Война ненависти - Первухина Александра Викторовна - Страница 35

Охранное заклинание взвыло у нее в голове, сигнализируя об опасности, и рассыпалось сотнями снежинок! Загонщица метнулась назад в прихожую, стряхивая ножны с меча, и остановилась ошарашенная открывшейся перед ней картиной. В комнате и на крыльце толпилось не меньше десятка безумных богов, более-менее похожих на людей. Сила святилища Тарна и охотников заметно ослабила их, но они все еще были способны доставить немало неприятностей одинокой загонщице. Вдобавок

Яна не понимала, как твари проникли через охранное заклинание? Она отчетливо помнила, что защита с дома была снята изнутри, но кем?

Один из безумных богов завопил дурным голосом и бросился вперед, широко расставив руки. Неопытный новичок, сразу же определила девушка, легко уходя от броска и отрубая нетерпеливому вояке голову, явно не знаком с тактикой охотников. Безголовый бог завертелся на месте, бестолково размахивая руками, а остальные словно по команде бросились на нее…

Яна почувствовала, что выдыхается. Уворачиваясь, полосуя мягкие почти человеческие тела наполненным первозданным холодом мечом, она не успевала позвать Адрина на помощь и не могла сосредоточиться на одном из нападающих хотя бы на несколько секунд, чтобы уничтожить его окончательно. Все-таки десять безумных богов, пусть и не самых сильных, для нее слишком много. Ее пока спасало то, что молодые твари не обладали природным оружием, способным ей серьезно повредить, а раны от обычных, хоть и больших ножей, не будь безумные боги так сильны, стальные лезвия даже кожу ее не пробили бы, затягивались практически сразу. Первозданного холода, текущего в ее жилах, на это еще хватало. Пока… Яна едва не проворонила удушающий захват и с трудом увернулась от безумного бога с отрубленными по колено ногами, подобравшегося сзади и попытавшегося свалить ее на пол. Девушка уже начала задыхаться и понимала, что долго ей не продержаться, раны, нанесенные обычным железом, заживали все медленнее… Высокий безумный бог с белыми бельмами вместо глаз ткнул ей в лицо растопыренной ладонью, и когда она на мгновение ослепла, полосонул ее по горлу ножом. Яна упала на колени, задыхаясь, изобретательная тварь перерезала ей трахею. Странно, мелькнуло у загонщицы в голове, откуда этот монстр знает, что, перерезав ей аорту, он не добился бы и сотой доли полученного результата, а вполне мог получить ожог от текущего в ее жилах первозданного холода…

Выстрелы прозвучали настолько неожиданно, что Яна сначала решила, что у нее галлюцинации, но двух богов, которые воспользовались моментом, и прижали ее к полу, отбросило в сторону. Девушка подняла голову и увидела в проеме двери двух уже знакомых ей оперативников, бледных до синевы, но сжимающих в руках бесполезные против тварей пистолеты. Загонщица яростно зарычала и метнулась к ним, стараясь оказаться между людьми и монстрами. Если безумные боги получат возможность восстановить силы, пообедав парочкой смертных, ее уже ничего не спасет! Дверь захлопнулась со странным скрежетом, но все-таки надежно отгородила людей от места битвы. Яна повернулась к безумным богам, опершись на нее спиной, и подняла ставший на удивление тяжелым меч. Кажется, сейчас все и кончится.

Спина, внезапно появившаяся у нее перед глазами, сначала показалась ей обманом зрения, но когда безумные боги завыли, умирая под стремительными ударами охотника, Яна позволила себе поверить, что все кончилось, и сползла по двери на пол. Сил не осталось даже на то, чтобы стоять… Она пришла в себя на руках у Адрина, прихожая превратилась в руины, но на обломках мебели и искореженном полу не было ни одного тела. Это могло означать только победу. Как только она подняла веки, тревога в глазах охотника сменилась облегчением, и он осторожно прикоснулся к ее лбу губами. Точнее попытался прикоснуться. Яна запрокинула голову, и губы Адрина встретились с ее губами. На секунду они оба застыли, а затем охотник поцеловал девушку уже по-настоящему.

