Выбери любимый жанр

Перстень альвов. Книга 1: Кубок в источнике - Дворецкая Елизавета Алексеевна - Страница 52

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Халльмунд бросил сердитый взгляд на кюну Хёрдис. В глазах квиттов Торвард был «сыном ведьмы», и не его матери было его винить, если он там не добился успеха.

– Э, да тебя надо учить, что делать! – не смущаясь, отозвался Ормкель. – Ты еще не справляешься без воспитателя! Если вам не хотели отдать ее добром, почему бы вам не увезти ее силой?

– И что бы это дало? – вступил отец Халльмунда, Эрнольв Одноглазый. – Можно украсть девушку, но нельзя вместе с ней украсть все железо Медного леса!

– Но тогда Вигмар Лисица был бы с нами в родстве, хочет он того или нет!

– Само по себе родство еще ничего не значит! Наш конунг через жену тоже в родстве с Асольвом Непризнанным. А много нам это помогло? Квитты и знать не хотят родства с нами!

Эрнольв ярл глянул на кюну Хёрдис и смело встретил ее недобрый, колючий взгляд. Вся сага о том, как Хёрдис Колдунья стала кюной Хёрдис, прошла у него на глазах, и он когда-то ставил Торбранду конунгу от лица всей дружины те условия, на которых фьялли соглашались принять эту женщину и признать своей повелительницей. Кюна Хёрдис знала, что Эрнольв Одноглазый тогда подчинился необходимости, но не любит ее и не боится ее. Рослый, могучий, с длинными полуседыми волосами и бородой, с морщинистым лицом, сплошь покрытым мелкими багровыми шрамиками от давней болезни, с опущенным левым веком, Эрнольв ярл выглядел так жутко, что видевшие его впервые не могли удержать невольного крика, как при виде настоящего великана. В душе это был очень добрый, справедливый и преданный человек, но твердый в своих мнениях, и все эти двадцать пять лет он только мирился с ведьмой Хёрдис, но так и не смог в душе принять ее. Он не мог забыть той бури у квиттингских берегов, которую двадцать семь лет назад вызвала своими чарами ведьма Хёрдис и в которой погиб его старший брат Халльмунд.

– Предложи какой-нибудь другой способ, Эрнольв ярл, если ты умнее других! – с ядовитой почтительностью сказала она. – Придумай что-нибудь такое, чтобы железо Медного леса досталось нам. А ту девчонку, так и быть, пусть забирают слэтты.

– Я уже предлагал один способ. Торвард ярл должен посвататься к Хельге, дочери Дага Кремневого. И при этом нужно оказать ее родне все уважение, чтобы склонить их на нашу сторону. А если мы будем в родстве с таким человеком, как Даг Кремневый, то мы будем в равном положении со слэттами. И получим все железо, которое нам нужно.

– Чтобы мы кланялись квиттам?! – Кюна Хёрдис возмущенно сверкнула глазами. – Ты уже знаешь, что я об этом думаю! Я надеялась, ты с тех пор придумал что-нибудь получше!

– Ничего получше не придумаешь.

– А этому не бывать! Чтобы фьялли «оказывали все уважение» квиттам, которых столько раз побеждали!

– Восточных квиттов и Дага Кремневого мы не побеждали!

– Тем более! Ты бы лучше подумал, как их победить, если ты еще мужчина, Эрнольв ярл!

– Я – мужчина, в этом никому не приходится сомневаться! – Спокойное лицо Эрнольва изменилось, единственный глаз сверкнул. Даже у его терпения был предел. – И пока я мужчина, я не позволю, чтобы мной распоряжалась женщина и указывала, куда мне идти и что делать! Мой конунг – не ты, хозяйка!

– Прекратите! – Торбранд конунг вынул изо рта соломинку и слегка повел ею в воздухе. Кюна Хёрдис бросила на него возбужденный взгляд, но промолчала, Эрнольв ярл тоже не ответил. – Этот спор ни к чему не ведет. Может быть, пока у нас нет средства заполучить железо Медного леса и эти чудесные мечи, которые ковал еще древний конунг, но можно что-нибудь придумать, чтобы их не заполучили слэтты. Я жду, что вы мне подскажете.

Ярлы, хирдманы, простые жители фьорда переглядывались, шептались, но предложить никто ничего не брался. Фреймар ярл, сын недавно умершего Хродмара ярла и любимец конунга, посматривал на Торварда с легкой усмешкой, всем видом намекая, что сам на его месте справился бы с делом получше. Кюна Хёрдис сидела молча, крепко сжав губы, и только ее черная правая бровь подрагивала, выдавая внутреннее возбуждение.

