Ящик водки - Свинаренко Игорь Николаевич - Страница 65

– Не сошлись характерами.

– И братского союза никакого не было.

– Вот если б народы сказали: не расстанемся, мы вместе, – тогда б, конечно, Советский Союз остался. Но народы стали друг друга резать, и потому говорить про Советский Союз просто было как-то неприлично. Ну что, на штыках его держать? Колонизаторство какое-то.

– А Америка, скажете вы? Так это чисто пропагандистская утка. Никакого такого народа нету. Они все живут поврозь в разных районах. И друг с другом не общаются. Мы об этом говорили в предыдущей главе.

– Да… А может, чтоб империя держалась, надо было сказать – вот есть русские, а все остальные – второй сорт?

– Ну, так не было даже в царской империи. Русские не считали себя голубой кровью. Ни хера себе голубая кровь, когда русские обязаны были служить в армии, а финны – нет.

– В ЮАР была та же ситуация, ты знаешь об этом?

– Нет.

– Я изучал вопрос на месте. Только когда к власти пришел Мандела, черных стали брать в армию. Служить в те времена в армии значило воевать: Ангола же, Мозамбик там. Подставлять голову под пули в джунглях. У меня некоторые товарищи там служили переводчиками и инструкторами при кубинцах, которые воевали с нашей стороны. Как могли буры туда черного взять? Чтоб он им в спину стрелял? Мне один белый офицер сказал тогда: «Тяжело, конечно. Я понимаю, что эти ребята пришли в армию после амнистии, они всю жизнь воевали в джунглях против нас. Среди них полно бывших партизан и прочих террористов… Многие черные были моими врагами, могли меня убить. А теперь эти черные солдатики – мои друзья. Я должен это принять – или уйти из армии. Впрочем, как христианин, я понимаю, что черный – такой же человек, как я…»

– Вот и у нас финны не должны были служить в армии. Им же Александр Первый дал эти свободы – налог не платить, в армии не служить. Татары же, к примеру, должны были в русской армии служить. Латыши с эстонцами – обязаны. А кавказские народы – только добровольно. Дикая дивизия была добровольная. Странный подход к комплектованию армии…

– А вот я сейчас выдам пассаж абсолютно политнекорректный, дам мысль, до которой ни русские не могут додуматься, ни немцы, а только прибалты и, пардон, хохлы. При том что я отчасти обрусел, отчасти стал космополитом, но хохлом не перестал быть – такое, пожалуй, невозможно. Так вот мы, хохлы (и прибалты), круче русских и круче немцев. Тебе это надо объяснять?

– Давай.

– Так слушай. В 45-м русские слили, закончилась вся вооруженная борьба против режима – Власов и что там еще было. И немцы в 45-м слили – даже немцы! Никаких очагов вооруженной борьбы у вас не осталось. А бандеровцы с лесными братьями еще до второй половины 50-х воевали. При том что оружия и лесов в России и Германии не меньше было, чем, например, на Украине. Но вот русские с немцами, обращаю ваше внимание – две великие нации, – слили… В России и Германии все за Сталина, а у нас – не все. Ну как, красивый пассаж?

– Ты хочешь спросить, почему после 45-го не осталось нацистского подполья?

– Нет, я хочу спросить: сильная тема?

– Хорошая…

В позиции украинцев, которые воевали против Красной армии, была какая-то логика. Я с ней ознакомился в беседах с теми ветеранами СС, которые после войны укрылись в Штатах. Вот один из примеров. Парень с Западной Украины пошел в 1941 году добровольцем на войну. Но воевал он не на привычной нам стороне фронта, а по ту, что была занята немцами. В немецкую он пошел армию, в украинскую дивизию СС «Галичина». А после войны домой, к жене, по понятным причинам возвращаться не стал, поехал в Америку и стал в ней жить. Потерялись они в той жизни. А после девяносто первого жена нашлась! Она была жива и свободна! В смысле не замужем. Ветеран забрал свою старушку в Америку. Она в ней заскучала и увезла его домой, на Украину. Теперь они живут-поживают на родине на американскую пенсию, а она там – сказочное богатство. Помогают и родне, которая воевала на советской стороне фронта.

Я себе представляю, как это все может происходить.

Встречается этот возвращенец с ветеранами Красной армии. Они его обзывают предателем. Он искренне удивляется:

– Кто, я? Вы меня с кем-то путаете. Я проливал кровь под желто-голубым знаменем, на форме у меня был трезубец – заметьте, это теперь государственная символика моей родины. Я с оружием в руках боролся за независимость Украины, я освобождал ее от коммунистов и москалей – и вот родина свободна. Поскольку я воевал за правое дело, старость моя достойно обеспечена, я состоятельный человек. Ну а вы-то за что воевали? Где то знамя, и та армия, и те идеалы, за которые вы умирали? Где те коммунисты, которым вы продались и под гнетом которых стонала порабощенная батькивщина? Так вы обижаетесь, что у вас пенсия нищенская и ее задерживают? Странно… Я думал, вы радуетесь, что вас не повесили, как военных преступников, и даже не посадили в лагерь… Ну да ладно, угощу вас, по вашей-то бедности… Что, Германия плоха? Разве? Ее уважают в мировом сообществе. Фашисты плохи? Так их упразднили в сорок пятом и осудили в Нюрнберге. А что ваши коммунисты?…

Наверное, наши бедные ветераны ему что-то отвечают… Хотели бы вы оказаться на их месте?

Мы забыли много подробностей той жизни. Нам иногда кажется, что это при Брежневе были разные глупости, а в перестройку мы более или менее соображали. А я вот нашел любопытный текст и спешу им поделиться.

«31 декабря Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР М.С. Горбачев выступил с новогодним обращением к советскому народу, в котором отметил, что уходящий год был отмечен масштабной работой по перестройке экономики, успехи которой нам жизненно необходимы. Он завершается с лучшими, чем в прошлом году, показателями по национальному доходу и производительности труда. Больше произведено продовольствия, товаров и услуг, построено жилья и объектов соцкультбыта. И все же экономическая реформа еще не заработала на полную мощность. И полученные результаты не могут нас удовлетворить. Дают о себе знать все еще непреодоленные дефициты и другие трудности в повседневной жизни. Производство товаров, особенно качественных, отстает от спроса на них. Нам предстоит многое сделать в будущем году, чтобы решительно изменить в экономике ситуацию к лучшему. И эти изменения придут. Они придут вместе с хозрасчетом и самофинансированием, арендой и подрядом, с укреплением кооперации, оздоровлением внутрихозяйственных отношений, расширением простора для инициативы и социалистической предприимчивости. Нам надо всем настраиваться на такую работу, которая позволит преодолеть застарелые недуги, избавиться от всякого рода нехваток, создать новое качество жизни для советских людей».

– Ну что, освежим в памяти политику. Что там было в 89-м? Давай, Алик!

– Для меня 89-й – это съезд народных депутатов, когда все раскупили в магазинах маленькие приемнички такие – по тридцать рублей. Люди шли по улице и слушали их, прижав к уху.

– По ТВ еще показывали съезд днем и ночью. Счастье уже как бы начинало наставать. Оно подступало, подступало – и вот наконец съезд. Граждане не работали, не спали, не ели, только слушали и смотрели съезд – вот настает царство справедливости!

– Три часа ночи, четыре… А они все базар ведут по ТВ… Съезд… Да, это было великолепное шоу. Это тогда у нас real TV впервые появилось! Помнишь, первым Сахаров выступил, попросил слова.