Сорванная карусель - Гришанин Дмитрий - Страница 18

• Предыдущая
• 18/104
• Следующая

Голова мага быстро наполнялась новыми формулами заклинаний Братства Бледного Лика, а старые заклинания Ордена Алой Розы как-то сами собой стали стираться из памяти. Разумеется, в подобной замене ничего хорошего не было. Многие старые формулы были значительно проще новых, требовали расхода гораздо меньшего количества магической энергии, а некоторые заклинания Ордена Алой Розы вообще не имели аналогов в магии Братства Бледного Лика и, стираясь из памяти, для мага они становились совершенно недоступными. Но, к сожалению, как-то повлиять на процесс замены Корсар не мог, и ему пришлось смириться с неизбежным. Он утешал себя надеждой, что там, наверху, под солнечными лучами, его память наверняка быстро восстановится, лишь бы удалось отсюда вырваться человеком, а не очередной тенью ужасных Пещер.

Следующие десять дней для увлечённого делом мага пролетели незаметно. Корсар прочёл сотни магических книг, и в его памяти уже хранилось более тысячи заклинаний магии теней.

Он узнал, что рабы в лабиринте Пещер находят кратчайший путь под воздействием специального, наложенного на них заклинания.

Он также знал теперь с добрую дюжину заклинаний, позволяющих отыскать обратную дорогу, если вдруг заблудишься в подземном лабиринте, по рассеянности забыв обозначить конечную цель пути.

Он снова мог творить молнии, создавать магические стрелы, вызывать смерчи и ураганы. Он стал могущественным, как тень, или почти как тень. Но единственного нужного ему заклинания он, увы, до сих пор не отыскал.

К счастью, его пока не тянуло примерить белый балахон брата, но до рокового срока осталось всего два дня.

Между тем работа Корсара застопорилась. Почти все известные ему на данный момент заклинания были заучены им ещё в первые три дня работы с книгами Братства. Ведь чем больше он узнавал, тем реже в новых магических книгах ему на глаза попадались новые, не изученные ещё заклинания.

Так, за четвертый день, пролистав восемьдесят три книжки он нашёл в них лишь тридцать одно новое заклинание.

За пятый — восемьдесят семь книг и только четырнадцать заклинаний.

Шестой — девяносто книг и восемь заклинаний.

Седьмой — девяносто две книги и пять заклинаний.

Восьмой —девяносто четыре книги и три заклинания.

Девятый — девяносто пять книг и два заклинания.

За десятый день он пролистал девяносто восемь книг и не обнаружил в них ни единого нового заклинания.

Ему по-прежнему продолжали носить книги из библиотеки Братства, и Корсар их добросовестно пролистывал от корки до корки, но, увы, ничего нового на глаза ему больше не попадалось.

От безысходности своего положения он никак не мог заснуть. Стоило ему отвлечься от книг, расслабиться и закрыть глаза, как перед мысленным взором вставала одна и та же картинка: бесконечно длинные ряды шкафов в библиотеке Братства, на полках которых стояли миллионы книг… В эти мгновения отчаянье овладевало Корсаром. Прогоняя кошмар, он испуганно открывал глаза и, как спасающийся за соломинку, хватался за очередную книжку.

И всё же усталость взяла своё. Закрывшиеся глаза однажды не пожелали открываться. Голова безвольно опустилась на стол. И маг заснул, невзирая даже на кошмар.

Перед ним снова бесконечно длинные ряды шкафов в библиотеке Братства, с миллионами магических книг.

Он подходит к ближайшему шкафу и наудачу выдергивает с каждой его полки по книжке. Быстренько их пролистав, возвращает обратно на полки. И переходит к следующему шкафу…

Подобный способ выборочного просмотра вскоре приносит результат. У пятого ему везёт — в двух книжках он натыкается сразу на семь новых заклинаний. К сожалению, нужного среди них не оказывается. Но находка эта всё же обнадёживает и поднимает настроение.

Окрылённый успехом, он выборочно обследует содержимое ещё нескольких шкафов — увы безрезультатно.

Он решает вернуться к счастливому пятому, оборачивается и вдруг с ужасом понимает, что забрался слишком далеко в глубь библиотечного лабиринта. Теперь его со всех сторон окружают шкафы, похожие один на другой, как две капли воды. И он понятия не имеет, в каком направлении нужно отсюда выбираться.

Как загнанный в тесную клетку зверь, он мечется среди огромных книжных шкафов, в поисках выхода из гигантской ловушки, но, куда не сворачивает, через пять-шесть шагов неизменно попадает в тупик.

Полумрак библиотеки вдруг озаряется ярким дневным светом. Он задирает голову и изумлённо замирает на месте. Вместо мрачных сводов гигантской пещеры теперь над ним голубое небо. Вот из-за крохотного белого облачка выглядывает солнышко и…

Его лицо и руки обдаёт невыносимым жаром. Защищаясь от жалящих лучей, он хватает с полки ближайшего шкафа книжку, и закрывает ей лицо. Но это не спасает. Он корчится от нестерпимой боли, открытые участки кожи быстро покрываются волдырями, а одежда начинает тлеть и дымиться…

Уже на грани безумия, он вспоминает, что это происходит с ним не на самом деле, что это всего лишь сон… И тут же просыпается.

