Дети паутины - Гришанин Дмитрий - Страница 13

• Предыдущая
• 13/81
• Следующая

«Почему бы и нет? — рассудил зулан. — Благородное дело — подстраховать молодого в столь ответственном деле. Говорят, этот Веселый — способный парень и подает большие надежды. Что ж, посмотрим, посмотрим, так ли уж он в действительности хорош, как нахваливают. Ведь уже дважды люди итана в лужу с лордом сели, а Организации подобные промахи не позволительны».

Посвященный согласился помочь.

Но в назначенный итаном час, Веселый почему-то у палатки лорда не объявился.

«Где его носит? Ох уж мне эти желторотики! — раздраженно ворчал Щепка мысленно. — Небось, забыл обо всем на свете и дрыхнет без задних ног. Эх, молодежь, молодежь! Ничего-то вам поручить нельзя, все кое-как, без подготовки, впопыхах — потому и выходит у вас все шиворот на выворот… Ладно, облегчу парню жизнь, сделаю за него работу. А с ним пусть итан потом сам разбирается…»

Неслышной кошачьей поступью убийца подкрался ко входу в палатку. Он уже протянул руку, намереваясь резко откинуть полог, но доносящийся оттуда мощный храп вдруг оборвался. Щепку пробил холодный пот. Неужели лорд почувствовал его приближение? Зулан торопливо попятился с освещенной лунным светом полянки обратно в спасительную тень деревьев и замер там в напряженном ожидании.

Секунды таяли, но ничего не происходило. Вдруг полог откинулся, из палатки выбрался заспанный лорд и торопливо засеменил к ближайшим кустам.

«Ага, до ветру отправился, — облегченно осклабился Щепка. — Давай, давай, голубчик, ни в чем себе не отказывай. А я тем временем встречу тебе подготовлю — долгожданную, но без цветов. Представляю, как ты удивишься, когда, вернувшись, получишь топором между глаз. Хотя нет — не успеешь!..»

Веселый никогда не промахивался. Его удары были всегда своевременны и точны. Трезвый, холодный расчет — вот его отличительная черта. Поэтому он и получил сегодня приказ из уст самого итана. У жертвы нет ни малейшего шанса, когда на охоту за ее душой выходит Веселый. Тем более у спящей жертвы. Правда итан намекал, что возможны неожиданности, но Веселый по жизни смеется над неожиданностями. Его второе имя — Неожиданность. Нет такого дела, с которым бы он не справился. Стальная цепочка и три верных ножа у него под рукой — значит все будет в лучшем виде.

«Что-то здесь подозрительно тихо, — забеспокоился Веселый, приближаясь к палатке. — После сонного сарга обычно у человека громкий храп — а тут ни звука. Впрочем, кто их этих лордов благородных разберет, может они вообще никогда не храпят, не имеют этой славной привычки простолюдинов? Сейчас проверим… Вот так вот, осторожненько, откинем краешек в сторону…»

Но, как оказалось, жертва и не думала спать. Более того, похоже, лорд его здесь давно и с нетерпением поджидал.

— Красивые у тебя топоры! — осклабился Веселый. — Только сегодня они тебя не спасут. Ха! Неожиданность — мое второе имя! И я атакую — трепещи несчастный!..

«Ничего себе, сюрприз! — изумился Щепка, отражая яростную атаку лорда, ворвавшегося в родную палатку, как в змеиное логово. — Это ж надо, с таким арсеналом по нужде ходить! Выходит он и впрямь меня почувствовал?! Нет, ие может быть, что-то здесь не так! Ладно, потом разберемся… Ого! Неплохо ты ножички бросаешь! Ай да лорд! Но я парень ловкий. Ты одного ножа лишился, а топорики-то вот они, все три при мне… Ну, гад, держись!..»

«А жертва, оказывается, парень не промах, — отдал должное проворству противника Веселый. — Вон как шустро от первого ножа увернулся. И от второго успел дернуться в сторону. Но третий — ххха! — по рукоять вошел в его правое бедро. Ха-ха! Ну что, теперь потанцуем. Ты еще не видел мою стальную цепочку в действии, по сравнению с ней, твои грязные топоры… Впрочем, сейчас сам увидишь!»

