Удачная Работа - Хаер Роман "Крысь" - Страница 16

«Укусили пару раз, а так все хорошо», – ответил я ему.

«Красивые останутся шрамы. Перестанешь быть похожим на котенка», – подбодрил меня Рыжик и передал мой мужественный образ, с ног до головы покрытый прекрасными, с его точки зрения, рубцами. Странный вкус у этих кошек. Я, улыбаясь, продолжал аккуратно укладывать валежник, старался устроить все так, чтобы огонь от костра не перекинулся на лес. Только еще лесного пожара мне не хватало. Коты сильно обидятся.

«На твоей охоте я тоже получу шрамы. Халве понравится», – поделился со мной сокровенным Рыжик и подошел к куче запчастей волколаков. Брезгливо понюхал. Даже трогать не стал, отошел с таким видом, словно каждый день встречает в своем лесу горы разрубленных тварей, гораздо более страшных, чем беззащитные оборотни. Потом вдруг встрепенулся и в три больших прыжка оказался у комля дерева, на котором прятался бедный доктор. Задрал морду, застыл на секунду, внимательно глядя вверх, и вдруг белкой взлетел по стволу и скрылся в ветвях. Я даже не успел ему ничего объяснить.

Через пару секунд ветви дерева затряслись, раздался громкий треск, и на землю шлепнулось небольшое тело в зеленых одеждах. Впрочем, долго лежать тело не стало, вскочило, замерло на мгновение и быстро понеслось прямо ко мне. С дерева спрыгнул кот и весело поскакал следом, с явным желанием не поймать, а просто погоняться. Доктор добежал до меня и юркнул за спину. Рыжий проказник подбежал и встал передо мной, безуспешно пытаясь разглядеть сквозь джисталкера это зеленое нечто. Я оказался непрозрачным, и Рыжик попытался изменить угол зрения, то есть попросту обойти препятствие. Зеленый повторил его маневр, но в противоположном направлении. Так они и крутились минуты две вокруг меня, будто искусственные спутники вокруг Земли, постепенно ускоряя скорость вращения.

Наконец это мелькание перед глазами мне надоело, я раскинул руки, немного присел и поймал обоих. Поставив перед собой «артистов», строго на них посмотрел.

«Рыжик, прекрати пугать человека. Ему и так досталось от волколаков», – сказал я коту, и тот, виновато прижав одно ухо, отошел в сторону. Впрочем, думаю, его раскаяние было не до конца искренним.

– Лечащий жрец, прошедший посвящение, не может отличить человека от зверя, еще и пугается моего кота. И не стыдно? – сказал я доктору, который при ближайшем рассмотрении оказался симпатичной, совсем молоденькой, лет пятнадцати, не больше, девушкой с широкими скулами народа степей. Жрец смотрела на меня, широко распахнув и без того огромные черные глазищи, потом вдруг сморщила аккуратненький носик, всхлипнула и разревелась. Я растерялся. Мне проще перебить десять стай волколаков, чем успокоить одного плачущего ребенка. Девчушка между тем вовсю увлеклась своим занятием: прижала ладошки к лицу, локотки к груди и уткнулась лбом в мою ключицу. Потом она отняла ладошки от лица, крепко схватила рубашку на моей груди и стала использовать ее вместо носового платка, не переставая реветь. В этот момент я по достоинству оценил выражение «плакаться в жилетку». Признаюсь, я растерялся. Стоял, в одной руке держа совершенно неуместную в этой ситуации сухую ветку для костра, а другой неумело гладил упершуюся в плечо и сотрясаемую рыданиями черноволосую голову. Рыжик сидел рядом и беспомощно смотрел на эту картину. Выражаясь языком академической гребли, приплыли.

Поняв, что поток слез в обозримом будущем не иссякнет, я сориентировался в ситуации и наконец отшвырнул мешавшую мне деревяшку. После этого дело пошло на лад. Осторожно взяв рыдающую девчонку за плечи, я подвел ее к тому же многострадальному дереву. Рыжик шел следом. Усадив ее на траву и присев рядом на корточки, я сумел-таки заставить плаксу высморкаться в салфетку, которая нашлась в аптечке. Кот сел рядом и сочувственно смотрел на девчушку. Немного потеребив салфетку, она вдруг обхватила рыжего кота, уткнулась носом в его шею и разревелась с удвоенной силой. Типичный случай женской логики. Только что свалилась с дерева, спасаясь от кота, и тут же стала плакать в него, как в плюшевого медвежонка. Рыжик сидел боясь шевельнуться, с таким удивленным видом, что я, не выдержав, хмыкнул и пошел дальше заниматься костром. Успокаивать детей и женщин кошки умеют гораздо успешнее, чем мужчины.

