О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе - Калюжный Дмитрий Витальевич - Страница 7

Под Нарвой Россия потеряла всю артиллерию; взамен отлили за год 300 пушек из колоколов, и обучили две новые армии. Первая дважды разбила врага в Лифляндии, а потом присоединилась ко второй, которая направилась к устью Невы. Затем в октябре 1702 года взяли крепость Нотебург (Орешек), а это был ключ к морю, и Пётр переименовал крепость в Шлиссельбург (Ключ-город). 1 мая 1703 года взяли крепость Ниеншанц в устье Невы и вблизи нее, на Заячьем острове, 16 мая 1703 года заложили Санкт-Петербург.

До Петра I в России отсутствовала единая военная организация, переход к регулярной армии происходил постепенно. Петр, распустив в 1698 году стрелецкие полки, создал регулярную армию на основе полков «нового строя» и «потешных полков». Были унифицированы форма и вооружение; в 1705 году ввели систему рекрутских наборов. Солдат и матросов набирали из крестьян и посадских (одного человека от 20 дворов), а офицерский корпус комплектовался из дворян, причём в 1714 году Пётр издал указ о производстве в офицеры только тех дворян, кто определённое время служил солдатом в гвардии. Первыми гвардейскими полками стали бывшие потешные Преображенский и Семеновский. В 1698 и 1716 году появились «Уставы воинские», различные наставления по военному делу. Создавались офицерские и унтер-офицерские военные и военно-медицинские школы.

Историки говорят, что «непрерывные войны заставили Россию развивать прежде всего военную промышленность». Нет, и развивать промышленность, и вести войны Россию заставлял геополитический вызов. Страна втянулась в новый рывок, и развитие событий в этот период полностью подтверждает нашу теорию.

Недруги России любят сказки: де, русские бедны, потому что Россия всегда грозила миру своей дубиной. В какой-то степени так оно и есть, но ведь внешние опасности, сопровождавшие нашу страну на протяжении всей ее истории, вовсе не надуманы! Россию просто вынуждали хвататься за дубину. Например, с начала XVII века и по ХХ век включительно, то есть за четыреста лет, мы пережили, если не считать Смутного времени, а до него сожжения Москвы Девлет-Гиреем (1571), следующие крупные столкновения:

Войны с Польшей – за Смоленск, Полоцк и Псков, а отнюдь не за Варшаву или Краков;

Войну со Швецией: ее войска были разбиты у Полтавы, а совсем не у Стокгольма;

Войну с Францией, которая была решена у Бородина и Березины через сожжение Москвы, – а не у Нанси или Парижа;

Крымскую войну с европейскими странами, которая велась в Крыму, а не в Нормандии или Лангедоке.

Мы также пережили первое германское нашествие в 1914—1918, и второе германское нашествие в 1941—1945 годах.

Но войны были и раньше! С 1055 года по 1462 Сергей Соловьев насчитывает 245 известий о нашествиях на Русь и о внешних столкновениях, что дает в среднем по одному почти на каждые год-два.

Чисто завоевательные войны вела, естественно, и Россия, – как вели их все страны. Поход Ермака был, конечно, завоевательным походом ради выхода к океану. Но применять силу против Польши нам пришлось потому, что 700 лет подряд она проводила интервенции против нас. Мы были вынуждены силой преодолевать 140-летнюю блокаду России со стороны Польши, Швеции и Ливонского Ордена (1551—1703), блокаду сознательную и планомерную, ведшуюся ради лишения России всякого соприкосновения с Западом. Пришлось вооруженной рукой ликвидировать блокаду России на берегах Черного моря, блокаду, длившуюся триста сорок лет (1475—1812) и дополненную налетами крымчаков на русскую землю, а ведь они нападали ради похищения людей для работорговли.

При Петре был создан военно-промышленный комплекс, и что интересно, при советской власти (когда происходил наш очередной, «индустриальный» рывок) Петра называли первым большевиком. Почему же так схожи разные исторические эпохи? Да потому, что развитие страны имеет свои закономерности. Не надо искать причину в сходстве характеров первых лиц.

