Безумная Роща - Смирнов Андрей - Страница 54

И шли они еще день. На третий же путь их перестал быть так безопасен, как раньше. Лианы, словно змеи, начинали шевелиться при их приближении и норовили поймать людей в свои объятья. Страшные цветы росли здесь — цветы эти плевались ядом и имели зубы, словно дикие звери. Прозрачные создания, напоминающие медуз, дрейфовали по воздуху и норовили прикрепиться к открытой коже — если им удавалось это, пили они кровь и окрашивались алым. Раз видели Рола и Дерниш на поляне нечто, подобное высокому студню, а в том студне различили они человека, глаза которого были наполнены ужасом, а рот — распахнут в крике. Сукровицей сочились здесь деревья, имеющие кору, но под корой были прозрачными, будто стеклянными, липкими, как мед и чуть теплыми. В другом месте видели путники дерево без листьев, с черными обломанными ветвями. Красная кровь вытекала из этих ветвей вместо древесного сока. Здесь набросились на них мертвые волки с вывалившимися глазами, с облезлой шкурой, с плотью, изгрызенной трупными червями. Невозможно было остановить этих волков, иначе как отрубив им все лапы, но и тогда продолжали они поворачивать головы вслед уходящим. С большим трудом одолели их Рола и Дерниш и отправились дальше.

Затем напали на них существа, чье дыхание — смрад, чье прикосновение — болезнь, чья слюна — жгучая отрава. Но и их разогнали Рола и Дерниш. Однако не пришлось им спать следующей ночью, потому что как только легли они, приблизились к ним ходячие деревья с гибкими ветвями — голодные, исполненные злобы и ненависти к людям. Бежали от них Рола и Дерниш и шли всю ночь, не смыкая глаз.

Вот, наступило четвертое утро. Увидели они вдруг узкую тропинку, которая вела в том направлении, что было им нужно, и пошли по ней. Но вскоре остановила Рола Дерниша и, указав на что-то впереди, сказала:

— Следует нам сойти с тропинки и обойти это место.

— Почему? — Спросил ее Дерниш.

— Видишь прозрачное марево в воздухе, как будто от сильного огня? Это — порождение безумия. Изменимся мы, если оно коснется нас хотя бы краем своих невидимых покрывал, сойдем с ума и станем частью этого леса.

— Неужели у тебя нет магии, чтобы изгнать этого демона?

Сухо рассмеялась Рола:

— Для того, чтобы заклясть этого демона, надо быть Повелителем Стихий или хотя бы равняться с ними в магическом искусстве. Не я этого демона, а он меня изгонит, если уж дойдет у нас с ним до спора.

— Постой, — сказал тогда Дерниш, — ведь это создание — лишь слуга Хозяина Рощи. Как же ты противодействовать хозяину, если боишься слуги?

Ничего не ответила ему Рола, но сошла с тропинки и углубилась в лес, а когда Дерниш догнал ее и повторил свой вопрос, бросила:

— Поздно теперь об этом думать.

— Не пойду я с тобой дальше! — Вскричал Дерниш.

Сказала ему Рола:

— Не ходи.

Более не отвечала она на вопросы своего спутника, но уверенно шла вглубь леса, как будто бы знала о Мъяонеле некую тайну, которая могла помочь ей одолеть Обладающего Силой. И, рассудив так, отправился Дерниш с ней дальше.

И вот, по прошествии некоторого времени, различили они в сгущающихся сумерках человеческую фигуру, направляющуюся к ним. Глаза его были — как насекомьи гнезда, а волосы — как паутина. Нехорошо улыбался он, приближаясь к путникам.

Не понравилась эта улыбка Дернишу. Выхватив меч, бросился он к незнакомцу и ударил его что было силы. Но не пошевельнулся незнакомец, а меч Дерниша увяз в его теле, будто бы принадлежало оно не живому человеку, но покойнику. Поднял человек руку и коснулся лица Дерниша. Упал тот и умер за время меньшее, чем потребно для того, чтобы назвать имя и титул вышедшего к Дернишу и Роле — Мъяонель, Хозяин Безумной Рощи.

Сказал Мъяонель Роле:

— Вижу я на тебе некие чары, скрывающие твою внешность.

Ответила ему Рола:

— Не думала я, что станут для тебя эти чары преградой.

Произнес тогда Мъяонель слово Силы, и спали чары, окружавшие девушку. Воскликнул тогда Мъяонель, увидев ее настоящее лицо:

— Сантрис! Любовь моя! Что ты здесь делаешь?!

