Убежденный холостяк - Хармон Данелла - Страница 18

• Предыдущая
• 18/56
• Следующая

Герцог не обратил внимания на ее слова. Эндрю, казалось, ничуть не удивился.

А Блэкхит, спокойный, безжалостный мститель Блэкхит, улыбался, и у Челси от этой улыбки кровь стыла в жилах. Она встала между герцогом и братом. Джеральд задел ее шпагой, и на ее руке появилась кровь.

— Остановитесь! — потребовала девушка. — Остановитесь, Блэкхит! Оставьте Джеральда, и я клянусь, что выйду за вашего брата!

«Он знал».

Все смотрели на Челси. Ей казалось, что время прекратило свой бег. Только что произнесенные слова оставили в ее душе отвратительный осадок.

«Господи, помоги мне! Блэкхит знал, что я пожертвую собой ради никчемной шкуры Джеральда. Он знал. Рассчитывал на это. Иначе почему он сразу не сразил его? Он хотел, чтобы я бросилась его спасать!»

Толпа взревела. Три сотни зрителей с любопытством таращились на Челси. Судя по виду бледного и трясущегося Джеральда, он с трудом сдерживал себя, чтобы не прикончить сестру на месте. Темные глаза Блэкхита победно блестели. А Эндрю?

Челси не смогла понять, что выражает его взгляд. Но у нее и не было желания понимать это, так как выражал он нечто жуткое.

Толпа, кольцом окружившая поляну, стала медленно вращаться вокруг нее, крики слились в один и стали оглушающими. Челси на мгновение прикрыла глаза, чтобы остановить это вращение, а потом пошла к карете, стараясь держаться прямо и ступать уверенно.

«Боже, прошу тебя, не дай мне упасть в обморок у всех на виду!»

Но сегодня, кажется, Бог забыл о ней. Последнее, что она увидела, прежде чем ее ноги подогнулись, было красное пятно на рукаве.

— Челсиана, как вы?

Девушка услышала доносящийся откуда-то издалека голос Эндрю, который, поняв, что с ней что-то не так, успел подбежать и поймать ее.

— Челси?

— Кажется, я падаю в обморок, — тихо пролепетала она, и ее окутала тьма.

Эндрю стоял, держа ее в объятиях, и удивлялся. Ему в голову не могло прийти, что столь отважная женщина, как леди Челсиана Блейк, подвержена обморокам и прочим женским штучкам. Однако он не мог винить ее в этом. Мало кто сохранил бы рассудок после событий последних дней. На нее свалилось слишком много: и дуэль, на которой едва не убили ее брата, и внезапная помолвка, и сознание, что се жених — человек со странностями.

Эндрю стало жаль Челси. Ему захотелось защитить ее. Подняв голову, он обнаружил, что Люсьен со шпагой в руке идет к нему, и нежность тут же уступила место ярости.

— Наследница, — ласково проговорил герцог и убрал шпагу в ножны. — Ну-ну, я всегда знал, что ты выгодно женишься. Оглашаем имена?

У тех, кто слышал ответ Эндрю, кровь отхлынула от щек — никто не позволял себе говорить с его сиятельством и таком тоне. Люсьен же лишь насмешливо вздернул бровь.

— Ну, у тебя и язык, — хмыкнул он. В это мгновение Сомерфилд вскочил на лошадь и, яростно пришпоривая ее, поскакал прочь во весь опор. — Эндрю, может, положишь девушку? Или ты хочешь показать всем, что рад держать ее н объятиях? Боюсь, ей не понравится, когда, придя в себя, она обнаружит, что находится у тебя на руках.

— Почему бы тебе не перестать ухмыляться? А то ведь я могу тебя заставить, — сердито процедил Эндрю.

— Ладно уж, — пробормотал герцог, продолжая усмехаться. — Негоже так разговаривать с тем, кто только что спас тебе жизнь.

— Ты прав. Мне меньше всего хочется разговаривать с тобой.

Эндрю с Челси на руках пошел к карете. Прижимая девушку к груди, он чувствовал тепло ее тела, и от этого становилось трудно дышать.

— Ты едешь за специальным разрешением? Ага! Неудивительно, что ты так спешишь.

Ярость Эндрю была столь велика, что он с трудом владел собой.

— Я увожу ее отсюда. От всех. И от тебя. Ей и так плохо, и я хочу, чтобы она пришла в себя не здесь, на глазах у сотен орущих незнакомцев, которые полезут к ней со своими поздравлениями. — Он посмотрел на Люсьена, радуясь тому, что его руки заняты, иначе герцог лишился бы повода так ухмыляться. — Ты полный мерзавец. Настоящая скотина. Ничтожное, бездушное чудовище. Надеюсь, ты гордишься собой.

