Остров Афродиты - Хэмпсон (Хампсон) Энн - Страница 2

• Предыдущая
• 2/37
• Следующая

– Круглый год? – спросила девочка, и ее карие глаза расширились от удивления. – Разве здесь не бывает зимы?

Элен ответила, что зима здесь есть, но это очень короткий и достаточно теплый период. Некоторое время они все трое молча смотрели на темнеющее небо, а потом Фиона грустно вздохнула.

– Мне бы так хотелось, чтобы вы остались с нами, миссис Стюарт. Я не хочу, чтобы вы уезжали и оставляли нас с дядей Леоном одних.

– Я тоже. Дядя Леон такой строгий, он нам ничего не разрешает, – добавил Чиппи.

– Он заставляет нас сидеть тихо…

– А если не послушаешься, сделает вот такое лицо, – изображая своего дядю, Чиппи скорчил гримасу, и даже Элен не могла удержаться от смеха, хотя беспокойство за детей вновь охватило ее.

– Я уверена, что вы преувеличиваете. Значит, вы уже знакомы со своим дядей? – поинтересовалась Элен.

– Да, он несколько раз навещал нас…

– Всего два раза, Чиппи, – поправила его сестра, но мальчик покачал головой.

– Нет, три. Ты первый раз не помнишь. Тогда ты была совсем маленькая.

– Я всего на год моложе тебя!

– Ну когда дядя Леон приезжал к нам в первый раз, ты еще даже не умела ходить. А я помню его, потому что он сказал папе, что меня надо отшлепать.

– Что ты такое натворил?

– Не помню. А папа сказал, что дядя Леон не понимает детей.

– А вот вы, миссис Стюарт, вы детей понимаете, – сказала Фиона, крепко сжав руку Элен. – Не могли бы вы остаться с нами?

– Боюсь, что это невозможно, Фиона.

– Потому что вы не хотите?

– Нет, дело не в этом. Ваш дядя не захочет, чтобы я осталась.

– А если мы его попросим, вы останетесь? – Улыбнувшись настойчивости Чиппи, Элен ответила, что их дядя наверняка уже нашел им няню, которая будет присматривать за ними.

– А мы хотим вас, – настаивала Фиона. – Почему вы должны возвращаться в Англию? У вас там остались дети?

– Нет, у меня нет детей. – Элен показалось, что Фиона заметила грусть в ее голосе. Девочка еще крепче стиснула руку Элен, словно стараясь ободрить, и та ответила ей дружеским пожатием. – Посмотрите! Видите силуэт замка? – Элен указала в сторону острова, надеясь отвлечь детей, но никакие достопримечательности их в данный момент не интересовали. Они загрустили, осознавая, что путешествие подходит к концу.

Во время обеда дети по-прежнему были грустны. Глядя на них сейчас, вряд ли кто-то мог бы назвать их жизнерадостными.

Позднее, в каюте, она попыталась приободрить своих подопечных, напомнив им, что пребывание на острове будет для них лишь временным, а через несколько месяцев они вернутся домой к отцу.

– А вы сразу поедете обратно? – спросил Чиппи, даже не слушая слова утешения.

– Сначала я отдохну у своей подруги, которая живет на Кипре, – ответила Элен, укрывая мальчика одеялом, – а потом снова вернусь в Англию.

– А сколько времени вы пробудете здесь?

– Недели две, наверное. – В ее голосе звучала некоторая неуверенность. Послав Труди телеграмму, Элен так и не получила ответа, но, возможно, он пришел уже после ее отъезда. Ей оставалось только надеяться, что ее приезд не причинит Труди и Тасосу больших неудобств.

Наутро, оставив спящих детей в каюте, Элен вышла на палубу. Кипр уже хорошо был виден на горизонте. Солнце встало, и заря окрасила небо яркими красками. Огибая южное побережье острова, корабль держал курс на восток.

– Пафос, – произнес кто-то у нее за спиной. Элен обернулась. Роберт Стори стоял рядом и улыбался ей. Молодой человек возвращался из Англии, где жили его родители, обратно на Кипр. В продолжение всего плаванья он много времени проводил с Элен и детьми и даже садился с ними за один стол. Пассажиров на корабле было мало – ноябрь считался на острове мертвым сезоном. – Часа через три будем на месте!

– Еще так долго? – удивленно воскликнула Элен, взглянув в сторону острова. – А кажется, что берег совсем близко.