Сказала ему Сантрис:

— Вид твой еще более мерзок, чем прежде. Если этого ты хотел добиться — следует поздравить тебя с успехом.

Рассмеялся Мъяонель, и повел рукой, отсылая прочь свою Силу. В тот же миг изменилось обличье Мъяонеля, и стал он красивым молодым человеком — темноволосым, худощавым, с жемчужными зубами и ироничной улыбкой.

Сказал Мъяонель:

— Редко бывают у меня гости, и трудно мне отказаться от удовольствия напугать их, показавшись им в своем подлинном обличье. Но ты сильно рисковала, придя сюда: ведь моя Роща — не самое лучшее место для прогулок.

Указала Сантрис на лежащего на земле человека и сказала:

— Для того он и был мне потребен, чтобы уберечься от голодных деревьев и мертвых волков.

Посмотрел на нее Мъяонель и сказал:

— Вижу я, что ты изменилась. Прежде ты не была такой жестокой.

Ответила Сантрис:

— Кто в этом виноват, как не ты?

Сказал Мъяонель:

— Также и более смелой стала ты, как я вижу. Казалось мне, что после нашей последней встречи вряд ли я снова когда-нибудь повстречаю тебя в этом лесу.

— Помню я эту встречу. Но говорят, что с тех пор ты сумел вернуть себе сердце.

Отвернулся тогда Мъяонель и сжал зубы.

— Не напоминай мне об этом, — сказал он.

Помолчала Сантрис, а потом сказала так:

— О помощи я пришла просить тебя, Владыка Безумия.

— Вот как? — Сказал Мъяонель. — Какая же помощь тебе от меня потребна?

— Когда ты прогнал меня из Башни Без Окон, я отправилась в Темные Земли. Трудно мне пришлось там, ибо населен Хеллаэн колдунами и демонами, и жестокие законы властвуют в этой стране. Однако нашлись люди, которые помогли мне обжиться в Хеллаэне и обучили меня волшебству. Звали их Альверд и Диса, и были они мужем и женой. Долго я жила в Темных Землях и даже сумела полюбить эту страну, богатую чудесами и колдовством, но оказалось, что страшнее, чем чудовища и демоны — Лорды Хеллаэна, Обладающие Силой. Вблизи города, где жили мы с Альвердом и Дисой, поселился один из них, по имени Йархланг. Титул его — Повелитель Падали. Многих убил он и оставил лежать не погребенными, и превращал непогребенных в своих рабов и складывал из их тел, как из кирпичей, свой замок. Выступили против Повелителя Падали жители тех мест, и среди них было немало искусных колдунов (а ведь многие жители Хеллаэна — искусные колдуны). Но войско их было разбито, и тела побежденных Повелитель Падали присоединил к своим владениям. В числе побежденных был Альверд. В наказание за мятеж Йархланг обложил наш город суровой данью — обязаны были отдать ему горожане сто мужчин, сто женщин и сто детей. На меня, как на чужестранку, пал жребий, однако Диса вызвалась вместо меня, и слуги Йархланга увели ее. Хотела я идти в его владения и, пав ему в ноги, умолять вернуть мою названную сестру и брата, но кто я для него? Лишь смертная. Не стал бы меня слушать Йархланг и забрал бы себе, как часть добычи. Ты же — Обладающий Силой, и с тобой он станет говорить, как с равным.

— Ты хочешь, чтобы я отнял у него этих людей? — Спросил Мъяонель Сантрис.

— Да, — сказала та. — Я прошу тебя выполнить мою просьбу в память о том, что было между нами раньше.

Сказал Мъяонель:

— Посмотрим, что тут можно сделать.

Затем предложил Мъяонель своей гостье отдохнуть в Башне Без Окон, ибо выглядела Сантрис сильно изможденной после бессонной ночи. Весь остаток дня проспала Сантрис в тех покоях, что занимала во времена, когда жив был ее отец, Повелитель Оборотней. Когда же спустилась ночь, она пришла в спальню Мъяонеля и предалась с ним любовной игре, и показалось Хозяину Безумной Рощи, что вернулось то время, когда вместе бежали они от Повелителя Оборотней, и на ковре из мха, под невидимым плащом Мъяонеля, раскинутом на манер шатра, впервые разделили страсть и, утомленные, заснули в объятьях друг друга.

Но — коротки ночи, проводимые подобным образом! Когда наступило утро, облачились Мъяонель и Сантрис в свои одежды и посредством волшебной дороги переместились в Хеллаэн. Здесь Мъяонель оставил чародейку в городе, где жила она, а сам отправился в земли Повелителя Падали.