Выкопав неглубокий ров вокруг места будущего очистительного пламени, чтобы трава на поляне не занялась от оставленного без присмотра огня, я наконец поджег грандиозное сооружение. Дело было сделано, и пришла пора идти дальше. Только как решить вопрос с девчонкой, одинокой и беспомощной в диком лесу? Я просто не представлял ни одного приемлемого варианта. Мой темп передвижения она просто не выдержит. Тащить ее на себе сквозь лес – тоже не выход. К этому времени она наконец немного успокоилась и, опустив плечи, устало смотрела на огонь, почесывая рыжего неженку за ухом. Нахальный котяра довольно жмурился. Все бездельничают, кроме меня, несчастного.

– Что же с тобой делать-то? – задал я риторический вопрос и сел рядом.

– Зависит от того, какая у тебя цель, воин, – ответила девушка. Голос у нее оказался неожиданно звонким и сильным, как звучание камертона. Черные заплаканные глаза смело смотрели на меня.

– Цель моя не тут, – в тон ей ответил я. – Если честно, то здесь я случайно.

– Это сразу понятно, – устало улыбнулась доктор. – Такой воин не может просто жить в лесах, уничтожая нечисть. Твое место в гвардейских отрядах войск Великого хана степей.

Понятно. Девчонка, по-видимому, одна из дочерей желтолицых всадников, как раз возвращающаяся из монастыря лечащих жрецов, скорее всего, после прохождения обучения. Если бы она была уже на службе, то ее охрана состояла минимум из пятерки бойцов. Степняки очень ценят своих лекарей. А для пяти всадников войск Великого хана стая волколаков, которую мне пришлось уничтожить, не является особо опасным противником. Ситуация упростилась. Только как бы ее переправить к своему народу, не вступая в лишние конфликты. Всадники народ опасный. Если они на патрулировании в дикой степи, то сначала стреляют, а потом разговаривают. Если остается с кем. Но все-таки это был более или менее приемлемый вариант развития событий.

– Ясно, дочь степей, – перешел я на язык желтолицых всадников. – Провожу тебя до воинов твоего народа.

– Ты очень образован для цветнолицего горца, – удивленно проговорила жрица на родном языке.

Ох, девочка, как бы ты удивилась, узнав, насколько я образован для любого из мест вашего мира.

– Да ничего особенного, – поспешил я загладить свой промах. – Просто у меня врожденный талант к обучению языкам.

– Я забыла свой долг. Это недостойно лечащего жреца. Позволь мне исправить ошибку. – Девушка уставилась на меня умоляюще. В ее черных глазищах опять заблестели слезы.

Успокаивать ее снова?… Что угодно, только не это! Лучше уж пусть в следующий раз меня сожрут волколаки. Я кивнул, соглашаясь.

Девушка заставила меня лечь на траву и встала надо мной на коленях, как заправский массажист. Сложились руки лодочкой, она принялась водить ими над всем моим телом. Проведя таким образом диагностику, доктор ловко подняла правую штанину и положила руки на укус. Стало очень тепло, и боль как-то незаметно исчезла. То же самое она проделала с моей левой рукой, предварительно закатав рукав. После лечебных процедур самочувствие значительно улучшилось. Я сел и содрал защитную пленку, образовавшуюся от универсальной мази. Под ней были красноватые рубцы. Никаких свежих ран. Не медицинское регенерационное кресло, конечно, но тоже неплохо.

Я вскочил, потом сделал фляк, сальто назад и немного пробежался на руках. Тело снова стало послушным механизмом. Рядом, резвясь, взлетал в воздух Рыжик. Девчонка захлопала в ладоши. Как изменчиво женское настроение! Только что, казалось, ее горе продлится вечность, и на тебе, уже смеется. Впрочем, пусть лучше смеется, чем плачет. Если для этого потребуется клоунский нос нацепить, сделаю не задумываясь. Не выношу детских и женских слез, а тут как раз тяжелый случай двойного эффекта.