Гигантские шкафы по бокам и солнечное небо над головой исчезли, Корсар снова сидел за столом в своей подземной комнатушке. Он, как и мгновение назад во сне, сейчас держал в руках раскрытую книгу, в которой прятал обожженное лицо. Увы, но пробуждение не принесло ему ожидаемого облегчения — менялись лишь декорации, а страдания его продолжились.

Боль, боль, боль…

Зародившаяся во сне, она настигла его и наяву. Вместо жалящих солнечных лучей источником невыносимой боли стала горящая под потолком лампа. Корсар решил встать и загасить её фитиль. Но, стоило шевельнуться, он растревожил многочисленные ожоги и буквально взвыл от боли.

Боль, боль, боль…

Жуткая боль вгрызалась в его мышцы, кости, во все его органы. Казалось, она была даже у него в крови. И не было от нее спасения. Ни одно из целительных заклинаний Братства не могло унять её. Вместо облегчения страданий, они как будто бы даже её усиливали.

Боль, боль, боль…

«Боже, пожалуйста, позволь мне отключиться!» — мысленно взмолился Корсар. И неожиданно получил ответ.

— НЕ СЕЙЧАС, — раздался в его голове властный голос.

— Но ведь это же невозможно терпеть! Невыносимо! Немыслимо! — уже вслух простонал маг, понимая, что начинает заговариваться. А этот разговор с посторонним голосом в его голове, вообще попахивает сумасшествием.

— НЕ ТЫ ПЕРВЫЙ, НЕ ТЫ ПОСЛЕДНИЙ, ТЕРПИ, — отозвался неумолимый голос. Боль, боль, боль… Она не утихает ни на мгновенье. Она беспощадна.

— А-а-а!!! — заорал Корсар, когда его одежда задымилась так же, как и во сне. — Я больше не могу, если это в твоей власти, прекрати немедленно!

— НЕ В МОЕЙ — В ТВОЕЙ, — прогремел голос.

— Врёшь! Я бессилен помочь себе. Целительные заклинания не действуют.

— ВРЕМЯ ПРИШЛО. ТЫ ГОТОВ. ТАК ИДИ И ВОЗЬМИ. — Дверцы шкафа за спиной у Корсара с глухим стуком распахнулись. Это могло означать лишь одно…

Боль, боль, боль…

Она утихла в ногах, и Корсар почувствовал, что может встать, но продолжал сидеть.

— Почему так быстро? — спросил он. — Ведь Зог обещал мне две недели, а прошло только двенадцать дней. У меня в запасе ещё целых два дня. Это нечестно!

— ТВОЙ СРОК ВЫШЕЛ И БАЛАХОН ЖДЁТ ТЕБЯ, — отозвался голос. — УПРЯМИТЬСЯ БЕСПОЛЕЗНО, ТЫ НЕ В СИЛАХ ЧЕГО-ЛИБО ИЗМЕНИТЬ И НАПРАСНО ТЕРЗАЕШЬ СЕБЯ. СМИРИСЬ!

— Нет!!!

Боль, боль, боль…

Но Корсар сопротивлялся, сопротивлялся изо всех сил! Понимая, что, если он сейчас сломается, то обратного пути для него уже не будет. Он никогда уже не сможет увидеть солнце.

— ПОВТОРЯЮ, ТВОЕ УПРЯМСТВО СОВЕРШЕННО БЕСПОЛЕЗНО, — продолжил увещевать голос. — ВЕДЬ ВПЕРЕДИ У НАС С ТОБОЙ ЦЕЛАЯ ВЕЧНОСТЬ. ВДУМАЙСЯ, ЦЕЛУЮ ВЕЧНОСТЬ ТЕБЯ БУДЕТ ТЕРЗАТЬ НЕВЫНОСИМАЯ БОЛЬ. ИЗ-ЗА НЕЁ ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ НИ СПАТЬ, НИ ЕСТЬ, НО ТЫ НЕ УМРЁШЬ, Я НЕ ПОЗВОЛЮ ТЕБЕ УМЕРЕТЬ. ПЫТКА ПРЕКРАТИТСЯ ЛИШЬ КОГДА ТЫ НАДЕНЕШЬ БАЛАХОН. И ТЫ ЕГО НАДЕНЕШЬ! МНЕ МОЖНО ВЕРИТЬ, ВЕДЬ ТЫ ЖЕ ДАЛЕКО НЕ ПЕРВЫЙ! И, БЕЗ СОМНЕНИЯ, НЕ ПОСЛЕДНИЙ.

• Предыдущая
• 18/104
• Следующая