ЗНАМЕНИТЫЕ КИЛЛЕРЫ, ЗНАМЕНИТЫЕ ЖЕРТВЫ - Мазурин Олег - Страница 35

К шестидесятым годам XIX-го века мягкотелых декабристов-мечтателей сменили более жесткие народовольцы-прагматики. Эти уже точно не боялись пускать кровь разным там своим идейным врагам, царю и представителям царствующей особы.

Вдохновители опасной террористической организации «Народная воля» — Сергей Нечаев, Лев Тихомиров, Михайлов и Желябов.

«Народная воля» объединяла 80–90 местных, 100–120 рабочих, 30–40 студенческих, 20–25 гимназических и 20–25 военных организаций по всей стране — от Гельсингфорса (Хельсинки) до Тифлиса (Тбилиси) и от Ревеля (Таллина) до Иркутска. Военных кружков «Народной воли» было не менее 50 как минимум в 41 городе. Численность активных, юридически оформленных членов партии составляла примерно 500 человек, но участвовали в ее деятельности, так или иначе, помогая ей, в 10–20 раз больше.

«Народная воля» ставила целью свергнуть самодержавие и осуществить ряд демократических преобразований. Одним из средств на пути к революции был избран террор против «столпов правительства». Надо заметить, что «красный террор» «Народной воли» был исторически обусловлен, навязан революционерам как ответ на «белый террор» царизма против участников «хождения в народ». С 1874 по 1878 г. царизм обрушил на мирных пропагандистов-народников смерч репрессий (до 8000 арестованных только в 1874 г., из них 770 привлеченных к жандармскому дознанию, грандиозный — самый крупный в истории России — политический процесс 193-х с каторжными и ссыльными приговорами, официально зарегистрированные среди обвиняемых по этому делу случая самоубийств, умопомешательства и смерти в предварительном заточении).

«Когда человеку, хотящему говорить, зажимают рот, то этим самым развязывают руки», — так объяснил переход народников от пропаганды к террору один из лидеров «Народной воли» А.Д.Михайлов. Сознавая политическую и нравственную предосудительность террора, народовольцы допускали его лишь как вынужденное, крайнее средство. «Террор — это ужасная вещь, — говорил С.М.Кравчинский, — есть только одна вещь хуже террора: это — безропотно сносить насилие».

Враги и критики «Народной воли» много (особенно в наши дни) говорят о том, что она злодейски преследовала и умертвила царя-Освободителя. При этом замалчивается неоспоримый, кричащий факт: к концу 70-х г. царь, в свое время освободивший от крепостной неволи крестьян (хотя и ограбив их), снискал себе уже новую кликуху — Вешатель. Это он утопил в крови крестьянские волнения 1861 г., когда сотни крестьян были расстреляны и тысячи биты кнутами, шпицрутенами, палками (многие — насмерть), после чего выжившие отправлены на каторгу и в ссылку. С еще большей кровью Александр II подавил народные восстания в Польше, Литве и Белоруссии (принадлежавших тогда к Российской империи), где генерал-душегуб М.Н.Муравьев в течение двух лет каждые три дня кого-нибудь вешал или расстреливал (за что и получил от царя титул графа), а на каторгу и в ссылку только из Польши были отправлены 18 000 человек. Не случайна в этом контексте и жестокость царя по отношению к мирным народникам-пропагандистам 1874–1878 гг.

Когда же некоторые из народников в ответ на «белый террор» царизма начали прибегать с 1878 г. к отдельным актам «красного террора», Александр II повелел судить их по законам военного времени. За 1879 г. он санкционировал казнь через повешение шестнадцати народников. Среди них И.И.Логовенко и С.Я.Виттенберг были казнены за «умысел» на цареубийство, И.И.Розовский и М.П.Лозинский — за «имение у себя» революционных прокламаций, а Д.А.Лизогуб только за то, что по-своему распорядился собственными деньгами, отдав их в революционную казну. Характерно для Александра II, что он требовал именно виселицы даже в тех случаях, когда военный суд приговаривал народников (В.А.Осинского, Л.К.Брандтнера, В.А.Свириденко) к расстрелу Все это ИК «Народной воли» зафиксировал в смертном приговоре царю.

Казнить царя таким же образом было почти невозможно, ибо царь появлялся на людях только с охраной и свитой. Поэтому народовольцы лишь пытались свести число жертв цареубийства к минимуму. Все возможное для этого они делали: тщательно планировали каждое покушение, выбирали для нападений на царя самые малолюдные места — Малую Садовую улицу, Каменный мост, Екатерининский канал в Петербурге.

