Загадка вечернего звонка - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/30
• Следующая

Хорошо еще, что до конца уроков не докучали мальчишки. Вняв совету Ивана, они предоставили Варе шанс как следует остыть. А посему держались на переменах особняком. Беспокойство пришло совсем с другой стороны. Источником его стала Наташка Дятлова, бросавшая на Маргариту испепеляющие взгляды. Даже Варвара начала нервничать.

— Слушай, Марго, по-моему, тут даже без твоих камушков ясно, что дело добром не кончится.

— Ты про Настасью? — не поняла Марго.

— Я про Дятлову, — откликнулась Варя. — Неужели сама не видишь? Наташка окончательно чокнулась.

Дятлова, будто в подтверждение Вариных слов, вновь уставилась на Маргариту и осуждающе покачала головой. Похоже, она и впрямь не сомневалась, что Марго — виновница всех её несчастий.

— Этого ещё не хватало, — покачала головой Королева.

— Вот и я говорю, — откликнулась Варя. — Теперь тебе от неё спасения не будет.

— Поживем — увидим, — задумчиво прошептала Марго.

После уроков Иван, Павел и Герасим тщетно прождали в школьном дворе девчонок, но те так и не появились.

— Где же они? — наконец удивленно проговорил Иван. — Сам видел, как они заходили в раздевалку.

— Заходили и не вышли, — пробубнил Муму.

— Так не бывает, — возразил Павел. — Пошли проверим. Наверное, их там кто-нибудь задержал.

Мальчики направились обратно в школу. Однако ни в вестибюле, ни в раздевалке Марго и Вари не оказалось.

— Ни девчонок нет, ни их курток, — скуластое лицо Герасима приняло крайне унылое выражение. — По-моему, нас с вами подвергли остракизму.

— Не нас, а тебя, — уточнил Луна. — Нечего было к Варьке прикалываться по поводу Ромки Ардамацкого.

— Я не прикалывался, а говорил то, что есть, — заспорил Каменное Муму.

— Это тебе так кажется, — вмешался Иван. — А Варька, похоже, твоего мнения не разделяет.

— Мало ли чего она там не разделяет! — Муму охватило возмущение. — По-вашему, мне теперь уже и сказать ничего нельзя?

— Можно, — усмехнулся Луна. — Но и о последствиях нужно думать.

— Сам хорош, — не остался в долгу Герасим. — Между прочим, я лично про Ардамацкого только начал. И то совсем чуть-чуть. А ты, Луна, продолжил.

— Вот за что я тебя люблю, — озарила улыбка румяное добродушное лицо Луны. — Всегда найдешь виноватого, и притом не себя.

— Естественно, если ты дурак, — проворчал Каменное Муму. — Нет, чтобы спустить мою неудачную шутку на тормозах, так он ещё обострил.

— Ну, поехало, — вздохнул Иван. — Теперь ещё вы поругайтесь. Мало нам девчонок.

— Нет, — хлопнул Луна по плечу Герасима, —

я с этим занудой ругаться не буду.

И ребята пошли домой.

Едва Иван переступил порог квартиры, из своей комнаты показалась бабушка Генриетта Густавовна в теплом халате до пят. Горло у неё было обмотано шерстяным платком. В руках она держала стакан с целебным травяным настоем, заваренным по рецепту бабушки Марго — Ариадны Оттобальдовны. Генриетта Густавовна в последнее время очень с ней подружилась на почве оздоровления организма.

— Ду, как дела, Вадюша? — прогнусавила Генриетта Густавовна и с трудом высморкалась.

— Нормально, — как всегда, ответил внук. — Ты, бабушка, лучше ложись. А то ещё сильнее простудишься.

— Де простужусь, — возразила Генриетта Густавовна. — Лучше скажи бне, пожалуйста, как у тебя с Английским клубом? А-апчхи!

— Говорю же, ложись! — прикрикнул Иван.

Бабушка снова высморкалась. Затем выжидающе посмотрела на внука.

— Вадя, ты не ответил на бой вопрос.

— Я не Вадя, а Ваня! — надоело внуку.

— Ивад! — возмутилась бабушка. — Очень нехорошо издеваться над больным человеком!

— Слушай, бабушка! — простонал Иван. — Ты лучше не говори, а ложись.

— Мде нужно здать, что у тебя с Английским клубом, — не унималась Генриетта Густавовна.

— А откуда тебе про Английский клуб известно? — насторожился мальчик.

— Да, видишь ли… — замялась бабушка. — Ах, подожди, — махнула она рукой. — Сейчас капли пущу.

