Клиент - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 7
- Предыдущая
- 7/102
- Следующая
Но тело Бонда Бойетта было у Барри. Он и хотел бы убрать его куда-нибудь подальше, да не мог. “Святой отец” с “толпой ангелов” не сводили с него глаз.
Клиффорд опаздывал уже на час. Барри заплатил за две порции содовой, вновь подмигнул крашеным блондинкам в кожаных юбках и удалился, проклиная всех адвокатов в целом, и своего в частности.
Ему нужен был новый адвокат, который звонил бы ему, когда он того хотел, встречался бы с ним, чтобы выпить, и нашел бы таких присяжных, которых можно было бы купить. Настоящий адвокат!
И еще ему необходимо было, чтобы дело перенесли, отложили, отсрочили – все что угодно, только бы замедлить его ход и дать Барри возможность собраться с мыслями.
Он закурил сигарету и неторопливо пошел по улице. Стояла жара. Контора Клиффорда находилась в четырех кварталах от ресторана. Его адвокат хочет ускорить суд! Ну и идиот! При существующей системе быстрый суд никому не выгоден. Так нет, Джером Клиффорд торопится изо всех сил. Он объяснил Барри недели три назад, что им следует спешить. Раз нету тела, так и нету дела, и так далее, и тому подобное. А если они будут тянуть, то тело могут найти, а поскольку Барри единственный и удобный подозреваемый, убийство сенсационное и на прокурора давят со всех сторон, к тому же Барри действительно убил и виноват на все сто, им следует поторопиться с судом. Барри был просто потрясен. Они яростно поспорили в офисе Роми, и с тех пор отношения между ними испортились.
После того спора, когда они немного успокоились, Барри похвастался, что тело никогда не найдут. Он избавился уже от многих трупов и знал, как это делается. С Бойеттом пришлось поторопиться, и, хотя он не прочь перепрятать парнишку, тот все равно упакован надежно, и ни Рой, ни агенты ФБР его не потревожат.
Барри хихикнул про себя, шагая по улице и вспоминая тот разговор.
– И где же труп? – спросил тогда Клиффорд.
– Ты вовсе не хочешь этого знать, – ответил Барри.
– Разумеется, хочу. Весь мир хочет знать. Давай, рассказывай, если у тебя хватит храбрости.
– Ты вовсе не хочешь этого знать.
– Валяй. Выкладывай.
– Тебе это не понравится.
– Говори.
Барри щелчком отбросил сигарету на мостовую и чуть не расхохотался вслух. Не надо было говорить это Джерому Клиффорду. Совсем по-детски поступил, но какой от того вред? Этому человеку можно доверять тайны, как адвокат он не имел права разглашать услышанное от клиента. Он с самого начала обижался, что Барри не просветил его насчет всех смачных подробностей.
Джером Клиффорд был таким же скользким пройдохой, как и его клиенты, так что, если на них была кровь, он желал эту кровь видеть.
– Ты помнишь день, когда исчез Бойетт?
– Конечно. Шестнадцатое января.
– Помнишь, где ты был в этот день?
Роми встал из-за стола, подошел к стене и посмотрел на небрежно составленное расписание по месяцам.
– В Колорадо. На лыжах катался.
– А я позаимствовал у тебя ключи от дома.
– Ага, ты встречался с женой доктора.
– Верно. Только ей не удалось вырваться, так я вместо нее привез туда сенатора.
Роми замер, открыл рот и уставился на клиента горящим взглядом из-под опущенных век.
– Он прибыл в багажнике, и я его у тебя оставил, – продолжал Барри.
– Где? – недоверчиво спросил Роми.
– В гараже.
– Врешь!
– Под лодкой, которую уже лет десять никто не трогал.
– Врешь!
Входная дверь в контору Клиффорда была заперта. Барри подергал ее и выругался. Он прикурил еще сигарету и посмотрел вокруг, разыскивая знакомый черный “линкольн”. Он найдет этого жирного ублюдка, даже если на это потребуется вся ночь.
У Барри был приятель в Майами, которого однажды привлекли по целой серии обвинений, связанных с наркотиками. Ему попался хороший адвокат, который тянул и откладывал дело два с половиной года, пока судья не потерял терпение и не назначил судебное заседание. За день до выборов жюри приятель Барри убил своего хорошего адвоката, и судья был вынужден снова отложить дело. Суда так и не было.
Если Роми неожиданно умрет, суд будет отложен на месяцы, а может, даже на годы.