Щепка выжидал. Выжидал момента для своего молниеносного, коронного удара. Он уже знал, что проиграл этот бой — последний бой его сумасшедшей, удалой жизни. Лорд оказался слишком сильным противником. Сначала быстрые, как молнии ножи, а теперь эта чудовищная опальная змейка, превращающаяся в живую гадюку в опытных руках лорда. Защититься от стального смерча было практически невозможно.

И сбежать Щепка уже не мог — треклятый третий нож лорда обездвижил его правую ногу. Он тяжело с надрывом дышал, кожа грязными рваными клочьями сползала по его истерзанному телу, под ногами растекалась лужа крови. Его крови! Жизнь покидала его, Щепка знал это, но ничего не мог изменить. Ожидание скорой смерти было мучительно.

Но в правой его руке все еще был зажат последний топор — два других он уже послал в лорда, но тот увернулся. Этот его последняя надежда!

Старый мастер Щепка смирился с неминуемой гибелью. Но до последней капли крови, до последнего мига жизни он будет бороться и, быть может, отнимет у лорда вожделенную победу.

Веселого забавляли бестолковые попытки израненной жертвы противостоять его стальному бичу и он добрые четверть часа оттягивал решающий удар, играя с лордом, как кошка с мышкой. Но дальше мешкать было уже нельзя — с минуты на минуты действие сонного сарга закончится, и все в лагере начнут просыпаться.

«Молись, несчастный, твой час пробил, — торжественно провозгласил Веселый. — Сейчас я тебя убью приемом под названием „Голодная крыса“. Это очень красивый удушающий прием, состоящий из трех движений. Вот они, запоминай, быть может пригодится. Ха-ха-ха!.. Раз!.. Два-а-а-А-А-АИ!»

Стальной капкан, наконец-то, нашел покой на шее Щепки. Именно этого момента и ожидал израненный боец. Чтобы нанести ответный удар ему нужно было лишь мгновение, а чтобы умереть — как минимум, секунды две. У мальчишки лорда чуть-чуть не хватило терпения, сказалось отсутствие опыта…

На застывающем лице Щепки навечно запечатлелась леденящая улыбка — улыбка торжества.

Он проиграл, но и его молодой противник не выиграл!

А рядом, с рассеченной головой, в луже собственной крови, наслаждался вечным покоем гениальный убийца — Веселый, второе имя которого было сама Неожиданность…

Вскоре действие пресловутого сонного сарга, действительно, прекратилось.

Барон и его люди стали потихоньку приходить в себя, вырываясь из крепких лап беспробудного сна. Первым делом Вальз пожелал знать, как попевалось его дорогому гостю, и направился к палатке лорда.

Открывшаяся взору барона картина навеки запечатлелась в его памяти.

Палатка лорда Гимнса была изодрана в клочья, а в самом ее центре лежало два страшно изуродованных остывающих тела. Оба трупа были одеты в одинаковые черные балахоны наемных убийц, зловещего вида черные маски полностью скрывали их лица. Похоже, ребята очень не любили друг друга — вокруг шеи одного была затянута тонкая стальная цепь, кончик которой скрывался в крепко сжатой ладони другого, голова которого была аккуратно развалена на две половинки мастерским ударом первого.

Многое на своем веку повидал барон, но такого…

Больше в палатке никого не было — ни живого, ни мертвого.

По приказу Вальза слуги с собаками, угробив полдня, тщательно обыскали все кусты в радиусе трех километров вокруг стоянки, но лорда со слугой-дворецким им обнаружить так и не удалось. Также пропали и лошади лорда Гимнса и его слуги, но, несмотря на все старания егерей, собаки упорно отказывались брать их след.

— Милорд со слугой сели на своих лошадей и как сквозь землю провалились! Вероятно здесь не обошлось без магии, — оправдывались перед бароном несчастные егеря.

Доставленный по приказу барона колдун тоже бессильно развел руками. С момента исчезновения лорда уже прошло слишком много времени. Если здесь и была использована магия — она была наложена очень искусным чародеем, настоящим мастером своего дела, и за полдня бесполезных поисков от нее не осталось и следа.

Барону ничего не оставалось, как смириться с «отъездом» дорогого друга и отдать своим людям приказ возвращаться домой.

Кремп решил больше не полагаться на благоразумие своего молодого друга и, воспользовавшись временной беспомощностью лорда, увезти его подальше от смертельно опасного «гостеприимства» Вальза.

• Предыдущая
• 13/81
• Следующая