Выбери любимый жанр

Венок гор - Метелева Наталья - Страница 1


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

1

Наталья Метелева

Венок гор

Говорили — Драгонь-цвет растет в горах, как друзы самоцветные. И тому, кто отыщет его и сорвет, будет все, по желанию его. Кто власти жаждал, кто знаний, кто богатств — уходили искать драгонь-цвет в горы вечные, горы Вечьи. Да вот домой не возвращались.

Говорили, — особенно купцы да песенники бродячие, что далеко за горами встречали они тех, кто сорвал драгонь-цвет. И они имели всё, чего когда-то желали. Люди рода Веча слушали эти сказки и посмеивались: многие уходит в большой мир счастья искать, кто-то и находит, без всякого драгоцвета.

Говорили — только мужчине дано сорвать драгонь-цвет. Что женщинам не пройти горний путь, как не подняться реке в гору, как не стать земле ветром. Женщины долины улыбались про себя: пусть говорят, тешатся. Зачем женщине свой маленький драгонь-цвет, когда у нее есть весь Вечий Круг, — венец на челе бога Веча? Ни одна из них не променяет всю землю на песчинку, весь свет — на малую искру, вечность — на один миг. Драгонь дает одному. Круг — всем: и знания, и богатство, и закон, и силу. Драгонь — путь для одного, Круг — для всех, для всего рода человеческого.

* * *

Бог Веч, владыка времен и вершитель судеб надел свой венец на рассвете. Долину еще застилало одеяло тумана, а женщины рода Веча поднялись, тише облака окружили избу травницы Пореки. Во двор не ступали. Стояли за изгородью и молчали. Смотрели с такой ненавистью, что дворовый пес забился на цепи и взвыл в страхе. От воя и пробудилось селение.

Те из торговцев, кто впервые пришел в долину за тончайшей шерстью, поначалу дивились: где ж это видано, чтобы бабы, собравшись больше одной в одном месте, — молчали? Бывалые купцы торопились покинуть селение. Круг без особых причин чужаков не трогал, соблюдал закон гостеприимства. Но кто знает, что увидит Круг в твоей душе, за что внезапно петлей горло захлестнет, до хруста позвонков стянет: за обман давний, за кражу забытую, за кровь нечаянную… А на ком греха нет, даже малого? Лишь на том, кто не рожден.

Из окон соседского дома тоже во все глаза пялились во двор Пореки, хотя мальчишкам не раз влетало от отца Нетора, — они разбегались тараканами и снова льнули ко всем щелям: не доводилось им еще видеть Большого Круга. Редко собирается он, и для больших дел, — чужеземцев воинственных отвести или гнев бога Веча, земли да небес утишить. А тут к дому травницы слетелись женщины со всего селения — матери и жены, сестры и невесты. Все, кто родовой пояс Веча носил.

— Воет-то как, бедная псина! — поежился старший сын Нетора. — И чего бабам от Пореки понадобилось? Ее ж одним ногтем придавить можно. А всем Кругом так и вовсе сотрут. Жалко, красивая баба.

Нетор провел ногтем по лезвию ножа, хмыкнул: поправить не мешало бы. Да и принялся за дело, не откладывая. Сын ждал, переминался, сопел недовольно, но понукать отца не смел. И Нетор снизошел:

— Гостя встречать пришли. К соседке нашей сын приемный вернулся. Вель. Который восемь лет назад пропал.

— Да ну! Так он же в горах помер!

— Не помер, значит. Ошибся я тогда.

Ошибся ли? Нетор не мог не узнать скрепу, которую сам подарил сироте Велю, когда тот вошел в род.

Для первенца своего, Догляда, Нетор ту скрепу творил. Хрусталинками горными отделывал — для глаза зоркого, сердца чистого, духа светлого. Не успел вручить оберег сыну: не стало у него первенца. Вечий Круг смолол.

Он покосился в угол, где увечный Догляд возился в плошке с водой, пускал пузыри через соломинку. Мокрый весь, спутанная бороденка обвисла сосульками. Сын вскинул бессмысленные глаза, гукнул что-то свое, всегда неразборчивое.

Нетор тот оберег Велю отдал. Но, мало ли, потерял мальчик, или отнял кто, или сам подарил? Да вот кости не подменишь, а был Вель хромоногим. Такое тело и нашли охотники в горной расщелине: правая нога короче. Волос черный вокруг черепа. И неторов подарок на ребрах лежал, как новенький. Привезли к Пореке останки, — признала она приемыша. А скрепу с тех пор у сердца держала. Своих слез не пролила, гордячка, так хрустальные на груди горели-помнили. Кого же похоронили они тогда, если не мальчика Веля?

