Мудрость палача - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 60

• Предыдущая
• 60/83
• Следующая

– Можете считать, что я пришел предложить вам работу консультанта, – сказал Осипов.

– В вашей службе обычно не нанимают таких консультантов, – улыбнувшись, сказал Дронго, – вы ведь из Службы внешней разведки? Я прав?

– Почему вы так решили?

– Если бы вас прислали из контрразведки, мне бы позвонил кто-нибудь из моих знакомых, предупредив о вашем визите. Они менее закрытая организация, чем вы.

– К вам уже приходили, – помрачнев, сказал Осипов. Он не спросил, его слова прозвучали как утверждение. Было очевидно, что он знал о визите генерала Потапова. Дронго нахмурился. Это становилось неприятным. Его могли втянуть в разборки двух спецслужб, а оказаться в роли свидетеля их конфликта было небезопасным.

– Я вам все равно не скажу всей правды, а неправду мне говорить не хочется, – ответил Дронго, – поэтому я лучше промолчу.

– Мы знаем, что у вас был генерал Потапов. Вы ведь с ним знакомы?

– Георгий Самойлович, – холодно заметил Дронго, – неужели вы пришли только за этим? В таком случае наш разговор не состоится. Я вас свои методы, у меня свои. Я ведь не спрашиваю, откуда у вас подобная информация. Впрочем, догадываюсь, что вы мне все равно не ответите.

– Возможно, – согласился Осипов, усмехнувшись, – разведка всегда работает в несколько стесненных обстоятельствах, учитывая специфику нашей работы.

– Надеюсь, вы не собираетесь меня вербовать и забрасывать куда-нибудь в южные страны? – улыбнулся Дронго.

– Вы думаете, есть страна, где о вас еще не слышали? – рассмеялся Осипов. Он явно хотел загладить неловкость, возникшую в начале встречи.

– Только не перехвалите, – пожал плечами Дронго, – я суеверен. Признаться, вы уже заинтриговали меня своим приходом. Можете считать, что я готов вас выслушать.

– Я вас можно говорить?

– Идемте в кабинет, – предложил Дронго, – там установлена кое-какая аппаратура. Конечно, не столь совершенная, как в вашем ведомстве, но иногда позволяющая мне говорить с моими гостями, не опасаясь, что нас могут услышать.

Осипов поднялся и молча прошел следом за Дронго. В кабинете он сел на кожаный коричневый диван и взглянул на усевшегося напротив хозяина дома.

– Я нас появились некоторые проблемы, – признался Осипов, – я думаю, вам не нужно объяснять, что только чрезвычайные события могли вынудить наше ведомство обратиться к вам за консультацией. Подобные вещи не практикуются...

– Не нужно объяснять. Я все понимаю.

– Вы знаете, что несколько дней назад в автомобильную катастрофу попал генерал Лосякин?

– Слышал, – осторожно ответил Дронго, – кажется, погибший был генералом ФСБ. А что, разведка теперь занимается расследованием дорожно-транспортных происшествий?

– Не шутите, – мрачно ответил гость, – это достаточно серьезно. В его машине нашли «дипломат» с очень крупной суммой денег.

– Об этом писали все газеты. Вы приехали сюда, чтобы рассказать мне эти новости? – спросил Дронго. – Или вам все-таки нужно знать, встречался ли я с генералом Потаповым?

– Я знаю, что встречались, – ответил Осипов. Он достал из кармана небольшой прибор, положил его на столик перед собой. – Для страховки, – пояснил он, – это скремблер последней конструкции. На самом деле у Лосякина обнаружили не только «дипломат» с деньгами, но и магнитофонную пленку с записью.

Дронго не изменился в лице. Потапов уверял его, что пленка имеет особую важность, и даже не позволил ему услышать голос второго человека на ней. Очевидно, это был голос генерала Лосякина, за которого Потапов и произносил текст.

– Мы узнали о ней достаточно случайно, – сообщил Осипов, – и я прошу вас мне верить. Нам известно, что вы порядочный человек и сотрудники ФСБ нередко привлекают вас для консультаций по различным вопросам. Поэтому я приехал именно к вам.

– Не понимаю, при чем тут моя порядочность, – ответил Дронго. – Если даже у погибшего была магнитофонная пленка, то какое это имеет отношение к вашей службе?

