Светорада Янтарная - Вилар Симона - Страница 42
- Предыдущая
- 42/112
- Следующая
Александр откровенно улыбался, глядя на нее, патриарх хитро щурился, даже Самона перестал ощипывать виноградную гроздь, проследив за взглядом базилевса, устремленным на русскую. А потом в зале произошло некое движение, ибо Лев неожиданно поднялся и направился туда, где сидела княжна. Она почти растерянно поглядела на него снизу вверх, увидела его горящий взгляд. Внезапно он протянул ей руку, призывая. Отказаться было невозможно, и Светорада рука об руку с императором пересекла зал, вышла на открытую, овеянную прохладой террасу, откуда открывался вид на темные сады и где слышался отдаленный плеск фонтанов.
Ночь была безлунной, только звезды светились в вышине, но уже через миг кто– то из служителей возник на террасе, стал зажигать настенные светильники. В их отблеске Светорада увидела, как внимательно смотрит на нее Лев.
– Мне бы о многом хотелось переговорить с вами, любезная Ксантия. Например, о вашем пленении русами, о котором твердят все вокруг, и о самих русах… Варвары – дикий, неуправляемый народ, однако вы отчего– то не производите впечатления дикарки. Еще хотелось спросить, как вышло, что горстка захвативших дворец Святого Маманта мятежников отбила пытавшихся взять их наскоком опытных воинов– эскувиторов. Ведь руководивший набегом Варда Солунский слывет героем осады Фессалоник, мой брат всячески хлопочет за него, а тут… какие– то мятежники.
– Этот Варда ни на что не годен! – с неожиданной запальчивостью произнесла Светорада. – А русы все до единого отменные воины. На Руси они обучаются владеть оружием сызмальства. Да и в купцы идут самые отчаянные и отважные. У них есть своя тактика боя, они умеют отбивать наскоки на ладьи и сильны в пешем бою так же, как и в конном. Каждый воин у нас – господин, и только воин может подняться над другими.
Она вдруг осеклась, решив, что излишне горячится, но Лев неожиданно мягко улыбнулся.
– Мне бы хотелось обсудить с вами это. Странно вести речи о воинском искусстве с женщиной, но мне кажется, что вы имеете собственное мнение о тактике боя русов. Ваш жених Ипатий как– то говорил, что было бы неплохо, если бы мы наняли в нашу гвардию воинов из Руси. Ранее, в былые времена, императоры неоднократно нанимали отряды варваров для службы, и они довольно неплохо себя проявляли. Возможно, пришло время возобновить эту традицию.
– Это было бы мудро, – склонила голову княжна. – Однако не думаю, что после того, что случилось по вине эпарха Юстина… – Она сделала паузу, стараясь подавить дрожь в голосе, но все же продолжила: – Не думаю, что после того, как по вине эпарха Юстина Маны произошло столкновение с русскими купцами, они захотят отправить своих юношей проливать за вас кровь!
Ей не следовало так говорить. Светорада поняла это по тому, как отшатнулся от нее император. Даже звякнули украшения на его драгоценном лоре. Но и смолчать она не могла. Соотечественники были ей ближе величия и блеска, какие окружали этого самонадеянного человека, повелевшего послать вслед уплывшим русам дромоны с греческой зажигательной смесью. И после этого базилевс считает, что на Руси забудут о его жестокости и отправят своих воинов ему в услужение!
Лев какое– то время молчал, выдерживая паузу, словно давал ей успокоиться.
– Вы дочь архонта русов, так ведь? И вы собираетесь защищать передо мной своих соотечественников? Что ж, я не стану корить вас за это желание, как не стал выказывать и недовольства эпарху, хотя понимаю, что в случившемся есть и его вина. Но должен вам заметить, что, сколько бы ни было народов в мире, все они почтут за честь предоставить мне своих воинов. Ибо мы – это вершина мироздания. Это притягивает. Но только русов я не желаю знать! Эти непокорные смутьяны слишком много мнят о себе и потому осмелились не подчиниться нашим законам! И все же я уверен, что, как только настанет время судоходства, их жалкие ладьи опять потянутся к столице мира, а русские купцы заплатят мне положенную дань, чтобы получить право торговать у Золотых ворот Константинополя!
