Карамба, или Козья морда - Щеглов Дмитрий - Страница 8

• Предыдущая
• 8/29
• Следующая

– На двери обязательно должен быть замок, запирающее устройство.

Вообще-то она говорила совершенно банальные вещи, действительно есть ли хоть одна дверь на свете, чтобы замок на ней был установлен где-нибудь в соседнем коридоре. Поэтому мы методично, сантиметр за сантиметром начали обследовать предполагаемую поверхность потайной двери. И тут мне показалось, что один кирпич шатается. Я попробовал его вытащить, и он поддался. За этим кирпичом, мы смогли вытащить еще один кирпич. Нам открылась узкая прорезь, сквозь которую ничего не было видно. Там за прорезью, была какая то темная, глухая комната.

– Гасите свет, сокровища не видно, – простонал Данила, впившись глазами в темное пространство. Я выключил фонарик, а Настя задула свечу. Глаза, как на галерке в театре, начали привыкать к темноте.

– Да, это же монастырская подсобка, – разочарованно пробормотал Данила, собираясь покинуть смотровое место. – Раньше Хват здесь металлолом принимал.

И в это время послышался скрежет вставляемого ключа, скрипнул замок и одна половинка ворот отошла в сторону. Помещение залил солнечный свет. Горилла прошел внутрь, потрогал, что-то лежащее в углу, удовлетворенно хмыкнул, прикрыл за собою ворота и зажег свет. Затем, подкатив к воротам небольшой чурбак, уселся на нем. Судя по тому, как внимательно он смотрел в оставленную в воротах небольшую щель, чувствовалось, что он кого-то поджидает. Горилла закурил и нетерпеливо посмотрел на часы. Тот, кого он ждал, видимо опаздывал на встречу. Вдруг Горилла вздрогнул и обернулся, на какой то шум сзади себя. Хотя света в пристройке было и маловато, но все происходящее в ней было четко видно. В деревянном полу медленно поднялась крышка люка и из нее показалась лысеющая голова отдувающегося толстого мужчины.

– Что, стоишь как истукан, не ожидал? Руку лорду подай плебей, – довольный произведенным впечатлением, мужчина, кряхтя, выбрался на поверхность, с усмешкой оглядывая Гориллу.

– Кто это? – прошептал я.

– Хват, – так же шепотом ответил мне Данила, – Вот, сволочь, прямо как из могилы вылез.

– Тише вы, – шикнула на нас Настя, – услышат.

Прильнув, к узкой прорези в потайной двери мы наблюдали за происходящим.

– Принес? Ну, показывай, что у тебя там, – приказал Хват.

Горилла недоверчиво покосился в угол, не исчезло ли припрятанное им добро, сделал несколько шагов и легко передал чушку Хвату. Это амбал Горилла, мог легко держать ее в одной руке, а пузатый Хват взявши ее нежно, как ребенка на обе руки чуть было не уронил на пол. Чушка была сделана по подобию гантелей, с которыми упражнялись в начале века силачи в цирке, и имела темно-серый цвет.

– Вот, жизнью рисковал, говорят дороже золота, – рекламировал свой товар Горилла.

– Ты хоть знаешь, что ты украл? Сплав свинца и олова, и стоило из-за этого вызывать меня из Москвы, и засвечивать склад? – пренебрежительно отбрасывая гантель в сторону, разочарованно сказал Хват.

– Ты меня за лоха не держи, – как чайник закипел Горилла, – я может, как ты в цветных металлах не разбираюсь, но свинец за бронированной дверью держать не будут. Там знаешь, какая охрана?

– И как же тебе удалось бронированную дверь снять с петель? – усмехнулся Хват.

– Это мое дело. Брать будешь? – выказывая нетерпение, зверем смотрел Горилла.

Хват, казалось, не замечал настроения продавца и по новой, завел старую шарманку: – Говорил, дело на миллион, я ему ключи от склада дал, даже по подземному ходу от своего дома приполз, а он мне сплав от импортных аккумуляторов показывает.

Горилла не находил веских аргументов, чтобы сделать достаточно привлекательным свое маркетинговое предложение и только угрожающе сопел.

– Ты хоть знаешь, что украл? – повторил свой вопрос Хват.

– А как же, нас тоже с уроков выгоняли. Это па…ла…ти…на, – по слогам произнес Горилла.

Данила не выдержал и фыркнул: – с уроков его выгоняли. По-моему его совсем надо было из школы выгнать.

– И сколько ты хочешь за палатину? – передразнивая Гориллу хитро сощурился Хват.

– Пол миллиона!