– Самое прямое, – ответил Осипов, – вы ведь знаете, что творится в стране. Контрразведка была, по существу, разгромлена еще в девяносто первом. Потом ее несколько раз перетряхивали таким образом, чтобы вытряхнуть из нее всех профессионалов. Там остались в основном карьеристы и молодые ребята, только пришедшие на службу. Много приспособленцев и назначенцев из других ведомств. Про милицию я даже не говорю. Что там творится, вообще непонятно. Поголовный рэкет в стране – это частично «заслуга» наших «стражей порядка». Мы единственная организация, оставшаяся в стране, где еще не забыли такие понятия, как долг и честь офицера, – продолжал Осипов, – и мы рассчитываем, что вы поможете нам.

– Мне нужно расследовать автомобильную аварию? Или вы хотите, чтобы я нашел копию пленки?

– Не шутите, – прервал его Осипов, – погибший Кирилл Сергеевич встречался с неизвестным киллером и передал тому деньги. На той пленке был бы записан их разговор. Имени киллера в ФСБ не знают. Пока не знают. Они осторожно пытаются проверить всех «ликвидаторов» через наш архив, но вы знаете, что досье на «ликвидаторов» никогда и никому не выдаются. Это непреложный закон нашей службы.

Дронго молчал. Он начал сознавать, что это не просто грязное и страшное дело, в которое его втянули. Это была еще и большая политика, которой он всегда избегал.

– Они запросили данные по «ликвидаторам» сразу после смерти Лосякина, – продолжал Осипов, – тогда мы еще не понимали, с какой проблемой столкнулись. Вернее, мы не знали о существовании магнитной пленки. А несколько дней назад при непонятных обстоятельствах погиб полковник Кулаков, заместитель начальника управления ФСБ по Тверской области. Некоторое время Кулаков работал в Первом главном управлении. Мы начали проверять, и выяснилось, что они дружили с покойным Лосякиным.

Осипов взглянул на Дронго, но тот молча слушал, не выказывая своего интереса или нетерпения.

– Нас заинтересовала гибель полковника Кулакова, и нам удалось выяснить, что в прошлое воскресенье он был убит около своей дачи. Причем убийца, стрелявший из допотопного пистолета, сделал все, чтобы навести нас на мысль, что работал дилетант. Однако он допустил одну ошибку, которая его выдала. Покинув место убийства, он тщательно вытер оружие, а затем выбросил по отдельности обойму и сам пистолет. Дилетант избавился бы сразу от оружия, бросив его куда-нибудь подальше в кусты. И только профессионал по привычке сначала вытащил бы и проверил обойму, так что мы считаем, что имеем дело с имитацией и на самом деле убийца был профессионалом.

– Интересное наблюдение, – кивнул Дронго, – похоже, вы правы, хотя я мог бы поспорить.

– Нет, не могли бы, – продолжал Осипов, – мы решили проверить все, что случилось в Твери за последние две-три недели. И выяснили, что в подъезде своего дома был убит еще один сотрудник местной службы безопасности, майор Юрий Аримов. Как вам известно, мы не занимаемся подобными преступлениями, но здесь есть одно обстоятельство. Сотрудники прокуратуры направили запрос в наше ведомство. Один из них обратил внимание на необычный почерк убийцы. Дело в том, что Юрий Аримов руководил оперативной группой, занимавшейся совместно с офицерами МВД борьбой с бандой некоего Глухаря. Многие посчитали, что это убийство было своеобразной местью бандитов.

Осипов достал из кармана фотографии убитого и протянул их Дронго. Тот сразу обратил внимание на пулевые ранения на теле убитого. В горло и в голову.

– Заказных преступлений в Твери не так много, – продолжал Осипов, – и тем более там не каждый день убивают сотрудника ФСБ. Интересно другое. В день убийства Аримов был на задании и возвращался вечером домой в бронежилете. Его подвезли на машине друзья, и он поднимался по лестнице к себе в квартиру, когда его встретил убийца. Он сделал три выстрела в майора. Но пули не причинили тому существенного вреда, хотя он наверняка согнулся или упал. Но затем поднялся и попытался выстрелить в своего убийцу. Аримов даже успел достать пистолет, но убийце повезло. За мгновение до того, как майор выстрелил, он оступился и упал. Пуля попала в стену. Очевидно, убийца не ожидал подобного. Он никак не мог предположить, что жертва заранее наденет бронежилет. Но поразительно другое. Аримов не попал в нападавшего, а тот сумел выстрелить еще дважды. Один раз в горло. И затем – контрольный выстрел в голову.

• Предыдущая
• 60/83
• Следующая