Преступление при дворе королевы - Кин Кэролайн - Страница 4

• Предыдущая
• 4/21
• Следующая

— Но какой смысл Дину губить фестиваль? — засомневалась Бесс. — Он же тогда потеряет работу.

— Вот именно. Поэтому я и хочу побольше разузнать о нашем Ромео, — озабоченно покачала головой Нэнси.

В это время между столами появилось трио музыкантов. Двое играли на гитарах, третий на флейте. Нэнси, погруженная в свои мысли, не заметила, что в ту часть зала, где были столы, перешли также танцоры и парочка клоунов. Они развлекали публику музыкой, плясками, шутками и загадками. Когда танцоры закончили свой номер, Нэнси и Бесс похлопали вместе со всеми.

— Как это было красиво, — вздохнула Бесс, глядя, как танцоры вытаскивают в круг пару из публики. — Мне очень хочется научиться так танцевать. Но, боюсь, тут требуется ловкость, которой мне не хватает.

— Не говори глупостей, — сказала Нэнси. — Почему бы не попробовать? — И, вставая из-за стола, прибавила: — А я, пожалуй, схожу к тому трейлеру, где случилось утреннее происшествие.

— Ладно, а я останусь здесь, посмотрю еще немножко. Будь осторожна, ладно?

Подойдя к трейлеру, Нэнси очень удивилась, увидев, что оттуда выходит Джорджи.

— Догадайся, кому пришлось наводить тут порядок, — усмехнулась Джорджи, указывая на трейлер.

— Неужто ты водружала на место ту стойку? — спросила Нэнси.

— Да нет, Дж. З. попросил нас перенести оружие в более надежное место.

— Кто это — Дж. З..?

— Джерри Зиммер, главный декоратор, — сказала Джорджи. — Мы должны ему помогать. Ну а ты почему здесь? Есть какие-нибудь новости?

Нэнси рассказала подруге об угрозе Дина Бетлена.

— Любопытно, — сказала Джорджи удивленно.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Нэнси.

— Знаешь, судя по тому, что я слышала, Дину очень повезло, что его взяли на фестиваль. Говорят, он запросил кучу денег и рекламу. Но не получил того, что хотел. Актер он хороший, но у него уже нет прежней популярности. А может быть, ему только казалось, что она у него была?

— Если это верно, у Дина есть все основания обижаться на устроителей фестиваля.

— Извини, Нэнси. — Джорджи глянула на часы. — Мне надо бежать в трейлер с декорациями. Спектакль скоро начнется, а еще столько работы!

Нэнси поспешила в летний театр, надеясь застать там Дина Бетлена до начала спектакля. Послеполуденное солнце озаряло мягким светом пустые ряды и полукруглую сцену. Нэнси подумала, что этот день и вечер замечательно подходят для первого представления «Ромео и Джульетты».

Увидев, что на сцене никого нет, Нэнси направилась в большой шатер позади театра. Шатер был поставлен так, чтобы публика не могла видеть, что происходит за кулисами. Внутри шатра суетились рабочие, заканчивая последние приготовления к спектаклю. В стороне Дин Бетлен и Джоанна Мессерман, актриса, игравшая Джульетту, репетировали свои роли под наблюдением Джоша Форстера. Нэнси узнала Джоанну по портрету, который видела в театральной программке. Хорошенькая темноволосая актриса была в костюме Джульетты, в простом кремовом платье. Нэнси подошла поближе, чтобы послушать.

— «Прости, прости! — декламировала молодая актриса. — Прощанье в час разлуки несет с собою столько сладкой муки, что…»[4]

— Нет, нет, нет! — подняв руки, воскликнул Дин Бетлен. — Не так, Джоанна! Ты говоришь слишком пылко. Эти строчки надо произносить более нежно.

— Послушай, Дин, — сказала Джоанна, явно сдерживая себя, — я тебе говорила, что ценю твою помощь, но это же просто смешно! Я в этой сцене делаю все как надо. Тебе, наверно, просто хочется меня покритиковать.