Прошло несколько дней, никто не возобновлял этого разговора. Торвард ярл целые дни проводил возле своих кораблей, почти готовых к отплытию на Зеленые острова. Железа, так необходимого фьяллям, там, правда, не было, зато племена уладов и эриннов славились изготовлением тонких и прочных льняных тканей, искусных изделий из золота и бронзы, отлично выделанной кожи, а также стройными зеленоглазыми девушками, которые везде ценились дороже прочих. В случае удачного похода все это можно будет потом на каком-нибудь из торгов Морского Пути обменять на то же самое квиттингское железо.

Ормкель Неспящий Глаз собирался в числе прочих отплыть с Торвардом ярлом. Но однажды его разыскала девушка-рабыня и передала, что его зовет кюна Хёрдис. Хирдмана провели в женский покой, где кюна сидела на покрытой мехом лежанке. Отослав служанок к дверям, она велела Ормкелю сесть, и он опустился на деревянную приступку лежанки напротив нее.

– Я позвала тебя, Ормкель, потому что я кое-что придумала насчет тебя, – сказала ему кюна. В руках она вертела маленький острый нож с бронзовой рукоятью в виде уродливой троллиной головы, которой почему-то приписывали колдовские свойства, чего на самом деле не было. На запястье кюны сверкало золотое обручье в виде свернувшегося дракона, с белыми камешками в глазах, похожими на застывшие льдинки. – Думаю, тебе нечего делать на Зеленых островах.

– Вот как? – Ормкель хмыкнул.

– Да. Я думаю, для тебя найдется дело в другом месте.

– Где же?

– На Квиттинге. В Медном лесу.

Ормкель еще раз хмыкнул и покрутил головой.

– Уж не хочешь ли ты, чтобы я приволок сюда эту девчонку? Из-за которой заварилась вся каша?

– Нет, девчонка мне ни к чему. Торбранд конунг правильно сказал, что нам нужно делать. Если мы не можем сейчас прибрать к рукам квиттингское железо и эти мечи, надо постараться, чтобы их не прибрали к рукам слэтты. Надо поссорить слэттов и Вигмара Лисицу. Надо помешать этой свадьбе. Их согласие и так ненадежно. Надо только бросить камень, и все рассыплется. Я хочу, чтобы этим камнем был ты, Ормкель.

Ормкель опять хмыкнул и покрутил головой.

– Вот чем-чем, а камнем бывать еще не приходилось, – проворчал он. – Если бы у всех квиттов была одна шея, я бы их с удовольствием придушил! – И он сжал крупный жилистый кулак, будто уже душил кого-то невидимого. – Сволочное племя! Давить их всех к троллиной матери!

– Потише! – Кюна Хёрдис усмехнулась. – Ты забыл, что я тоже квиттинка родом!

– Ты! – Ормкель с сомнением глянул на нее. – Ты, кюна, родом ведьма, и человеческие племена тебе не родня.

– Поговори у меня! – Хёрдис гневно нахмурила черные брови, ее глаза сверкнули, и Ормкеля пробрала дрожь. – Я выбрала тебя, потому что в тебе больше толку, чем в остальных. Не заставляй меня пожалеть об этом.

– Ну, ладно. Чего ты хотела?

– У всех квиттов нет одной шеи, но есть одна голова, – успокаиваясь, заговорила кюна Хёрдис. – Это Бергвид Черная Шкура. Ты знаешь, кто это такой.

– Еще бы не знать! Покажи мне такого младенца больше трех дней от роду, чтобы он не знал Черную Шкуру! Но ты же говорила, что Торвард ярл должен убить его.

– И это будет. – Хёрдис уверенно кивнула. – Но нескоро. До тех пор мой сын сам станет конунгом. А пока Бергвид жив, мы заставим его приносить нам пользу. Он ненавидит нас, утверждает, что мы продали его с матерью в рабство. Жаль, что мне тогда было не до них! Они бы у меня узнали рабство!

Кюна Хёрдис досадливо прикусила губу: все эти долгие двадцать пять лет она не могла себе простить, что после Битвы Чудовищ так легко поверила, будто мертвая женщина в платье кюны Даллы и есть кюна Далла, вдова Стюрмира конунга. Ей бы тогда догадаться, что все не так просто! Она обязательно догадалась бы, не будь она такой усталой после битвы, в которой потрудилась не меньше любого воина. Ах, если бы она велела поискать среди пленных молодую женщину с трехлетним мальчиком! Ах, если бы их нашли и привезли в Аскефьорд! Даже сейчас у Хёрдис сладко сжималось сердце при мысли, что она, рожденная рабыней, могла бы повелевать кюной квиттов! Та, от которой она до войны была далека, как козявка от солнца, стала бы подавать ей башмаки и завязывать ремни! Вот когда она вполне насладилась бы победой над судьбой!