Она исчезла в комнате.

«Что ей дался этот Английский клуб, — с удивлением размышлял Иван. — И, главное, именно сегодня. Раньше меня дома про него не спрашивали».

— Бабуля! — направился он в комнату к Генриетте Густавовне. — Откуда ты знаешь про Английский клуб?

— Мама говорила, — отозвалась та. — И вроде у вас там скоро прием новых членов.

— Она-то откуда знает? — ещё сильней удивился Иван, которому только сегодня стало известно про прием новых членов.

— Ну-у, — явно смутилась бабушка. — Мама же тебя в эту школу устраивала, вот тогда, наверное, все и разузнала.

— Ба-буш-ка, — строго поглядел на неё внук. Я в этой школе учусь уже третий месяц, а ты раньше ни разу меня не спрашивала ни о каком Английском клубе.

— Раньше не спрашивала, а теперь спросила, — пыталась выйти из положения Генриетта Густавовна. — Ох, Ванюша! Ты ведь только из школы! Наверное, кушать хочешь. Пойдем, пойдем, я тебя покормлю.

— В таком состоянии, как у тебя, никого кормить не полагается, — возразил внук. — Иначе заразишь всех гриппом. Я лучше сам себе разогрею.

— Ну, ладно, — неожиданно легко сдалась бабушка. — А я, пожалуй, пойду подремлю.

И она легла под одеяло.

«Странная история, — наливая в тарелку суп, подумал Иван. — Сговорились они, что ли, с этим Английским клубом? Сперва Рогалева-Кривицкая. Теперь бабушка… А ведь точно! — уже не сомневался он. — Наверняка сговорились. Слишком уж странное совпадение».

Поев супу, он принялся за жареную курицу. «Ну, ничего. Вечером я это наверняка проверю. Если и мать начнет меня расспрашивать про Английский клуб, значит, они с бабушкой хотят меня запихнуть туда! Интересно, зачем им это так надо?»

Запив обед стаканом апельсинового сока, Иван отправился к себе в комнату. По дороге он заглянул к бабушке. Похоже, она и впрямь заснула. Это окончательно не понравилось мальчику. Обычно Генриетта Густавовна, больная или здоровая, если уж начинала о чем расспрашивать, то не успокаивалась, пока ей не ответишь. Тем более что, по её собственным словам, «испытывала дефицит общения». А Генриетта Густавовна привыкла много общаться, так как всю жизнь проработала редактором в крупном академическом издательстве.

— Бабушка, — стоя на пороге её комнаты, громко шепнул внук.

Та даже не пошевелилась.

«Может, действительно спит, — пронеслось в голове у мальчика, — но, по-моему, просто прикидывается».

Иван направился в свою комнату и засел за уроки. Потом позвонил Герасим.

— Слушай, — унылым голосом проговорил тот в трубку, —

мне тут дед поручил Арчибальда выгулять.

— Как же Лев-в-квадрате тебе такое доверил? — осведомился Иван.

— У деда после вчерашней встречи старых друзей поднялось давление, — объяснил Герасим. — Теперь он лежит и на улицу не выходит.

— Ясно, — усмехнулся Иван. — Везунчик ты.

— На седьмом небе от счастья, — загробным голосом произнес Каменное Муму. — Пойдем вместе?

— Ладно, — согласился Иван. — Встретимся через десять минут у арки между твоим и моим подъездом.

— Едва он положил трубку, как послышался голос Генриетты Густавовны:

— Ваня, куда ты?

«Ясненько, — отметил про себя внук. — Это вот так мы болеем и спим».

— Я по делу, — он не стал вдаваться в подробности.

— По какому делу? — бабушка мигом возникла возле двери его комнаты.

— По очень важному, — сквозь зубы процедил Иван.

— А конкретно? — не отступала Генриетта Густавовна.

— Герасиму нужно помочь. Он не может один с собакой гулять.

Ловко обогнув бабушку, Иван оказался в передней. Там он сдернул с вешалки куртку и выбежал на лестницу.

— Ваня! Постой! — крикнула Генриетта Густавовна. — Ты мне так толком и не объяснил, почему твой Герасим не может один погулять со своей собакой?

— Приду через час, — скороговоркою произнес внук.

Захлопнув за собой дверь, он даже не стал дожидаться лифта и бросился вниз по лестнице.

«Так ей все и скажи», — выходя из подъезда, пробормотал Иван.

• Предыдущая
• 8/30
• Следующая