Незнакомка под вуалью - Робинс Сари - Страница 3

– Не благодарите, для меня это было удовольствие. – Незнакомец наклонился, поднес ее руку к лицу и поцеловал через шелковую маску. Выпрямился. – Никогда не делал этого через маску и, надо сказать, не получил никакого удовлетворения.

«Я тоже», – хотела ответить Абигайль, но, похоже, потеряла способность говорить.

– Можно попробовать еще раз?

Она безмолвно кивнула.

Незнакомец отодвинул край маски и приложил ее руку к губам. Губы ласкали, как влажные лепестки цветов. Абигайль закрыла глаза, тело воспламенилось, заболело. Он провел языком по ладони, и у нее закружилась голова. Толчок желания был таким мощным, что она испугалась и отдернула руку.

– Я… я… я должна идти…

Он кивнул.

– Уже поздно…

Втайне Абигайль сокрушалась, что не может отведать запретный плод, висящий перед ней, но сейчас она не могла себе позволить никаких связей.

– До свидания.

– До встречи. – Он коротко поклонился, повернулся и растаял в тумане.

Абигайль вглядывалась сквозь вуаль в темноту, гадая, не вообразила ли она себе весь этот эпизод, но даже самая необузданная фантазия не могла бы ей наколдовать такого великолепного и загадочного мужчину.

Встав со стула, на котором она просидела почти час, Абигайль постаралась не выдать своего раздражения.

– Конечно, я не против подождать.

– Превосходно. – Изысканно одетый дворецкий кивнул, прекрасно понимая, что она не посмеет уйти, потому что об этом узнают в приславшем ее агентстве.

Встреча была назначена на три, но ожидание растянулось на сорок пять минут, и неизвестно, сколько еще продлится. Абигайль по опыту знала, что дворяне любят испытывать терпение нижестоящих – просто потому, что им это можно. Хотя кого она дурачит? Она и не собирается уходить; она не может себе это позволить по ряду причин, а в особенности потому, что срок ренты закончился три дня назад. Так что она будет притворяться.

Дворецкий сделал знак следовать за ним.

– Его сиятельство просил проводить вас в кабинет. Он скоро должен прийти.

Абигайль сцепила руки перед собой и расплылась в улыбке:

– Чудесно.

Вслед за дворецким она вошла в узкий коридор, стуча каблуками по деревянному полу. На стенах, окрашенных масляной краской, висели картины, но не было никаких других украшений, присущих дворянским домам. Дом казался пустым, ни малейшего признака наличия детей, которых она надеялась воспитывать.

В агентстве пожилой мужчина, мистер Линдер-Майер, сказал ей только, что в доме два мальчика, восьми и пяти лет, и больше ничего не объяснил. Ему было куда интереснее поболтать о недавно полученном титуле виконта за неизвестные заслуги перед короной. Он громко удивлялся, что особенного мог сделать Стил, простой человек, чтобы получить такое отличие. Абигайль помалкивала, зная, что если ее примут на работу, то вскоре она будет это знать. Слуги любят сплетничать, особенно о своих хозяевах.

Мистер Линдер-Майер был по меньшей мере чудак, к тому же, слава Богу, не умел вести собеседование. Он не спросил, почему Абигайль не имеет рекомендации с первого места службы, от семьи Бернуик, или с последнего, от леди Киддер.

После несчастного случая с Бернуиком директор школы, господин Данн, помог Абигайль получить место в семье Лэнди, и миссис Лэнди говорила, что никогда еще у них не было такой хорошей гувернантки. Абигайль вздохнула. Она ужасно скучала по Эдгару и Джорджу Лэнди, но знала, что в Итоне им хорошо и они вырастут ответственными, добрыми джентльменами. Она немало гордилась тем, как хорошо ей платили в те годы, что она провела в их семье.

Мистер и миссис Лэнди дали Абигайль блестящую рекомендацию, и ее быстро наняла леди Киддер. Абигайль прожила в их семье всего несколько недель, когда получила отчаянное письмо от брата, где он умолял Абигайль срочно приехать в Лондон. Леди Киддер не поверила, что у Абигайль возникли неотложные семейные дела, и отказалась отпустить ее. И ей пришлось бросить работу.