Нет, не Вель вернулся через восемь лет, хотя скрепу предъявил — точь-в-точь. Порека спозаранку пришла — лица не было. Зови, мол, людей — мертвец ожил! С топорами пошли, с кольями. Встретил их парень как парень. Уставший, аж шатало. Улыбался счастливо: «Люди, это ж я, Вель! Вернулся! Живой!» Сам руку порезать дал — кровь брызнула красная, теплая, человеческая. Допросили — много чего сказал, о чем только сирота пропавший знать мог. Положили обе скрепы рядом — не отличишь. Откуда? Да и одежа на нем — с плеча отцовского, словно своей не было. Порека, видать, из короба достала. И ноги у этого Веля — здоровые, ровные, дай бог каждому. Словно и не был увечным.

— Бать, — не вытерпел старшой, перебил думу, — так им-то какое дело? Ну вернулся — так в радость!

Вой на улице стал невыносимым: к псу травницы присоединились все окрестные собаки. Нетор зло вонзил нож в лавку:

— В радость, говоришь? А то, что Липка пропала, даже Круг не может след найти? Чуют бабы: знает этот Вель, где девочка. Сын хлопнулся на лавку, выдернул нож, скривился:

— Знает, так скажет. Только не сходится. Он ночью пришел? Во-от. А Липка утром накануне пропала. И в то время любой наш дозор заметил бы чужака. Не было его близко, бать.

— Заметил бы, как же! — фыркнул Нетор. — А кто его видел, пока травница к нам в дверь не постучала? Ни одна баба не заметила. Ни одна собака не взлаяла! И Вель этот сам говорит, — не встретил никого из наших. Да мне глаза его не понравились: смеялся он над нами.

— А мы с дружками еще раз спросим! — старшой ловко вертанул в пальцах ножик.

Нетор кивнул, но усмехнулся про себя: после Круга некого будет допрашивать. Да и незачем. У баб даже зверь неразумный заговорит. Но мертвяк — это вам не зверь, заговорит ли? Потому — пусть старшой ждет своего часа.

* * *

Пес задолго до полудня сдох. Лежал посреди двора лохматой грудой, вперив остекленевший укоризненный взгляд в закрытую на засов дверь. Мертвая пасть скалилась с горькой укоризной: хозяйка так и не вышла, не защитила, не спасла от ужаса. Того, что таилось в избе. И того, что стояло за изгородью — стоглазого, стозевного, яро молчащего чудища.

Селение как вымерло. Кто с поисков Липки еще не вернулся, кто детей и животных спасать надумал — уводил в схрон. Нетор и своих малолетних дочерей отправил, от беды подальше. Толку-то чуть, но и этой крохи кому-то хватит, особенно девочкам, чтобы выжить.

А собаки уже обессилели, — не воют, а стонут. В хлев Нетор даже смотреть не стал — так тихо там было. Побоялся безвинным животным в глаза измученные глянуть.

Совсем обезумели бабы. Всё бросили: и детей, и хозяйство. Очаги погасили. Обо всем забыли. Никого не щадят, если они уже у очагов своих да у животины домашней силы начали брать. А если потом возвращать станет некому?

Такой силы ведовства на его памяти еще не было. Оринка, жена его, говорила: нельзя вторгаться, ежели случится. А как ему — ратаю и мужу — стороной стоять? И не пора ли мужчинам вмешаться? Нетор глянул на старшого, поднимаясь со скамьи:

— Пора.

Увечный Догляд зашевелился, пополз следом. По младенчески, на четвереньках.

Да не вышло вмешаться. Женщины не пустили. Стояли, взявшись за руки — не расцепить, хоть топором руби. Да и с топором не подойти — упрешься в незримую стену за шаг до Круга, руки-ноги онемеют. Что ж творится-то, боже Вече?! Это ли — наши нежные ласковые жены?.

Нетор поискал глазами свою Оринку. Обомлел: стоит, — белая вся, как дух вылетел, глаза закатились, на губах пена. А броситься к ней, вырвать, к груди прижать родную, любимую, мать детей его — нельзя. Рядом она, а не достанешь.

Вот и старый Боград оперся на клюку, мрачен, но не смеет сунуться. А старику в ладонь судорожно вцепился Липень, брат пропавшей. Двойняшки они были с девочкой — не разлей вода, на одно лицо, и оба Липки, если ласково кликать. И оба — дети Круга.

1

Вы читаете книгу


Метелева Наталья - Венок гор Венок гор
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело