Серебряный волк, или Дознаватель - Гореликова Алла - Страница 6

Правда, есть еще верховая езда, им она хоть и без надобности, но все ж не так тоскливо… а сегодня – первый урок фехтования, поглядим, на что похоже будет… нет, надо, надо прикормить мэтра ректора и добиться свободного посещения! Псу под хвост этакую учебу, нечистому в задницу!

Принц Валерий тоскливо смотрит в окно, на подернутые первой желтизной верхушки кленов и острый шпиль университетской часовни. А мэтр Рене все вколачивает в кафедру пункты-гвозди, сноровисто и споро, и принц все больше утверждается в мысли, что они с Серегой заняты чем-то не тем… совсем не тем, чем надо бы.

И мне тоже становится тоскливо, так тоскливо…

Серебряный волк подмигивает мне фиолетовым глазом. Серега… Нет, ну какие опасности могут быть в Корварене, в Университете?! Мы сами надумали себе страхов. Сергий, побратим будущего короля… да мало ли почему мог он не попасть в хроники?! Вот и похищение маленького Карела туда не попало, и свадьба Юлии…

Серебряный волк с острым аметистовым глазом, почему твой хозяин так близок мне? Чужая жизнь, да… я окунался в нее много раз, но обычно, переживая видение, я чуть-чуть отстранен. Да, чужие мысли – как свои, и чужая боль может свести с ума, но где-то, в самой глубине души, помнишь – «не я». Не я – Юлия, Лека, Карел. Но – я, Серега. Ничьи мысли, воспоминания, чувства не поглощают меня настолько сильно и глубоко… Так что ж я, так и буду бежать от тебя… от себя?…

– А ну, ра-за-брали учебные рапиры и стали в ряд! – В зал для фехтования стремительно врывается одетый в черное худощавый господин, смуглый, длинноусый и горбоносый, с возмутительно короткой, по корваренским меркам, стрижкой. Ханджар, что ли? И по акценту вроде похоже. – Живей, живей! Шевелись, а-бол-тусы, здесь вам не лекция! Ра-авней! Я маэстро Джоли, ваш учитель фехтования. Ты и ты! Сюда! – Длинный палец маэстро тычет поочередно в двух орясин с краю и указывает им на центр зала. – В пазицию! Пасматрю, на что годны, малакасосы!

Эти-то ни на что, думаю я. Достаточно глянуть, как стоят… такая «пазиция» – разве что на девчонок впечатление производить.

Робко дзенькают рапиры.

– Да куда ж ты прешь?! – вопит маэстро. – Да, да, ты, дылда неуклюжая! Не драва колешь!

– Я попросил бы вас выбирать выражения, господин учитель, – вспыхивает «дылда неуклюжая». – Я герцог Эймери, а не какой-то там дровосек.

– Жалаете палучить удавлетворение, герцаг? – ядовито цедит маэстро. – Дать вам баевую шпагу? Или, может, на палашах? Парные даги? Сабли? Что же вы малчите? Научись защищать себя собственной шпагой, Эймери, а уж потом абижайся! И запомните, малакасосы – все вы переда мной равны! Здесь нет ни герцогов, ни принцев, ни безземельных младших сыновей. А есть – неумехи, и я должен их абучить. Кто не понял?

Гробовое молчание воцаряется в зале.

– Все поняли? Прадолжим!

Пара в центре зала снова скрестила клинки – неумело, но старательно. Старательно, но, Свет Господень, как же неумело! И отец еще говорил, что в Таргале хорошие фехтовальщики!

– Хватит. В строй. Две ветряных мельницы, а не фехтавальщики. Ты и ты!

Следующая пара выходит на середину зала.

Эти, мне кажется, половчей. Один проводит простенькую атаку, второй отбивает, делает ответный выпад… первый отмахивается, и я вижу – ошибается. Не ловкость это, а дурацкая самоуверенность…

– В строй… ты и ты!

Атака – защита – контрудар – касание… атака… на клинок… ну что ж он зевает?! Самое ж время выбить…

Маэстро морщится, как от стакана уксуса.

– Сонные мухи. Ты и ты!

Я выхожу в центр зала. Выдыхаю, отгоняю ненужные мысли. Смотрю на противника. Крепкий, плотного сложения парень, полные губы сжаты, глаза прищурены… кого-то он мне напоминает…

– В пазицию… начали!

