Власть волшебства - Смирнов Андрей - Страница 43

— Мне многие это говорят... И значит, теперь вы ждете от меня помощи?

— Мне кажется, — произнес пожилой мужчина, — ситуация почти зеркально отображает ту, что была при нашей первой встрече, хотя и расстановка сил уже другая. Тебе ведь нет разницы, кого именно убивать?.. Или же я ошибся и ты вообще не собираешься сдавать этот ваш «экзамен»?

— Собираюсь, — вздохнул Дэвид. — А что собой представляет лорд Равглет?

— Обычный лорд, — пожал плечами Ксочипилли. — Не из великих, но и не вчера появился на свет.

— Но достаточно сильный, чтобы превратить вас в обычного смертного?

— От Силы меня отсек не он, — совершенно спокойно ответил Ксочипилли, и Дэвиду стало ясно, что его попытка «тонко» поддеть собеседника не удалась.

— А та вещь, которая вам так нужна, как у него оказалась? — спросил землянин.

— Понятия не имею. В то время я был немножко мертв и не имел возможности следить за событиями. Можно предположить, что когда вырезали тех, кто виноват в моем нынешнем положении, их владения подверглись разграблению. Равглет — либо мародер, либо тот, кто ограбил мародера, либо тот, кто ограбил ограбившего... ну и так далее.

— Ясно.

— Ну что, — поинтересовался Ксочипилли, — мне ждать тебя с моим имуществом или придется искать какие-нибудь другие пути вернуть его?

— Ждать? — переспросил Дэвид. — А вы сами не собираетесь участвовать?

— Нет. При моих нынешних возможностях во время нападения я буду только обузой. Ты сам все видишь. — Ксочипилли развел руками.

«Он прав, — подумал Дэвид. — Дар на уровне Куде-фар... это несерьезно. Его любой стражник по стенке размажет».

— Ну хорошо, — сказал землянин. — Я постараюсь помочь. Как выглядит эта штука?

— Вот так.

Над правой рукой Ксочипилли возник иллюзорный образ: полупрозрачный желто-коричневый топаз, вытянутый и заостренный с обоих концов.

— Лови Склепок.

Контуры двух гэемонов на мгновение соприкоснулись. Дэвиду стал известен не только внешний вид Ключа, но и то, как он воспринимался бы вижкадом и какие излучения распространял.

— Зеркал у меня нет, — сказал Ксочипилли, поднимаясь. — Буду ждать тебя здесь каждый день, в это же время. Удачи.

— Я бы хотела посмотреть на действие той силы, которую вы приобрели в монастыре, — произнесла Алиана.

Они сидели в гостиной, в том же здании, где находился ювелирный магазинчик Властительницы, только на втором этаже. Работающие без заклинаний настенные часы — предмет роскоши, цена которых в Темных Землях намного превышала цену обычного Тальдеара, — показывали, что находятся они тут уже более трех часов. Вазочка с печеньем посреди стола осталась нетронутой, зато чашек с горячим сойби было выпито немало. Три часа разговоров. Если б не сойби, могли и охрипнуть...

