Перстень царицы Савской - Хаггард Генри Райдер - Страница 8
- Предыдущая
- 8/49
- Следующая
– С пустыней мы успели познакомиться, а львов еще не стреляли, – заметил капитан Орм, хорошо говоривший по-арабски. – Можете валяться в ваших постелях; мы идем, чтобы убить животных, наводящих ужас на добрых людей, которые так хорошо обошлись с нами.
– Пусть будет так, – сказал Шадрах с улыбкой, которая показалась мне зловещей. – Вот это сделал лев. – И он указал на ужасный тройной шрам на своем лице. – Господь Израиля да охранит вас от льва. Помните, что верблюды оправились и что послезавтра мы двигаемся в путь, если погода не переменится. Но если только подует ветер и песчаные холмы задвигаются, среди них не выжить ни одному человеку. – Он поднял руку и стал внимательно разглядывать небо, потом проворчал что-то и скрылся за хижиной.
Все это время сержант Квик неподалеку мыл оловянную посуду от завтрака, ничего, по-видимому, не зная о происходящем. Орм позвал его. Он подошел и стал навытяжку. Я помню, что подумал о том, как смешно он выглядит на фоне окружающего: его высокая фигура была одета в полувоенного образца костюм, его деревянное лицо было превосходно выбрито, его седые волосы аккуратно расчесаны и напомажены, а острые серые глаза так и впивались во все.
– Вы идете с нами, сержант? – спросил Орм.
– Только если вы прикажете мне идти, капитан. Очень люблю охоту, но если все три офицера уйдут, кто-нибудь должен остаться, чтобы наблюдать за припасами и караваном, так что, по-моему, псу Фараону и мне лучше остаться.
– Пожалуй, вы правы, сержант, только вам придется привязать Фараона, а то он побежит за мной. Ну, что еще вы хотите сказать? Выкладывайте!
– Видите ли, капитан, хотя я прослужил три кампании среди этих арабов (Квик всех местных жителей Африки, живущих к северу от экватора, называл арабами, а живущих к югу от него – неграми), не могу сказать, что я хорошо говорю на их языке. Но только я заметил, что тому парню, которого они называют Кошкой, совсем не нравится ваша экскурсия, а он – прошу прощения, капитан, – во всяком случае не дурак.
– Ничего не могу поделать, сержант. На всякое чиханье не наздравствуешься.
– Совершенно верно, капитан. Правы вы или нет, подымайте флаг и плывите, и вы, наверное, возвратитесь целы и невредимы, если так суждено.
Здесь, высказав, наконец, то, что он хотел сказать, сержант оглядел нас, чтобы убедиться, что мы ничего не забыли, быстро удостоверился, что винтовки действуют хорошо, доложил, что все в порядке, и вернулся к своим тарелкам. Никто из нас не подозревал, при каких обстоятельствах нам придется снова увидеть его.
Мы вышли за ограду селения, прошли около мили по оазису и вышли в окружающие его пески. Нас сопровождала толпа Зеу, вооруженных луками и копьями, во главе которой шел лишившийся сына вождь. Он кроме того выслеживал львов. Пустыня здесь, как я это прекрасно помню, отличалась от тех частей ее, какие нам доводилось видеть за время нашего путешествия, и состояла из высоких крутых песчаных холмов, из которых некоторые достигали вышины добрых трехсот футов и отделялись друг от друга глубокими ложбинами.
На некотором расстоянии от оазиса на этих холмах росла разнообразная растительность, оттого что сюда доносился из оазиса насыщенный влагой воздух. Потом мы очутились в настоящей пустыне и карабкались вверх и вниз по крутым и осыпающимся склонам холмов, пока с вершины одного из них наш вожатый не указал нам ложбину, которая в Южной Африке называется флей, покрытую зелеными полосами, и объяснил жестами, что там залегли львы. Мы спустились в этот флей, я впереди, Хиггс и Орм несколько позади меня по обеим сторонам. Сделав это, мы послали Зеу выгнать львов на нас, оттого что хотя кустарники росли здесь по линии течения подпочвенной воды, расстояние между ними было не более четверти мили.
Едва они двинулись вперед с видимой неохотой – многие из них отстали и воздержались от участия в опасном предприятии, – как раздалось громкое рычание, оповестившее нас, что что-то случилось. Несколько минут спустя мы увидели двоих или троих из них, уносящих с собой то, что осталось от сына шейха, которого львы утащили прошлой ночью.