– Да, но отсюда до Лимасола довольно далеко. Пафос расположен на западном побережье острова, а Лимасол – на противоположной стороне. – Роберт подошел ближе; Элен не отодвинулась. И хотя она уже довольно давно избегала мужского общества, Роберт невольно вызывал у нее симпатию. Ей понравился его открытый легкий характер. Роберт рассказал ей, что он холостяк. После продолжительного отдыха на Кипре, он так полюбил эти места, что купил здесь небольшой домик, устроив в нем свою мастерскую, так как по профессии являлся художником. По странному стечению обстоятельств, Роберт тоже жил в Лапифосе и даже немного знал Леона Петру.

– У него тяжелый характер, – сказал Роберт, когда Элен объяснила ему, зачем едет на Кипр. – Закоренелый холостяк, хотя, конечно, он не отказывается от… э-э… развлечений.

Элен смутилась, а Роберт рассмеялся, добавив, что ни один киприот в силу своего темперамента не может обойтись без женщины.

– Они открыто заявляют об этом. Вероятно, оправданием их поведения может служить здешний климат… или лучше сказать, объяснением, потому что киприоты никогда не ищут оправдания своим поступкам.

– А как выглядит дом Леона Петру? – поинтересовалась Элен.

– О, его надо видеть! – В голосе Роберта прозвучало восхищение. – Это огромный белокаменный особняк с балконами в каждой комнате, построенный на сваях у подножия гор. За домом поднимаются отроги горного хребта, а фасад выходит на прибрежную долину с плантациями апельсиновых и лимонных деревьев, за которыми простирается синяя гладь моря. С балконов открывается вид и на горы, и на море. Необыкновенно красивый дом; слишком романтичный и прекрасный для такого старого холостяка, как Леон Петру.

– Старого? Я думала, что он еще довольно молод.

Роберт пожал плечами и неуверенно произнес:

– Ему, наверное, около сорока… он очень красив, ничего не скажешь. Но высокомерие, с которым он держится, придает ему чересчур суровый и неприступный вид.

– Надеюсь, что детям будет у него хорошо, – не очень уверенно произнесла Элен, опасаясь, что на деле все окажется совсем иначе.

– Не знаю, – последовал осторожный ответ Роберта. – Меня очень удивило, что он вообще согласился взять племянников к себе. В деревне говорят, что отзывчивость и терпение не входят в число его добродетелей. Мне кажется, преуспевающие бизнесмены все таковы. В жизни их волнуют только деньги.

– А чем он занимается?

– Ну, прежде всего, Леон Петру владеет несколькими пакгаузами в Фамагусте. Именно там сортируют и готовят к отправке за границу фрукты. Еще он занимается торговлей недвижимостью и является владельцем больших участков земли на острове, что равносильно миллионному состоянию.

Слушая рассказ Роберта о дяде Чиппи и Фионы, Элен почувствовала, что ее беспокойство за детей растет. Они и так видели в своей жизни мало хорошего, чтобы еще терпеть строгие порядки в доме своего дядюшки, который вовсе и не горел желанием брать племянников к себе. Но Элен все равно уже не могла ничего с этим поделать, поэтому ей оставалось лишь прогнать беспокоящие ее мысли.

– Только взгляните, какое здесь солнце и голубое небо, – прервал Роберт размышления Элен. – Это чудесное место; жаль, что вы не сможете остаться здесь навсегда. Но вы сказали, что пробудете на острове две недели? Могу я показать вам местные достопримечательности?

– Я буду отдыхать у своих друзей, – улыбнулась Элен, – но все равно спасибо. – Она не могла прямо сказать Роберту, что вообще не испытывает потребности в мужском обществе. – Они живут в Никосии, и я надеюсь совершить по острову насколько экскурсий, если, конечно, моя подруга и ее муж смогут уделить мне для этого время.

Роберт лишь развел руками, но все же дал Элен свой номер телефона, чтобы она могла позвонить ему, если ей вдруг станет скучно.

– Спасибо, – ответила Элен, не имея ни малейшего намерения воспользоваться его любезным предложением.

Когда солнце поднялось выше, пробираясь среди легких облаков, плывущих по небу, как серебряная вуаль, сияющий ореол на горизонте исчез. В ярком солнечном свете очертания острова стали четче: казалось, до него рукой подать. На море был полный штиль. Корабль плавно скользил по спокойной глади, продолжая свой путь к южному побережью острова.

• Предыдущая
• 2/37
• Следующая