь. Она увидела Коллетти через окно и подумала, что он еще, возможно, жив. Поэтому и открыла.

– Его секретарша?

– Он пропустил одиннадцать заранее назначенных деловых встреч и не отвечал на вызовы ни по пейджеру, ни по сотовому телефону. Позднее, во второй половине дня, секретарша по-настоящему обеспокоилась и приехала сюда. Обнаружила она его там, в гараже.

Ларсен посмотрел на длинный подъездной путь, мощенный чикагским кирпичом. Группа, снимавшая отпечатки пальцев, работала на всем участке вокруг въезда в гараж, а помощник судебно-медицинского эксперта занимался телом.

– Его секретарша все еще здесь?

– Она в патрульной машине. Я допросил ее, но она слишком напугана, чтобы самостоятельно поехать домой.

– Попросите ее оставаться здесь, хорошо? Мне, возможно, понадобится поговорить с ней.

Ларсен подмигнул полицейскому, похлопал его по плечу и пошел по подъездному пути к гаражу.

Порыв ветра поднял несколько опавших листьев манго и понес их мимо гаражных ворот. Этот северо-восточный ветер предвещал приближение страшных холодных фронтов, способных понизить температуру конца ноября до пятидесяти, а то и до сорока градусов.[16] Ларсену вообще-то нравилось немножко вздремнуть на свежем воздухе, хотя он и жалел бедных недотеп, которые тратили двухмесячную зарплату на то, чтобы прогуляться по Майами-Бич в зимних пальто. Ларсен был жалостливым парнем – во всяком случае, многие так считали. Он брался за любое дело об убийстве и проявлял настоящее сострадание к жертвам и к семьям этих жертв. Даже если жертвой был дерьмовый адвокат.

• Предыдущая
• 64/79
• Следующая