— Тем, что спас тебе жизнь? Гм… да. Только «горжусь» — не совсем верное слово.

Эндрю лишь чертыхнулся.

Люсьен, шедший рядом с ним, достал из внутреннего кармана фляжку.

— Ладно, езжай. Только возьми вот это. Думаю, вам обоим не помешает подкрепиться.

— Что это?

— Бренди. Я прихватил его на тот маловероятный случай, если ты будешь ранен и придется обрабатывать рану. Но теперь, кажется, ему найдется лучшее применение.

Эндрю взял у брата фляжку и широким шагом направился к карете. Он был зол и на Люсьена, и на судьбу, и на то, что весь Рейвенскомб, не говоря уже о женщине у него на руках, узнал, что у него есть не просто странности, а нечто посерьезнее. Проклятие! Хорошо хоть, что ее данная под давлением обстоятельств клятва выйти за него отвлекла внимание людей от его собственных проблем. Можно поблагодарить ее за это. Однако он, естественно, делать этого не станет. Чем меньше он будет привлекать к себе внимание, тем лучше.

Эндрю усадил Челси на диван, сел рядом, привлек ее к себе и закрыл дверцу.

— Поехали! — приказал он кучеру, постучав по крыше.

— Но его сиятельство?

— К черту его сиятельство! Поехали!

— Куда, милорд?

— Куда угодно. Лишь бы подальше отсюда. И побыстрее.

Карета тронулась с места. В окне мимо Эндрю медленно проплывали любопытные лица зрителей, и он поспешил опустить занавески. Лошади перешли на легкий галоп, и вскоре Рейвенскомб остался позади.

Эндрю обнимал Челси и смотрел вперед. Его губы были плотно сжаты, сердце учащенно стучало, душу переполняли противоречивые чувства, причем отнюдь не приятные. Он велел себе не глядеть на Челси, хотя очень хотелось. Но он не станет этого делать, несмотря на то что его так и подмывает скосить взгляд на ее совершенную грудь, — ведь она об этом никогда не узнает. Не расскажет он ей и о том, что его сжигает желание гладить ее длинные стройные ноги, обтянутые мужскими бриджами, а одна мысль о ее прелестях разжигает в нем страсть и возбуждает плоть.

Эндрю вел тяжелую борьбу с самим собой, но ему не суждено было выйти из нее победителем. В конечном итоге он все же покосился на Челси и обнаружил, что ее огромные серебристо-зеленые глаза смотрят на него.

— Спасибо, — слабым голосом произнесла девушка.

— За что?

— За то, что увезли меня оттуда. — Она закрыла глаза и положила голову ему на плечо. — Я никогда раньше не падала в обморок. Какое унижение — на глазах у сотен людей!

Эндрю промолчал. Он знал, каково это — испытать унижение на глазах у сотен людей.

— Как вы себя чувствуете? — мрачно спросил он.

— Хорошо. Плохо. Не знаю… Все произошло так быстро, у меня до сих пор кружится голова.

— Да, вы не единственная, кто страдает от этого.

Он злился, и Челси считала, что у него есть на это право. Его сильная рука лежала на ее плече. Он смотрел в окно, и взгляд его был суровым и жестким. Она слышала, как стучит в груди его сердце, и понимала, что нужно пересесть на противоположный диван. Она обязательно пересядет, только еще чуть-чуть подождет, пока ей станет немного лучше…

— Эндрю…

Челси ощутила, как напряглось его тело.

— Да? — буркнул он.

— Что с вами произошло?

— Сомерфилд едва не убил меня, а Люсьен едва не убил Сомерфилда. Да и вы еще бросились между нами, как будто решили отдать себя в жертву ради нашей свободы. Вот что произошло.

— Я не об этом.

— Тогда я, черт побери, не знаю, о чем вы. И что бы это ни было, я не желаю говорить об этом! Ясно?

— Нет, не ясно. — Челси заглянула ему в лицо. — Я все же кое-чего не поняла. Во-первых, почему вы вдруг упали? Вы играли с Джеральдом, позволяя ему сохранить достоинство, и в следующее мгновение…

— Ничего не случилось, — грубо оборвал ее Эндрю.

— Но…

— Я же сказал: ничего не случилось!

• Предыдущая
• 18/56
• Следующая