Бремя империи - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 65

• Предыдущая
• 65/183
• Следующая

— Это что… Война что ли начинается?

— Пока нет… — задумчиво промолвил офицер — пока…

Как и всегда в армии на погрузку заходили быстро, шумно, часто бестолково. Офицеры быстро строили своих солдат повзводно и поротно, построив — получали номер вагона и в порядке очереди заводили личный состав на погрузку в вагоны. Кому-то не повезло — их запрягли загонять в автовозы машины, крепить их там и перегружать прибывшие вместе с колонной ящики с боеприпасами и снаряжением в грузовые вагоны. Работа спорилась, вагоны грузились, техника занимала положенные ей на платформах места, приглушенный шум и крики офицеров, частенько матерные сливались в один сплошной, давящий на уши гул.

Чуть в стороне от места погрузки остановился внедорожник, шедший последним. Из него вышли двое офицеров — один высокий и худой, с погонами полковника, второй полная его противоположность — невысокий, но крепкий, почти квадратный. Оба они синхронно достали сигареты, полковник чиркнул зажигалкой. Немного помолчали, затягиваясь крепким, сладковатым дымком.

— Хреново…

— Что хреново? — не понял майор — нормально выдвинулись, я по часам засекал. Норматив перекрыт.

— Да я не об этом — досадливо проговорил полковник — всё это хреново. Ночь, поезд… Какая то подлянка затевается, чувствую.

— Задача поставлена… — пожал плечами майор, бросил на землю едва начатую сигарету — не нам ее обсуждать

— Оно так — полковник помолчал несколько секунд, будто думая что сказать — самому бы с вами поехать, да запрещено… Значит так, майор Ковалев!

Тот, кого назвали майором Ковалевым неуловимо подтянулся, хотя и не принял уставную стойку смирно. Все офицеры хорошо понимали, где болтовня, а где…

— По прибытии немедленно связаться со мной лично и доложить — и в Казань и дальше. Сухпая достаточно взяли?

— На двадцать суток, как и приказано.

— Боекомплект?

— По пять на бойца

Приказ по пять боекомплектов на бойца не предусматривал — но эти офицеры привыкли думать своей головой. Боеприпасов лишних не бывает…

— Значит так. Из поезда выходят только офицеры, и то особо не высовывайтесь. Солдатня пусть носа не кажет, даже шторы на окнах пусть закроют. Главное — не светиться. Если что… по обстановке, ты знаешь.

— Есть!

— С нами Бог!

— С нами Бог, за нами Россия! — четко и громко отозвался майор так, что кое-кто оторвался от погрузочно-разгрузочных работ

— С Богом, мужики… — совершенно не по-уставному проговорил полковник. Резко и красиво, как в парадном строю отвернулся — и пошел прочь к машине. Не оглядываясь, чтобы не накликать беду…

Помимо прочего, на территории терминала были и гостиницы — те, кто приезжал с железнодорожными составами, иногда оставались на пару дней и не хотели ехать в Москву. Для них было построено три гостиницы, по-модному называвшимися отелями, а один — гастхаусом, по-немецки отозвался. Самый шикарный и новый из них назывался «Империал» и представлял собой облицованную стеклом башню. День назад, поездом из Берлина приехал некий господин, представившийся газетным репортером и номер на самом верху, на двадцать пятом этаже. Портье удивился — в окрестностях не было такого, на что было бы интересно взглянуть и люди обычно спрашивали номера пониже, и когда не хватало — уже селились на верхних этажах. Но господин настаивал — и портье, недоуменно пожав плечами, выдал ему ключ угловой комнаты. Господин заплатил за четыре ночи…

Но спать ночью он не собирался. На этаже почти половина комнат пустовала и все постояльцы уже легли спать — а он, приоткрыв окно, сосредоточенно наблюдал через профессиональный фотоаппарат с большим объективом и инфракрасной насадкой на нем, погрузку техники и бойцов на эшелоны. Он делал снимки — их было уже более двухсот, пытался считать технику и личный состав, делал записи в лежащем под рукой блокноте. Свет в номере не горел, а к самой двери постоялец поднатужившись, подтащил шкаф. Он не боялся жандармов, никто не знал о том, чем он сейчас занимается, да и особо противозаконного он ничего не делал. Ну снимает ночную жизнь станции — и снимает…

Под утро, когда влекомые сцепками из трех тяжелых электровозов каждый, составы один за другим покинули станцию, британец включил ноутбук. Шифрованное сообщение — оно выглядело как обычное деловое письмо — он отправил в числе обычной переписки, фотографии — скинул на жесткий диск ноутбука и зашифровал, наложив поверх них другое изображение. Теперь для того, чтобы найти искомые фотографии нужно будет точно знать что искать — а такие как он пересекали границу ежедневно десятками тысяч и проверить что хранится в ноутбуке у каждого было физически невозможно. Выключив ноутбук, он на всякий случай достал карту памяти из фотоаппарата и сжег ее в пепельнице. Потом пошел спать — дело было сделано…

Через несколько секунд после того, как электронная почта была отправлена, электронное письмо британца попало в паутину сразу двух систем глобального электронного шпионажа. Британо-американской «Эшелон» скоро исполнялось уже двадцать лет, германо-российской «Невод» — не было и десяти. Но за счет того, что на обеспечении «Невода» стояло более мощное оборудование, а программу анализа разрабатывали лучшие в мире российские математики и программисты — «Невод» был технически более совершенен, чем «Эшелон».

Вся система «Невод» была построена на группировке спутников двойного назначения — часть информации они перехватывали легально, часть — нелегально. Все ключевые узлы Интернета, особенно те, через которые передавалась электронная почта, тоже были под постоянным контролем.

И если технически «Невод» уступал «Эшелону» — десять спутников вместо восемнадцати — то по возможностям и скорости поиска значительно его превосходил…

Все море информации, попадавшее в «Невод» пропускалось через тройную систему фильтров. Первый — контекстный фильтр — задерживал все виды информации, где встречались ключевые слова — например «бомба», "героин", «взорвать». Также электронные письма анализировались на предмет соответствия количества знаков и размера файла. Слишком большой размер файла мог свидетельствовать о том, что в письме есть миниатюрное изображение, в котором содержится зашифрованная информация или какое-то другое зашифрованное послание. Также останавливались и передавались на дешифровку все зашифрованные письма — коммерческие шифровальные системы давно были взломаны и трудностей не представляли, с военными и дипломатическими шифрами других государств приходилось повозиться…

Второй фильтр — логико-эвристический поиск. Система анализирована, в каком контексте употреблено было «слово-триггер», осознавала информацию и пыталась понять — представляет она собой ценность для разведслужб или нет. Фактически это была примитивная система искусственного интеллекта.

Третий фильтр — письма, отмеченные логико-эвристическим фильтром как подозрительные, читались уже людьми — которые и принимали окончательное решение.

Наряду с ограничением прав и свобод наличие глобального контроля за Интернетом имело и свои положительные стороны — так, например, «Невод» автоматически удалял из сети вирусы и другие вредоносные программы. Делалось это для обеспечения безопасности самого «Невода» — но польза от такой вот бесплатной чистки была всем.

Через три минуты письмо британца попало на «Невод», через четыре с небольшим его перехватил «Эшелон», в котором был только контекстный поиск. Обе системы, еще на первом фильтре приняли решение по этому письму — "интереса не представляет"…

• Предыдущая
• 65/183
• Следующая