— Ах, мы, кажется, чересчур чувствительны! — хмыкнул Дин, поднимая одну бровь. — Думаю, что я лучше, чем кто-либо, знаю, как надо играть «Ромео и Джульетту». Если ты не хочешь слушать советы профессионала, значит, ты не годишься для участия в профессиональном спектакле.

— Я не гожусь?! — Джоанна от изумления приоткрыла рот. Потом она сделала глубокий вдох и спокойно прибавила: — Мне кажется, сцена эта вполне удачна такая, какая есть.

— Но эта сцена крайне важна… — начал Дин.

— Дин, Дин, послушай, Джоанна права, — перебил его Джош Форстер. — Этот диалог прозвучал прекрасно. Времени у нас осталось мало, надо двигаться дальше. А вот что действительно нуждается в шлифовке, так это твоя сцена дуэли в третьем акте.

— Что? Моя сцена дуэли? — Дин с негодованием уставился на Джоша. — Нет, право, я хотел бы знать, кто это вдруг назначил тебя режиссером?

Нэнси, стоя в стороне, смотрела на эту сценку с восхищением. «Да, за Дином Бетленом стоит понаблюдать», — подумала она.

Джош поправил очки и наставительным тоном сказал:

— Что ж, если вас интересуют рекомендации, превосходно. Я, разумеется, не режиссер, но я полагаю, что многие годы занятий и исследований, проведенных в Лондоне, говорят сами за себя. И если я вам скажу, что вы действуете рапирой неправильно, то, поверьте, так оно и есть. Кстати, я занимался в школе фехтования.

— Да я… я… — запинаясь, начал Дин Бетлен. Тут Джош встал и схватил рапиру. Размахивая длинным, легким клинком, он начал показывать различные движения и выпады.

— Запомните, когда вы собираетесь нанести удар Тибальту, вашему врагу, выпад должен быть направлен…

— О, это уже чересчур! — вспылил Дин. — Вы обращаетесь со мной как с мальчишкой! Плевать мне на то, что вас считают, так сказать, экспертом. Я буду играть так, как нахожу нужным.

— Но послушайте, Дин, у Джоша действительно есть неплохие идеи, — сказала Джоанна, которая, стоя в стороне, наблюдала за ними. — Я думаю, вам стоило бы прислушаться к нему.

— Еще чего! Я буду делать то, что мне нравится, — возразил Дин.

— Нет, вы совершенно не правы, — настаивал Джош.

— Довольно! — раздался голос. — Прекратите ваши пререкания и приготовьтесь! — Нэнси, обернувшись, увидела, что к сцене приближается Шоттер. — Публика начинает собираться. Приготовьтесь! — повторил он.

Нэнси выскользнула из шатра. Дин Бетлен, судя по всему, очень зол и тщеславен. Он ведет себя, как неудачник, которому не удалось получить того, чего он, по его мнению, заслуживает.

Когда она вернулась к своему павильону, королевская процессия уже выстроилась. Королеве полагалось быть почетной гостьей на каждом представлении «Ромео и Джульетты». Нэнси встала позади Бесс, раскрасневшейся и возбужденной после нелегких танцевальных па, и шепотом посвятила подругу в события последней репетиции.

Девушки смотрели, как Мартину Деври посадили в паланкин и понесли. Актриса вставила старинный веер в украшенную самоцветами рукоять. Рукоять была тоже старинная и надевалась на треугольное основание веера. Время от времени актриса эффектно раскрывала веер.

Участники процессии вошли в театр и двинулись по проходу к переднему ряду, отведенному для королевской свиты. Нэнси заметила, как обычное для Мартины хмурое выражение лица сменилось ласковой, величавой улыбкой королевы Елизаветы. Она также ощутила воцарившуюся в зале торжественную тишину. Публика вела себя так, словно была полна почтения к королеве.

Но внезапно тишина в зале была нарушена резким треском.

Нэнси повернулась и увидела, что один из шестов паланкина сломался пополам. Паланкин резко накренился в сторону.

Актеры, несшие треснувший шест, поспешно подхватили раму паланкина. Но… чуть-чуть опоздали. Потеряв опору, Мартина Деври скатывалась вниз!

• Предыдущая
• 4/21
• Следующая