Глава 3
Рикки попятился назад, прочь от дерева, нашел узенькую тропинку и побежал.
– Рикки, – позвал Марк. – Эй, Рикки, подожди! – Но Рикки не остановился. Марк еще раз взглянул на человека, лежащего на машине, с пистолетным дулом во рту. Марк насмотрелся досыта. – Рикки, – снова окликнул он брата и припустился к тропинке. Впереди бежал Рикки. Было в его беге что-то странное. Руки он держал прижатыми к телу, а сам наклонился так, что трава била его по лицу. Он спотыкался, но не падал. Марк схватил его за плечи и повернул к себе. Рикки был похож на зомби – бледный, с остекленевшими глазами. Дышал он тяжело и часто, заунывно подвывал. Говорить он не мог. Он вырвался из рук Марка и снова побежал, продолжая выть, а трава все стегала его по лицу. Марк помчался за ним, через ручей, к дому.
Лес поредел, показался полуразвалившийся забор, окружавший большую часть трейлерной стоянки. Двое малышей швыряли камнями в банки, установленные рядком на капоте разбитой машины. Рикки прибавил скорости и пролез через дыру в заборе. Он перепрыгнул через канаву, пробежал между двумя трейлерами и выскочил на улицу. Марк бежал вплотную за ним. Теперь, когда Рикки запыхался, непрерывный вой стал громче.
Дом на колесах, в котором жила семья Марка, был двенадцати футов в ширину и тридцати футов в длину. Припаркован он был вместе с сорока другими такими же вдоль Восточной улицы. Владельцу всего этого хозяйства, Такеру, принадлежали еще трейлеры вдоль Северной, Южной и Западной улиц. Все эти улицы пересекались в разных направлениях.
То была сравнительно приличная стоянка, довольно чистая, с несколькими деревьями, множеством велосипедов и десятком брошенных машин. Ухабы на дорогах не позволяли ездить быстро. По поводу громкой музыки или другого шума мистер Такер немедленно, как только узнавал, вызывал полицию. Его семье принадлежали вся земля и большинство трейлеров, включая номер 17 на Восточной улице, который Дайанна Свей снимала за 280 долларов в месяц.
Рикки вбежал в незапертую дверь и упал на диван в прихожей. Казалось, он плачет, но слез видно не было. Он подтянул колени к животу, скорчившись, словно ему было холодно, и медленно сунул большой палец правой руки в рот. Марк внимательно наблюдал за ним.
– Рикки, – попросил он тихо, тряся брата за плечо, – поговори со мной. Поговори со мной, слышишь, Рикки? Все в норме.
Но Рикки только энергично сосал палец. Глаза его были закрыты, тело сотрясала дрожь.
Марк оглядел прихожую и кухню и убедился, что все на том же месте, как и час назад, когда они уходили. Час назад! А казалось, что прошло несколько дней. Садилось солнце, и в комнатах становилось темнее. Как обычно, книги и рюкзаки, с которыми они ходили в школу, громоздились на кухонном столе. Привычная записка от мамы лежала рядом с телефоном. Он подошел к раковине и налил воды в чистую кофейную чашку. Ужасно хотелось пить. Марк выпил воду и взглянул в окно на соседний трейлер. Потом услышал чавкающие звуки и взглянул на брата. Тот сосал палец. По телевизору он однажды видел, как после землетрясения некоторые дети в Калифорнии тоже сосали пальцы. Разные врачи возились с ними. Но и через год эти несчастные ребятишки не вынимали пальца изо рта.
Чашка задела ранку на губе, и он вспомнил, что лицо его в крови. Он побежал в ванную комнату и посмотрел на себя в зеркало. На лбу, прямо под волосами виднелась небольшая, еле заметная шишка. Левый глаз заплыл и выглядел ужасно. Он налил в раковину воды и смыл кровь с нижней губы. Хоть она и не распухла, было все равно больно. Ну да ничего, после драки в школе он порой выглядел куда хуже. Марк был парень крутой.
Достав из холодильника кубик льда, он плотно прижал его к щеке под глазом. Потом подошел к дивану и внимательно посмотрел на брата, который спал, засунув большой палец в рот. Было уже почти полшестого, и скоро должна была вернуться мать после девятичасовой утомительной смены на фабрике, выпускавшей электрические лампочки. В ушах его до сих пор звенело от выстрелов и оплеух его покойного приятеля Роми, но он уже начал понемногу соображать. Он сел на диван в ногах у Рикки и начал медленно водить льдом вокруг глаза.
- Предыдущая
- 7/102
- Следующая