При Петре расширили и переоборудовали старые тульские заводы; новые оружейные заводы построили в Петербурге и Сестрорецке, железоделательные – в Олонецком крае. Центром металлургии стал Урал, где возник целый промышленный район (заводы Н.А. Демидова). В Забайкалье началась работа на серебряных рудниках; в Нерчинске в 1704 году построили серебряноплавильный завод. К 1724 году тульские заводы выпускали 15 тысяч ружей и тысячу пистолетов в год. Всего в 1700—1725 годах возникло около 200 мануфактур; их продукция шла в основном на военные нужды.

С 1712 года Россия перестала ввозить оружие.

С военными заказами связано и открытие полотняных и суконных фабрик. Создавались новые отрасли фабричного производства: шелковая и кожевенная, бумажная и шляпная, ковровая, цементная, сахарная, обойная. Военные потребности тянули за собой всю экономику и общественную жизнь.

Поощрялась частная инициатива и предпринимательство, правительство давало фабрикантам кредиты. Петр продолжал политику протекционизма. Например, запретил ввозить заграничные чулки, дабы обеспечить сбыт Московской чулочной фабрике. Для иностранных товаров, которые могли производиться в России, вводились высокие пошлины (до 40% в валюте).

Квалифицированных рабочих не хватало, их выписывали из-за границы, а рынок своей рабочей силы практически отсутствовал. К счастью, мануфактуры создавались в условиях крепостничества: была возможность посылать на мануфактуры бродяг и преступников. Появилась практика «приписывания» к казенным мануфактурам государственных крестьян, которые отрабатывали государственные подати. Эти крестьяне так и назывались приписными. В 1721 году купцам разрешили покупать и приписывать к своим заводам деревни, но крестьяне становились собственностью не купцов, а этих предприятий; такие крестьяне назывались посессионными.

Для подготовки специалистов в 1711 году при мануфактурах учредили ремесленные школы. Позже покровительство государства производству и ремеслу выразилось также в создании в городах в 1722 году цехового устройства: всех ремесленников записали в цехи по профессиям, кстати, строго регламентируя качество продукции.

Между тем Карл XII захватил Варшаву и низложил Августа II, и война переместилась в Белоруссию. Август с войском отошел к Гродно, где соединился с Петром. Смелым маневром Карл отрезал гродненскую армию, но Пётр и А.Д. Меншиков вывели войска из окружения. Тогда шведы опустошили Саксонию, и в 1706 году Августу пришлось заключить с Карлом XII мир. Летом 1708 года Карл двинулся на Украину, где гетман Мазепа обещал ему помощь и всенародную поддержку. Шведы взяли Могилев. На соединение с ними шёл большой обоз и 16-тысячный отряд генерала Левенгаупта. У деревни Лесной 28 сентября 1708 года русское войско Петра разбило шведский отряд, захватив 7 тысяч повозок с боеприпасами и продовольствием, – Пётр назвал эту победу «мать Полтавской баталии». Собранные Мазепой припасы для войны захватил Меншиков.

25 апреля 1709 года шведы осадили Полтаву. Затем произошла битва, которая достаточно хорошо описана, и нам нет нужды повторяться. Дело кончилось тем, что шведы бежали, потеряв более 9000 человек убитыми и 3000 пленными. Наши потери составили 1345 убитыми и 3300 ранеными. Карл и Мазепа бежали в Турцию.

Победа изменила соотношение сия в Европе и закрепила Прибалтику за Россией. Август II и Дания снова заключили с Петром союз, а в 1714 году к союзу присоединилась Пруссия.

Средства для создания промышленности, армии и флота, для ведения войн были получены путем резкого повышения налогов. Специальные «прибыльщики» изобретали новые косвенные налоги: на соль и на, рыбную ловлю, на мельницы, бороды, бани, на дубовые гробы, мед и т. д. В 1718—1724 годах была проведена перепись населения, и вместо подворной введена подушная подать. Её брали не со «двора», а с каждого мужчины: с помещичьих крестьян 74 коп., с государственных 1 руб. 14 коп., с ремесленников и купцов 1 руб. 20 коп. Количество косвенных налогов дошло до сорока. Ввели налоги на содержание армии и флота, уменьшили содержание серебра в монете. Доходы государства выросли к 1724 году в 4 раза.