Император замолчал, и по его неровному дыханию Светорада поняла, что, несмотря на спокойный тон, он едва сдерживает гнев. «Патриарх был бы недоволен, узнай, как я рассердила базилевса», – подумала княжна. И еще подумала, что ей не хочется исправлять положение. Она злилась на Льва за его пренебрежительное отношение к ее соотечественникам. Для него они были лишь варварами. А для нее… Ей было хорошо со своими даже в осажденном дворце. Ромеи с их самомнением порой раздражали княжну. Как переживающий за свою честь Ипатий, так и не сомневающийся в своем могуществе Лев.
Они еще какое– то время стояли молча. Почему– то Лев не отпускал ее, но и не собирался уходить сам. И вдруг Светорада уловила некую перемену в его поведении. Казалось бы, ничего не произошло, однако она даже в полумраке ощутила, что базилевс смотрит на нее уже по– другому. Лицо Льва было затенено, ее же освещали отблески пламени: встревоженные глаза, темные брови, янтарные подвески вдоль щек. Внезапно княжна смутилась, как невинная девушка, – ей не хотелось пленять этого мужчину, ибо сейчас они были только мужчиной и женщиной, а Льва тянуло к ней. Он слегка качнулся в ее сторону, и Светорада закрыла глаза, потворствуя его слабости и злясь на себя за то, что не хочет воспользоваться моментом.
Но тут на террасу неожиданно вышел, шелестя широкими светлыми одеждами, Самона – только он один мог позволить себе подобное. Приблизившись, советник стал умолять императора вернуться, ибо им еще следовало обсудить с болгарскими послами положение на границе. Как хорошо, что он уговорил базилевса вернуться в зал! Княжна облегченно вздохнула, когда высокий худой Самона увлек за собой Льва.
А Александр? Светорада надеялась на встречу с ним, но он уже был в одном из малых залов Хрисотриклиния, откуда доносился его голос, его смех. Она видела, как он сидит там между непривычно оживленным патриархом Николаем и глупо улыбавшимся Гаврилопулом. Они смотрели выступления акробатов, один из которых держал на лбу высокий шест, даже не притрагиваясь к нему руками, а по шесту карабкался мальчик в набедренной повязке. На появившуюся в арке прохода Светораду они и не взглянули. И она решила, что пора уходить, ибо других женщин тут уже не было, а важные сановники все больше пили и веселились.
Поздно ночью Светорада долго ворочалась на своем широком роскошном ложе. Из всего случившегося за этот долгий день ее больше всего озадачило и поразило то, что Александр как будто не заметил, что его брат проявляет к ней внимание. Это было так обидно. Светорада едва не расплакалась. Но она утешала себя мыслью, что завтра постарается покинуть Палатий и вернуться к Ипатию. Зенон может подтвердить, что она ничем не запятнала себя.
Наконец Светорада погрузилась в сон. Однако проспала она недолго. Ее разбудили звуки, какой– то шум, мелькание огней. Щурясь на свет, она приподнялась на постели, а потом резко села, прижимая к груди вышитое покрывало. Она смотрела на зажигавших свечи евнухов, церемонных и важных, смотрела, как один из них внес и установил подле ее кровати складной столик, а другой поставил богатое кресло. В открытой двери появлялись и исчезали взволнованные лица ее женщин, даже Дорофея мелькнула, вращая круглыми, как у совы, глазами. И вдруг все они отпрянули, когда в дверном проеме появился император.
Лев был в длинном ночном балахоне светло– серого цвета, золоченые застежки красиво удерживали на его плечах ниспадающие складки… А еще непривычно было видеть базилевса без короны. Его волнистые волосы, короткие на лбу и у висков, сзади спускались на спину темной волнистой массой, борода была аккуратно расчесана. Лев вошел, шлепая широкими, на восточный манер тапками без задников, и отчего– то в этом отсутствии парадного облачения он выглядел как– то неприлично… Неприличным был и его визит к женщине посреди ночи. Светораду охватило смятение, и, хотя княжна прекрасно понимала, с какой целью оставил ее в Палатии патриарх, она не могла отделаться от смущения, будто девственница. Княжна села, вжавшись спиной в подушки, не смея встретиться взглядом с императором.
- Предыдущая
- 42/112
- Следующая