Одновременно с этим из зарослей выскочил большой лев и помчался по направлению к песчаным холмам. Он был на расстоянии около двухсот ярдов от Хиггса, случайно оказавшегося всех ближе от него, и, как это хорошо знает всякий охотник за крупной дичью, был недосягаем для выстрела. Но профессор, не знавший этого и неопытный в стрельбе, подобно всем новичкам жаждал крови, прицелился и выстрелил, как если бы стрелял в кролика. По какой-то чудесной случайности пуля попала в льва довольно далеко позади плеч и пробила сердце, так что он как камень упал наземь.
– Черт возьми! Видели? – возликовал профессор и, даже не остановившись, чтоб снова зарядить свою винтовку, побежал по направлению к телу зверя, сопровождаемый мною и Ормом, тоже побежавшими, едва мы пришли в себя от изумления.
Хиггс пробежал уже около половины пути, когда внезапно из густых зарослей появился перед ним второй лев, вернее сказать, львица. Хиггс быстро отскочил в сторону и выпустил в нее оставшуюся у него пулю, но не попал в разъяренного зверя. В следующее мгновение мы с ужасом увидели, что он лежит на спине, а львица стоит над ним, хлещет себя хвостом и рычит.
Я почувствовал, что еще мгновение промедлить – и все будет кончено. Тело львицы было много длиннее тела Хиггса (он невысок и коренаст), и ее задние лапы были далеко от него. Я быстро прицелился, спустил курок и мгновение спустя услышал, как пуля ударила в тело огромного зверя. Он подскочил с ужасным воем, одна из его задних лап бессильно повисла, и, поколебавшись мгновение, он побежал по направлению к песчаным холмам.
Орм, который был позади меня, тоже выстрелил, и пуля подняла облако пыли, зарывшись в песок совсем подле зверя, но, хотя у него еще были заряды, так как ружье у него было многозарядное, раньше, чем кто-либо из нас успел выстрелить еще раз, львица скрылась за холмом. Бросив ее на произвол судьбы, мы побежали к Хиггсу, рассчитывая, что найдем его либо мертвым, либо тяжко раненным, и страшно обрадовались, когда профессор вскочил на ноги – даже синие очки не свалились с его носа – и, зарядив винтовку, побежал за раненой львицей.
– Вернитесь! – крикнул Орм, следуя за ним.
– Ни за что! – проревел профессор. – Если вы думаете, что я позволю большой кошке сидеть у меня на животе и не отомщу ей, вы здорово ошибаетесь!
На вершине первого холма длинноногий Орм догнал его, но убедить его вернуться мы оказались не в силах. У него было только оцарапано лицо и из царапины обильно текла кровь, в остальном же он был невредим. Пострадало только его самолюбие. Напрасно мы уговаривали его удовлетвориться своей удачей и славой, которую он добыл.
– Адамс, – отвечал он, – ранил этого зверя, а я предпочитаю убить двух львов, чем одного. Если вы боитесь, можете отправляться домой.
Должен сознаться, что мне очень хотелось последовать его совету, но Орм, который успел рассердиться, заявил:
– Идем, идем: ведь это разрешит создавшееся положение, не так ли? Вы, Хиггс, верно, стукнулись, когда падали, иначе вы не стали бы разговаривать таким образом. Поглядите, вот следы, видите кровь? Идем. Мы найдем ее. Но только не стреляйте больше на таком расстоянии. В другой раз вам не удастся убить льва в двухстах шестидесяти ярдах.
– Ладно, – сказал Хиггс, – не обижайтесь. Я хотел сказать только то, что я покажу этому зверю разницу между белым человеком и Зеу!
Мы отправились дальше, вверх и вниз по крутым склонам песчаных холмов, руководствуясь кровавыми следами. После получаса преследования нас подбодрил вид раненой львицы, которую мы заметили на вершине холма ярдах в пятистах от нас. Около этого времени нас нагнало несколько Зеу, которые приняли участие в преследовании, правда, без особого увлечения.
Жара становилась все сильнее, так что наконец пышущий жаром воздух заплясал над песчаными склонами, подобно миллионам мошек, несмотря на то, что солнце было скрыто какой-то завесой. Странная тишина, необычайная даже для пустыни, царила на небе и на земле; слышно было, как отдельные песчинки скатываются по склону холма. Сопровождавшие нас Зеу забеспокоились и указывали на небо своими копьями, потом назад по направлению к оазису, который давно скрылся из наших глаз.
- Предыдущая
- 8/49
- Следующая