Выпад-отбил-выпад-уклонился-атаковал… мимо, удар, отбил… так, мне попался стоящий противник… атака-защита-атака-контрудар… кажется, у меня получается… Прочь мысли! Дзеннь, дзеннь, дзззин! Ого! А так?! Дзон-дзон-дзон-дззин!

– Стоп! Харашо. Вы двое что-та можете. В строй. Ты и ты!

Парень отирает пот со лба, улыбается. Кого же он мне напоминает?!

Лека разделывается со своим быстро и красиво. Отбивает неуклюжую атаку, крутит рапиру противника – и она сама вылетает из неумелой руки. Я улыбаюсь. Кровь еще кипит возбуждением схватки… Свет Господень, как же мне нравится! Отец прав, у нас так не фехтуют. Я вышел против умелого соперника – и справился. Обязательно расскажу отцу, думаю я.

В распахнутое окно врывается удар колокола. Маэстро Джоли окидывает растрепанную шеренгу острым взглядом:

– Время вышла. Я в ужасе. Таких неумех еще не учил. Толку не будет! Что ж, папробую… Ты, ты, ты, ты… и ты. Астаньтесь, вам пару слов скажу. Астальные – праваливайте. Кагда следующий урок? Послезавтра? Вот да послезавтра и праваливайте. Видеть вас тошна, ей-богу.

Никто не пробует задержаться. Кажется, этим лоботрясам так же тошно видеть маэстро Джоли, как ему их… на что они потратили свою жизнь до этого дня, хотел бы я знать! Дворянин, не умеющий шпагу взять, ха! Если они здесь все такие, удивляюсь, как Таргала до сих пор стоит… нет, но ведь отец тоже отсюда! Наверное, это нам с Лекой так несусветно повезло, попали в компанию остолопов, дубин стоеросовых…

Маэстро оглядывает оставшихся.

– Вас, если хатите, буду учить всерьез. Вы можете, толк будет. Залатой с носа за урок.

– Я не могу, – вздыхает парень рядом со мной. – Денег нет.

– Жаль. Ладна… абращу на тебя внимание на общих уроках. Иди.

– Я тоже пойду, – бурчит другой. – Мне без надобности.

– Как хочешь.

Нас осталось трое – мы с Лекой и парень, с которым я стоял в паре. Маэстро смотрит на него:

– Карел, верна?

– Да, маэстро Джоли. Спасибо. Честно говоря, давно хотел с вами заниматься.

– Пальщен, – насмешливо отзывается маэстро. – А вы?

– Лека.

– Серега.

– Двенадцать Земель?

– Нет, – отвечает Лека. – Мама оттуда, вот и дала родные имена. Да мы ничего, привыкли.

– Хатите начать сегодня?

– Да! – в один голос произносим мы.

Маэстро улыбается:

– У меня свабодные два часа с шести. Жду здесь.

В зал входит следующая группа.

– До вечера, маэстро, – говорит Карел. – Пошли, ребята, я угощаю! Клянусь Светом Господним, нам есть что отметить!

– Только не в «Пьяного поросенка»! – отзывается Лека.

– Вот еще, в эту дыру, – усмехается Карел. – Нет, нас ждет «Веселый вагант»!

– Живей, живей! – доносится из-за закрытых дверей зала ехидный голос маэстро Джоли. – Шевелись, аболтусы, здесь вам не лекция!

– Вы даже не представляете, как нам повезло, – продолжает Карел. – Я уже два года мечтал устроиться учеником к маэстро, но вы ведь слышали его: не важно, кто ты, важно, что ты можешь. А я от природы не слишком ловок.

– Тренировался? – одобрительно спрашивает Лека.

– Ох, еще как! – Карел смеется. Смех его, пожалуй, резок – но заразителен. – А ты, парень, молодец! Серега, да? Честно, мне понравилось!

– Мне тоже. Я ведь первый раз так выложился. Даже не думал, что так могу! Не знаю, Карел, каков ты от природы, но меня заставил из шкуры вывернуться, серьезно тебе говорю!

– А то ты меня не заставил, – снова смеется Карел.

Мы выходим в калитку на Веселого Ваганта – и Карел кивает на вывеску через два дома: огромная кружка с пенным элем поверх толстой закрытой книги.

– Значит, так: это самое приличное заведение в окрестностях Университета, здесь можно напиваться, но не принято буянить. Предупреждаю сразу, потому что единожды отличившихся второй раз сюда попросту не пустят. Мне было бы несказанно жаль потерять доверие здешнего хозяина.

– Поняли, – отвечает Лека. – По чести сказать, я на все готов, лишь бы не пришлось снова переться в «Пьяного поросенка».