1866 год. 4 апреля. Боевик Дмитрий Каракозов стреляет в царя Александра II, на набережной, около Летнего сада, но промахивается. За это он схвачен и казнен. Акцию провела тайная народовольческая группа «Ад» под руководством Н. Ишутина.

Помимо охоты на царя народовольцы исполняли и высокопоставленных чиновников.

1878 год. Народоволец Попов наносит смертельный удар кинжалом в грудь барону Гейкингу, адъютанту начальника жандармского корпуса Киева. Боевик отстреливается от полицейской погони и благополучно скрывается из виду.

1878 год. 6 февраля. Киллерша Вера Засулич стреляет в петербургского градоначальника Трепова. Засулич является к генерал-губернатору под видом просительницы. Нужна справка о благовидном поведении, которая якобы требуется Засулич для работы гувернанткой. И когда Трепов поворачивается к следующему посетителю, террористка вынимает из сумочки пистолет «Бульдог» и палит в чиновника. Попадает в филейную часть господина градоначальника. После покушения Засулич бросает пистолет, но не пытается скрыться. Вера Засулич потом оправдана судом присяжных, вскоре скрывается за границей, где и продолжает революционную борьбу.

Но мало кто знает, что в этот же самый день, 6 февраля, должно было совершенно еще одно политическое убийство. Одновременно с Верой Засулич должна была действовать ее подруга по революционной борьбе Мария Коленкина. Ее цель была — обер-прокурор Сената В. Желяховский. На дело женщина взяла также револьвер «Бульдог». Нашла дом прокурора, позвонила в дверь. Дверь открыл лакей. Киллерша попросила позвать прокурора. В это время в передней появилась жена и дети Желяховского. Мария поняла, что убивать клиента придется в присутствии его семьи и, ничего не сказав, ушла.

1878 год. 8 августа. Еще один народоволец Сергей Кравчинский, бывший офицер и будущий писатель, убивает кинжалом главноуправляющего Третьим отделением, шефа жандармов Н. Мезенцева. Киллер колет свою жертву в тот момент, когда она возращается домой из церкви после утренней службы. Страховал убийцу Александр Баранников. Народовольцы запрыгнули в дрожки и умчались с места преступления. Крачинский срочно покинул Россию и уехал за границу.

1879 год. 13 марта была предпринята попытка убить нового шефа жандармов Дрентельяна. Около часа, карета высокопоставленного чиновника ехала вдоль Летнего сада в Зимний дворец. Неожиданно ее перегнал молодой денди на великолепной английской лошади. Достав револьвер красавчик выстрелил в Дрентельяна. Пуля пробила стекло кареты, но в главного жандарма не попала. Тогда киллер повернул лошадь назад и снова выстрелил в клиента, но снова не попал. Киллер поймали. Им оказался некто Леон Мирский. Его вскоре повесили.

Пытались народовольцы убить прокурора киевского Окружного суда Котляровского. Но того тогда спасла толстая шуба. Она сыграла роль современного бронежилета, приняв пулю на себя.

Но были и удачные покушения. Были убиты: генерал-губернатор Харькова Д.Н. Кропоткин, проконсул Юга России — В.С. Стрельников, главаря тайной полиции Г.П. Судейкина, шеф одесских жандармов и два агента тайной полиции (один из них Никонов).

Народоволец Желваков пред тем как убить Стрельникова спросил у того, не он ли тот самый генерал Стрельников и, получив утвердительный ответ, убил жертву.

В 1879 году народовольцы возобновляют охоту на царя. В этом году боевик А.К. Соловьев совершает покушение на Александра II на Дворцовой площади, но неудачно. Царь совершал пешую прогулку, когда его принялся расстреливать киллер. Первым выстрелом Соловьев не попал в императора и тот как трусливый заяц стал убегать. Петлять, уворачиваться. Со стороны это походило на стрелковое упражение «бегущий кабан». Нужно было во что бы то ни стало попасть в движущуюся, вернее, в бегущую цель. Соловьев произвел пять(!) выстрелов и все мимо. Начальник царской охраны капитан Кох догнал киллера и сбил того назем ударом сабли плашмя. Соловьев попытался съесть орех, начиненный цианистым калием, но и тут его постигла неудача — яд оказался негодным и киллер остался жив. Но до поры до времени. Состолся суд и Соловьева повесили. (28 мая 1879 г.)