Если поначалу Эдвин и Алиана смотрели друг на друга отчужденно, то теперь такого впечатления уже не возникало: казалось, они нашли общий язык, и довольно быстро. Сему обстоятельству Дэвид искренне рад: перед началом встречи он сильно беспокоился, как воспримут друг друга ставший ангелом-убийцей аристократ из древней хеллаэнской фамилии, и Обладающая Силой, бывшая когда-то (по крайней мере, так казалось самому Дэвиду) обычной девушкой и даже после перемены природы сохранившая еще значительную часть своей прежней человечности. Но обошлось. Они были совершенно разными, однако сходились в одном: ни Эдвин, ни Алиана не были настроены воспринимать «чужое» как нечто недолжное, подлежащее уничтожению; оставаясь самими собой, в ином они были склонны видеть не врага, а, скорее, свидетельство многообразия мира — свидетельство, помогающее лучше понять свое собственное в нем место. Дэвид, который имел хорошие отношения с обоими, послужил им чем-то вроде связующего канала, ослабив первоначальную напряженность и поспособствовав установлению скорейшего взаимопонимания. Три часа Эдвин и Дэвид, по очереди, рассказывали об Обители, выложив, в общем и целом, практически все, что удалось накопать им самим в ходе самостоятельного расследования. Общение почти целиком протекало на уровне человеческого пласта реальности, использовать разного рода способности или заклятия для более быстрой и полной передачи информации они опасались. Перед приходом молодых людей Алиана создала магическую систему, которая затуманивала связь адептов с Обителью; она до предела умалила собственную Силу, сделавшись почти не отличимой от обычной колдуньи с сильным Даром, инициированным двумя Стихиями — Огнем и Льдом. Оставалось только надеяться, что этих предосторожностей хватит, чтобы не привлекать излишнего внимания мастеров и незримых бестелесных существ, служащих Обители и способных ощущать нервную дрожь лекемплета в том случае, если кто-либо из адептов сталкивался с проявлениями Силы. К магии, даже к самой обычной, ни Алиана, ни ее гости старались без необходимости не прибегать: баланс маскирующих чар мог быть слишком легко нарушен.

В силу этой причины просьба Алианы продемонстрировать ей приобретенные в монастыре магические умения выглядела, как минимум, странно — о чем гости и поспешили заявить. Стоило ли предпринимать все эти предосторожности, направленные на сокрытие встречи, чтобы перечеркнуть их в итоге? Стоило ли красться в пещеру спящего тигра на цыпочках, чтобы затрубить в горн у него над ухом?

Последнее сравнение, сделанное Дэвидом, слегка развеселило Алиану. Все еще посмеиваясь, серебряной ложечкой она размешала мед в сойби, сделала глоток и сказала:

— Разумеется, не нужно делать этого сейчас. Но ведь где-нибудь вы собираетесь применять свое волшебство, не так ли? Вот на это я и хочу посмотреть.

— Я полагаю, — задумчиво ответил Эдвин, — что уже в ближайшем времени вся эта игра в секретность потеряет смысл. Во время убийства лорда с ангелом происходит какая-то трансформация — к нему переходит Сила убитого... по крайней мере, ее часть... и далее начинает существовать в какой-то новой форме. Но разве кто-нибудь слышал об ангелах, которые поселялись бы в замках убитых и наводили бы там свои порядки? Нет. Они возвращаются в Обитель и начинают жить там — как правило, в бестелесной форме. И я, и Дэвид видели их не раз — они общались с нами, учили — но было ясно, что собственных целей, как и собственной воли, они уже не имеют. В течение двух с половиной лет ученик старательно отторгает свою волю, подавляет ее, старается стать идеальным инструментом для высшей силы, которая станет действовать через него. Превращение завершается, насколько можно судить, при сдаче экзамена — уже не имея никаких собственных желаний, приобретая Силу, он не использует ее для себя, а возвращается в Обитель и становится очередным элементом системы. За счет вырванной из внешнего мира Силы — а вернее, той ее части, которая может быть отобрана ангелом, — лекемплет Обители продолжает активно расти и развиваться...

Эдвин сбился. Странное чувство: в какой-то момент ему показалось, что он находится не здесь, в обществе Дэвида и Алианы, а в каком-то ином месте. Видение было совсем мимолетным — темный зал, сидящее за круглым столом люди (их лиц не было видно, и даже фигуры скорее угадывались), и он сам, рассказывающий об Обители... Что это? Плод расстроенного воображения? Остатки забытого сна?.. Секунду спустя зарождающееся беспокойство пропало — так же неожиданно, как появилось, и само видение, вызвавшее это беспокойство; а затем Эдвин вовсе забыл о нем.

Дэвид и Алиана терпеливо ждали, когда он продолжит.

— В общем, я хочу сказать, — заговорил кен Гержет, повторно ловя ускользнувшую было мысль, — что поскольку в систему мы встраиваться не будем, в Обители поймут, что с нами что-то не так. Не знаю уж, как они отреагируют, — