Дерзкое обольщение - Гэмильтон Миллисент - Страница 13

• Предыдущая
• 13/26
• Следующая

Дорис вздрогнула, когда ее взяла под локоть сама Аделаида Брайтон.

– Дорогая моя, как поживаешь? – спросила гранд-дама и, не дождавшись ответа, обратилась к Рикардо. – Мистер Феррери, друг мой, я так рада, что вы сумели вернуть в наш круг эту юную и в высшей степени очаровательную леди… Да, да, да. Я обо всем уже знаю. Тысяча поздравлений с моей стороны. Свадьба скоро, извините за нескромный вопрос?

– Если бы все зависело от меня, – непринужденно сказал Рикардо, – мы бы поженились еще на этой неделе.

Дорис даже растерялась от такого поворота беседы. Этот самодовольный тип совершенно заболтался. Его следует срочно остановить – если, конечно, она не хочет и в самом деле выйти за него замуж.

– Все дело во мне, – сладко поддакнула она. – Я считаю, что спешка в столь серьезном деле неуместна, а потому сдерживаю порывистость Рикардо.

– О да, конечно, дорогая. У тебя за плечами печальный опыт. Но сейчас все обстоит иначе. Если на то пошло, материальное положение мистера Феррери ни в какое сравнение не идет с… Я хочу сказать, что твой первый муж был…

– …Нищ как церковная крыса? – закончила за Аделаиду Дорис. – А я на его счет никогда и не обманывалась. Так что совершенно нечего изображать из меня дурочку и простушку и шептаться за моей спиной.

Перезрелая матрона изумленно открыла рот, а в следующую секунду необъятная грудь вплотную придвинулась к хрупкой собеседнице.

– Милая моя Дорис, – приторно-сладко пропела миссис Брайтон, – уж не собираешься ли ты упрекнуть меня в том, что я…

– Разве я кого-то обвиняю? – невинно перебила ее Дорис. – Я просто говорю то, что думаю!

– Ты обвиняешь меня в сплетнях? – Аделаида Брайтон покраснела как помидор.

Я просто прекрасно осведомлена о том, что вы говорили обо мне два года назад, – предельно вежливо сказала Дорис. – А сейчас извините, мне нужно отлучиться на минутку в дамскую комнату.

И она оставила Рикардо расхлебывать конфликт.

Дамская комната оказалась пустой. Дорис смочила виски холодной водой и подняла голову. Из зеркала на нее глядела высокая, стройная пепельно-русая блондинка с огромными, широко раскрытыми серыми глазами, с румянцем на щеках и по-детски припухлыми губками. «Красавица ты моя сладкая! – сказала она шутливо и вздохнула. – У тебя внешние данные, которым многие женщины могут только позавидовать. У тебя более чем солидный счет в банке. У тебя любящий отец и чудесный, хотя и вредный, брат. Что же тебе, милая моя, еще надо?» Повинуясь внутреннему порыву, она выдернула заколки, и волосы свободной волной хлынули на плечи. Теперь вместо светской дамы на нее смотрела из зеркала озорная девчонка, которой палец в рот лучше не класть.

Снова готовая к бою, она вышла в холл и сразу же увидела Рикардо в группе элегантно одетых мужчин. Просто поразительно, как тянутся друг к другу мужчины на таких вечеринках, отметила Дорис с сарказмом. Можно подумать, что они обсуждают деловые вопросы.

– Дорогой, – нежно промурлыкала она и погладила гибкими холеными пальцами лацкан его пиджака. – Я умираю от жажды, Ты ведь не хочешь, чтобы я умерла от жажды.

– Конечно, нет, милая. – Рикардо театральным жестом приложил руку к сердцу и отошел с Дорис в сторону. – Воды или чего покрепче?

– Чего покрепче.

– Боже! Что я слышу? – Он насмешливо заломил бровь. – Ты хочешь повергнуть в шок это добропорядочное общество? Тебе здесь не нравится? Так давай просто возьмем и уйдем.

Ресницы Дорис оскорбленно затрепетали.

– Только трус бежит с поля битвы, – запальчиво объявила она. – Пусть Аделаида на это не рассчитывает!

– А может быть, – странно изменившимся голосом сказал Рикардо, – тихонько проберемся на террасу и потанцуем там?

Дорис решительно заявила:

– Нет, это не вариант.

– Испугалась?

– Кого? Уж не тебя ли? – Она взглянула ему в глаза. – Конечно, ты всесилен и всемогущ и одним движением пальца можешь вызвать панику на валютной бирже. Конечно, тебя все уважают, и все боятся. Но я – нет!