Оставалось надеяться, что блестящей рекомендации господина Данна и образцовой характеристики от мистера и миссис Лэнди будет достаточно для получения места у лорда Стила. Абигайль знала, что если ей дадут шанс, она сможет доказать, что этого достойна. Но сначала нужно было попасть за дверь. Ей повезет, если лорд Стил решит положиться на предполагаемый опыт мистера Линдер-Майера. Но цыплят по осени считают, она не спешила надеяться – это ведет к разочарованию.

Дворецкий пропустил Абигайль в святилище виконта; на толстом восточном ковре ее шаги вдруг стихли. Слуга поклонился и оставил ее одну.

Комната была рассчитана на то, чтобы произвести впечатление: на стенах висели сертификаты в золоченых рамках, на камине стояли награды с памятной гравировкой. Абигайль уставилась на книжные полки: интересно, лорд Стил читает эти сокровища или они выставлены для украшения?

В любом случае запах книг и кожи приятно успокаивал. Абигайль стояла и ждала. Время, кажется, остановилось. Но часы пробили еще одну четверть часа.

Смирившись, Абигайль вздохнула и подошла посмотреть на неровные корешки книг. Это было впечатляющее собрание. Господин Данн его бы одобрил.

При воспоминании о любимом наставнике из сиротского дома Андерсен-Холл у нее сжалось сердце. Приехав в Лондон, Абигайль посетила могилу господина Данна – просто чтобы почувствовать связь с тем, кого любила, высказать свои беды тому, кто не осудит и не обвинит за предосудительный шаг.

Что бы подумал Данн о ее работе у виконта Стила? Абигайль улыбнулась. Господину Данну понравилось бы, как лорд Стил заботится о своих книгах: на полках ни пылинки, книги расставлены по темам. Интересно, в остальной части дома такой же скрупулезный порядок? Лорд Стил не женат, значит, все домашнее хозяйство лежит на нем.

Взгляд Абигайль привлек портрет над огромным письменным столом красного дерева. Она предположила, что с картины на нее смотрит потенциальный наниматель. В его удивительно темных глазах светился ум, и она задумалась, не проявил ли художник артистическую вольность. Помимо официального придворного костюма, художник придал облику лорда Стила определенную надменность – аристократический нос, квадратная челюсть и намек на седину в густых волосах на висках. Абигайль подошла поближе.

– От простолюдина к виконту. С таким огромным портретом над головой вы, наверное, так же довольны собой, как мистер Линдер-Майер.

Возле письменного стола чувствовался запах сигар, и Абигайль поморщилась. Этот запах всегда напоминал ей лорда Бернуика и его льстивого племянника. Она еще раз подумала о том, что ей отчаянно необходимо получить это место и что отсутствие рекомендаций может этому помешать.

Абигайль повернулась, и беспокойство вспыхнуло с новой силой.

В углу комнаты на деревянном столе под стеклом лежали грамоты. Абигайль подошла и стала их читать. Одна, особенно заметная, привлекла ее внимание, и она вслух прочла:

– «С удовольствием сообщаем, что вы избраны заместителем генерального прокурора Англии, королевским юристом», ля-ля-ля.

– Надеюсь, моя юридическая карьера нечто большее, чем «ля-ля-ля». – Сочный баритон разорвал тишину комнаты.

Абигайль вздрогнула и покраснела, пойманная за непочтительными речами.

Она быстро опустила глаза и сделала реверанс, удержавшись от желания оправдываться – она по опыту знала, что это не приветствуется.

– Милорд.

– Лучше Стил.

– Да, ваша… э-э… лорд Стил.

Поднявшись после реверанса, она, не поднимая головы, тайком бросила взгляд на потенциального нового хозяина.

Художник неверно судил о виконте. В угольно-черных глазах, безусловно, светился ум, но художник упустил властность, излучаемую этим мужчиной. В Стиле были целеустремленность и мощь, которые не поддавались кисти и краскам. Да, его точеное лицо было красиво, фигура рослой и худой, но Абигайль захватила та энергия, с которой он прошагал к столу. Сердце забилось, ладони взмокли.