Вокруг Байкала за 73 дня - Бутаков Эрик Юрьевич - Страница 14

• Предыдущая
• 14/16
• Следующая

Проснулись ближе к вечеру. Задул ветер. Полы нашей палатки стали хлопать. Пришлось икать более подходящее место для лагеря. В дальнем конце бухты такое место нашлось – лагерь перенесли. Дневной сон прибавил нам сил на то, чтобы нагреть воды и помыться. Бутылка из-под «Белизны» с дырками в пробке, типа брызгалка, служила нам душем, бритва откарябала недельную грязь, запутавшуюся в щетине, горячий суп и чай вернул нас к жизни, а полная луна наполнила сердце милыми картинами прошлых и будущих лет. В дневнике появились строки:

Это был отдых и «зализывание ран».

Запись в дневнике:

Яркое солнечное утро, как всегда в этой бухте. Тонкие стволы сосен отбрасывают длинные тени, сплетая их в причудливый узор на желтом ковре опавших сосновых игл – всё, как на открытке. Воздух морозный. Льдины на море просвечивают матовым светом, вода в полынье бликует на солнце и ветерок запутался в прибрежных камнях. Я блюю в кустах.

После перевала, толи от перенагрузки, толи от спирта, а может от немытых сухофруктов, которые мы вчера сожрали, я страшно отравился и теперь не вылажу из кустов. Слабость валит на прибрежный песок и, уж точно, идти никуда не охота да и сил нет. Вдруг вспомнилось, что смотреть на полную луну нельзя – заболеешь. Я вчера весь вечер снимал её – станешь тут суеверным. Очень хреново. Вова пичкает меня какими-то таблетками, а сам втихоря облегчает мой мешок, часть груза перекладывая себе. Спасибо, Вова. И чё я на тебя из-за кепки орал?

Из-за скалы со стороны Песчанки появляется какой– то местный жлоб: «Собачку не видели? куда-то сюда ушла. Следы сюда ведут. Убежала с поводком. В тайге с поводком опасно – зацепиться за корень – пропадет».

«Не видели, не видели!» До собачки мне сейчас. Ушёл, следопыт долбанный. Не пустили вчера ночевать – вот вам отрыгнулось. Теперь бегай по тайге, ищи свою суку.

От выпитых таблеток немного полегчало, нужно трогаться. Во время движения должно все пройти. Это стоит расслабиться, как все болячки наружу вылазят, а когда работаешь – не замечаешь, и все само собой проходит.

До бухты Сенная берегом, где по валунам, где по льду допрыгали довольно быстро. Очень удивили местных жителей своим появлением. Само собой чай, омуль, картошечка. Мы им о себе, они нам о дороге до Бугульдейки. Предложили баню истопить, оставляли отдохнуть, ну нет – мы только вперед. До Харгино (следующий населенный пункт на нашем пути) нас вызвался проводить милиционер Саша. У него на плече болталась «Белка» и он всю дорогу нас пугал рассказами о медведях, которые здесь людей задирают. Молчал только когда в гору лезли. Крутая гора, раза четыре отдыхали. Зато спуск, хоть и тягомотный, но спуск. Тут тебе и глухари, и белочки, и болтливый попутчик с ружьем. Зря я поел – опять мутит.

Одинокий дом посреди разрушенного, когда-то большого селения, довольно удачно вписывался в пейзаж. Хозяин возился на берегу с сетью и когда увидел нас немного оторопел. Но, подойдя по ближе, проводника нашего узнал, заулыбался, обмяк, протянул руку: «Здророво!».

– Здорово, Гоша. Вот туристов тебе привел. Накормишь? Как рыбалка? – Саша разряжал ружьё..

– Да какая рыбалка? – лед двигается. Нерпа сеть порвала. Ну, немножко хариусков зацепил. Березовый сок есть – угощайтесь. – Гоша суетился у стола.