– А может быть, стоит бояться? Хотя бы чуточку?

– Между прочим, я хотела выпить. Рикардо кивнул и через минуту вернулся с двумя бокалами – в одном была водка, в другом – апельсиновый сок.

– Теодор наказывал тебя в детстве? – спросил он, наблюдая, как она схватила бокал с водкой, пригубила и зашлась кашлем.

– Не за что было, – приходя в себя, сказала Дорис.

– Так ты, выходит, была идеальным ребенком? Девочкой с картинки: фарфоровое личико и длинные белокурые волосы, заплетенные в косы.

– Идеальным? Спроси у Фреда, он скажет, какой я была сорвиголовой. Ему от меня так доставалось!

– А он?

– А он без конца подтрунивал надо мной, но и любил до умопомрачения, – ответила Дорис, не понимая, к чему этот экскурс в прошлое. – Его приятели называли меня милашкой. Я и в самом деле проскочила через подростковый возраст, не испытав всех этих девичьих страданий с прыщами и плоской грудью.

– Итак, ты всегда ощущала себя красавицей?

– Представь себе. Но это меня нисколько не радовало. Мне иногда хотелось закричать: люди, почему вы любите во мне лишь мою внешнюю оболочку. Поймите, я – это больше чем просто дочь Теодора Адамсона или известная в определенных кругах манекенщица Дорис Адамсон. Иногда мне хочется все бросить, упаковать чемодан и уехать туда, где меня никто не знает…

– Мне тоже иногда хочется общаться исключительно с кенгуру и крокодилами, днями напролет хоть в защитном комбинезоне цвета хаки и не думать о деньгах. Беда в том, что от себя не убежишь…

Дорис куснула губу.

– Ты говоришь совсем как Теодор и Фред, – беспокойно сказала она. – Они тоже советуют искать корень своих проблем в себе.

Рикардо порывисто сжал ей руку:

– Пойдем на террасу, – сказал он хрипло. – Не хочу никого видеть и слышать. Никого, кроме тебя.

Голос его был таким душевным и всепонимающим, что Дорис не могла не подчиниться. Его присутствие внушало ей спокойствие и уверенность в себе, хотя по большому счету он был мужчина, а потому – опасен.

На террасе и вправду оказалось прохладно, и из-за створчатых дверей доносились звуки музыки.

– Можно пригласить тебя на танец?

– Рикардо, не дури. Давай просто постоим и подышим свежим воздухом.

Не говоря ни слова, Рикардо взял у нее из рук бокал и поставил его на баллюстраду.

– Потанцуем? – спросил он уже настойчивее и привлек Дорис к себе.

– Отпусти меня! – воскликнула она, приходя в бешенство. – Отпусти, а то…

– А то – что?..

– Учти, я буду кусаться.

– Боже, я заинтригован! Я горю нетерпением испытать на себе всю силу твоего гнева!..

– Черт тебя побери! – закричала Дорис. – Отвяжись от меня!

– Не хочешь танцевать – не надо, – невозмутимо произнес Рикардо. – И вообще: что ты так волнуешься?

– Я успокоюсь только тогда, когда нас будет разделять расстояние как минимум в пять шагов, – гневно выпалила Дорис.

– О, это уже ключ к отгадке. К какой именно, подумай сама, а пока…

Поцелуй длился с минуту, а когда Дорис смогла наконец вобрать в легкие воздуха, все, что она могла сказать, было: «Зачем?» Этот порывистый и почти исступленный поцелуй потряс все ее существо, взбудоражил все чувства. Ей хотелось сейчас, чтобы он продолжался и дальше… Впервые со времени ухаживаний Бена ей безумно захотелось мужского тепла, захотелось принадлежать… Кому? Этому типу? «Да, именно ему, – ответил внутренний голос, – И никому другому!» – Пусти меня! – взмолилась она, и в глазах ее сверкнули слезы. – Пусти! Ну пожалуйста! Мне надоело играть в эту игру.

– А почему ты решила, что это игра? По щеке Дорис скатилась слеза:

– Это нечестно – пользоваться своей силой.

– А чем я должен пользоваться – своей слабостью? Но это женская привилегия.

– Вернемся в зал, а?

– Ты уверена, что хочешь этого? – нахмурился Рикардо.

– Мы уже давно отсутствуем. Пойдут разговоры, подумают, что мы здесь невесть чем занимаемся.

– Ты выглядишь такой недоступной. Одного взгляда на тебя хватит, чтобы они устыдились своих предположений, – с усмешкой заметил он, галантно подавая руку.

• Предыдущая
• 13/26
• Следующая