Хват стал что-то прикидывать в уме, воздев глаза в потолок, затем, отведя взгляд в сторону возмущенно изрек: – Но это ж больше пятнадцати тысячи долларов. Ты с ума сошел, больше трех не дам.

Гориллу всего трясло, он то сжимал кулаки, то разжимал их: – Ты не понял меня, я говорю пол миллиона не деревянных, а пол миллиона зеленых баксов.

В пристройке наступила напряженная тишина. Даже нам, сторонним наблюдателям, было ясно, что в их торге наступал критический момент. Хвату не удалось обмануть Гориллу, тот хорошо знал истинную ценность украденного металла. Мы затаили дыхание. Приближалась развязка.

– А за тобой слежки не было? – сдавшись первым в нервном поединке, резко спросил Хват, – ты же идиот, можешь и себя и меня спалить.

Не замечая оскорбления, Горилла отрицательно замотал головой в ответ.

– Как же не было? – прошептала рядом Настя, – летел как угорелый, не видел в пыли, кто у него на хвосте сидел.

– Милиция наверно уже окружила их, сейчас брать будут, – разочарованно сказал Данила.

Хват стал сосредоточенно что-то обдумывать. Он внимательно посмотрел на Гориллу: – Это все?

– Вон в углу еще столько же.

– Сколько здесь будет всего килограмм?

– Килограмм шетьдесят, не меньше, – наконец Горилла обрел уверенность в голосе.

– Ты не картошку продаешь, а палатину, мог бы и взвесить.

По интонации, с какой напирал Хват на слово палатина, Горилла почувствовал скрытую насмешку, и поскольку партнер приступил к серьезным торгам, поставил его на место: – Не крути Хват, ты хоть и старый Барыга, но знаешь, я этого не люблю. Называй цену.

Хват начал издалека: – Даже если на время поверить, что это платина, – наконец он правильно назвал металл, – кому его сбудешь? На шею как украшение твою гантель не повесишь, разве что утопленнику, а так в стране на него и покупателей не найдется. Вот я и думаю, сколько реально может стоить твоя палатина?

Хват видимо переступил за ту черту, за которую лучше было не переступать. Длинная, волосатая рука потянулась к нему и ухватив за ворот приподняла его с места: – Я жизнью рисковал, а ты насмехаться?

Нам показалось, что Хвату пришел конец, зверь Горилла в припадке доказательства своей учености, сейчас задушит его. Но вдруг, Горилла, неожиданно согнулся пополам, и как подкошенный столб, грохнулся на пол.

Хват, поправлял на себе помятую сорочку: – Тоже мне герой чеченской войны выискался, он жизнью, видите ли, рисковал, – и несильно толкнул ногой Гориллу, – слышь, после химического анализа, пятьдесят тысяч зеленых дам, понял?

Горилла, приходя в себя, медленно отрывал голову от пола. До него тяжело доходил смысл сказанного.

– Вот жулик, он всегда такой, – восхищенно шептал рядом Данила, – сроду настоящую цену не даст.

– Чем это ты меня вырубил? Карате, что ли в Москве изучил?

– Ты когда-нибудь электрическую дубинку видел?

Горилла подтянув чурбак, присел на него: – Черт с тобой, триста тысяч и не меньше.

– Семьдесят.

– Двести пятьдесят, – у Гориллы цена шла вниз быстрее, чем она поднималась у прожженного Хвата-Барыги.

– Сто, и ни цента больше.

– Двести, моя последняя цена, – опасливо поглядывая на шоковую дубинку, угрюмо, но твердо сказал Горилла, – я знаю, тебе еще почти миллион останется, если за границей продашь. Будешь в Рио-де-Жанейро мангустов жрать.

– Жри сам свою собачатину и мангусты, а меня уволь, – намекая на ресторанный бизнес незадачливого партнера, снова насмехался Хват.

Горилла понял, что снова сморозил какую-то глупость, и решил покороче формулировать коммерческое предложение.

– Согласен? – угрожающе спросил он.

– Пусть я в убытке останусь. Согласен! – торжествующие нотки присутствовали в голосе Барыги, – Но…

– Что еще?

– Но тебе же деньги надо отдать? А где я тебе сразу такую сумму возьму, мне надо за ними в Москву смотаться, экспертизу пала…платине произвести, это займет часов пять, не меньше. Поэтому я предлагаю такой вариант. Вот тебе пока задаток пятнадцать тысяч долларов, все, что у меня есть сейчас с собою, мы закрываем сарай, ты мне передаешь ключи и вечером, когда я их привезу, ты приходишь за деньгами.

• Предыдущая
• 8/29
• Следующая