От сока меня вывернуло снова. Вова полез за таблетками. Георгий Иннокентьевич – добрая душа – увел меня в дом и уложил на кровать. Пока они там поедали Гошиных хариусков, я валялся, обливаясь потом. Нужно немного отойти и ничего не есть, потерпеть – отпустит. Вова принес горячего чая, таблеток. Я уснул.

Сколько я спал – не знаю, но проснулся от хохота на улице – Вова что-то втирал мужикам. Играло радио, напоминая, что где-то есть совсем другая жизнь, море, девочки, белый пароход. Я здесь валяюсь еле живой, переть еще бог знает сколько, а там, пляжи, бикини, сладкие конфетки, мороженное и шампанское во льду. Это злит.

– Ну как? Одыбал? – Вова снова принес чай.

– Да вроде ничего.

– Двигаем дальше?

– Двигаем.

Я поднялся, сошел к столу, выпил еще чаю и стал собираться. Мужики дали нам в дорогу рыбы, показали, как выходить на тропу, и мы пошли.

Через полкилометра меня бросило в пот, тело ослабло, колени задрожали.

– Не, Вова. Я не дотяну. Что-то мне хреново.

– Давай вернемся, переночуем в доме – отойдешь.

– Давай. Ты иди вперед, переговори с мужиками, я потихоньку дотяну.

Я опять завалился в кровать. Снова температура, таблетки, чай. Уснул теперь уже до утра. Спал, как убитый. Вова говорит несколько раз приходил ко мне и, глядя на мое желтое лицо, стал прикидывать, как ему меня отсюда вывозить. Санавиация здесь вряд ли приземлиться, придется с машиной договариваться – «66-ой» стоит у дома, но без бензина. С мужиками посоветовался. Занервничали мужики!

Утром, особенно солнечным, все не так уж плохо. Полегчало. Вова радостный хлопочет у моего мешка, переваливая весь запас иды в свой. Заботу о ближнем, клятву Гиппократа, мужскую дружба, взаимовыручку в каждом пластичном движении глупо улыбающегося другана Вовуни чувствовал я в этот солнечный час. Клещ впился под мою ключицу, всё население Харгино бросилось его удалять. Господи, а мне уже до фонаря, я так устал бояться и болеть. От насмешек я естественно не ушел, но и в ответ было что сказать – в общем всё обошлось. Потолкавшись еще немного у стола, я послушал рассказы Георгия о военных годинах в этом селении, когда он еще пацаном с мамкой здесь жил, когда местный староста трахал всех здешних баб, а потом ему свернули шею вернувшиеся мужья – фронтовики. Ближе к полудню мы тронулись в путь.

Тропа от Харгино к Бугульдейки торная, как говорят местные жители. Кишит зверьем. Все утоптано свежими следами. Вспугнули кабаргу. Она прыгала впереди, оглядываясь и останавливаясь, пока не услышала голос, после чего метнулась в чащу. После мы не раз наблюдали, как животные разглядывали нас, будь то косули, олени или просто коровы. Наши мешки над головой искажали человеческий силуэт, и звери просто не понимали, кто движется. Но стоило подать голос, они уходили. Нужно взять на вооружение – на охоте пригодиться.

После обеда, уже идя по берегу, мы натолкнулись на свежие следы медведицы с медвежатами – малый и годовалый. Совсем свежие следы. Тянутся вдоль берега в ту же сторону, куда мы идем. Достали ружьё – кто знает за каким поворотом они могут оказаться. Тем более медвежата: помчатся к нам поиграть, а мама у них дура – ей не до игр. Так и шли, каждый поворот в бинокль рассматривая, пока не натолкнулись на зимовьё. Недалеко от зимовья прошли памятник погибшим в кораблекрушении. Жуткое место. Не приятно под вечер проходить мимо обелисков. Позже мы узнали, что значит мыс «Красный Яр».

• Предыдущая
• 14/16
• Следующая