Адрин сидел возле кровати своей загонщицы и размышлял обо всем происшедшем днем. С нападением ему удалось разобраться быстро. Он просто не додумался защитить дверь от постороннего, который попытался бы открыть ее изнутри, за что и поплатился. А вот поведение Яны озадачивало и внушало определенные надежды. Он уже давно себе признался, что девушка ему нравится не только в качестве напарника, но не решался сделать первый шаг, слишком уж большое влияние он имел на свою подопечную и не хотел, чтобы ее выбор основывался на чем-либо кроме ее желания. К тому же гораздо важнее было то, что она жива и находится рядом с ним. Все остальное не имело большого значения: партнера по постели можно найти всегда, а того, кто разделит с тобой охоту, очень сложно, почти не возможно.

После того как охотник в очередной раз убеждался, что Яна жива и особенно не пострадала в новой переделке, даже боль от потери

Алексея на время отступала. Это было правильно. Так и должно было быть всегда. Охотник и загонщик одно целое и не могут друг без друга. Все шло как обычно. Но вот ощущения испытанные им от обычного поцелуя оказались, мягко говоря, необычными, и теперь Адрин гадал, в чем дело. Насколько он помнил, все охотницы смотрели на своих загонщиков не только как напарников, но они никогда не упоминали ни о чем необычном. И поэтому Адрин считал, что ощущения от ночи, проведенной с загонщиком, ничем не отличаются от того, что мужчины-охотники испытывали в постели со смертными женщинами, когда потребности организма давали о себе знать. Но видимо его немногочисленные дочери щадили чувства мужчин, не упоминая о том, какое удовольствие может доставить даже обычный поцелуй с тем, в чьих жилах течет первозданный холод. Загонщиц до последнего времени не было, а охотницы в качестве партнеров по постели никогда не рассматривались, слишком они были похожи друг на друга, в конце концов, все они были родственниками, и девушки не хотели причинять мужчинам лишнюю боль, сообщая, чего те по иронии судьбы лишены. Это было очень похоже на Мадину и остальных. Адрин вздохнул и покачал головой: вот так живешь пять тысяч лет, уверенный, что о собственном племени знаешь все и еще немного больше, и вдруг обнаруживаешь, что собственные дети скрывали от тебя нечто важное, стараясь защитить в меру собственных сил. А тут еще люди. Они ведь прекрасно знали, чем рискуют, и все равно бросились на помощь существу, даже не принадлежащему к их виду. Адрин не успел с ними переговорить, но почему-то был более чем уверен, что еще встретится со странной парочкой, и они попытаются с ним договориться. Вот только что он ответит на их предложение, охотник пока никак не мог решить. С одной стороны помощь людей может пригодиться, но с другой эта их склонность пытаться уничтожить все, что на них не похоже… Нет, убить охотников и загонщиков им не удастся, а вот осложнить жизнь — запросто.

Яна зашевелилась во сне, и Адрин отвлекся от своих размышлений, поправляя загонщице сползшее до пояса одеяло. После такой потери сил охотник боялся оставлять девушку одну, и поэтому сидел у кровати, малыми дозами вливая в нее свой первозданный холод. В этом уже почти не было необходимости, но в последнее время Адрин начал перестраховываться.

Яна нежилась в мягкой постели и совершенно не желала открывать глаза. Так уютно и спокойно она себя уже давно не чувствовала, воспоминания о вчерашней схватке заставляли губы растягиваться в удовлетворенной улыбке кошки, наконец-то поймавшей увертливую птичку. Древний охотник, суровый мудрый наставник все-таки заметил в своей ученице красивую женщину. Рядом раздался тихий смешок, и Яна резко села на постели, нашаривая правой рукой меч. Ее чувство опасности молчало, но после вчерашнего нападения загонщица предпочла перестраховаться.

— Это всего лишь я. — Прошелестел в темноте безжизненный голос

Адрина, и девушка облегченно выдохнула, только теперь обнаружив охотника, сидящего рядом с постелью.

— Ты специально прятался?! — девушка мрачно покосилась на непривычно довольную физиономию своего наставника.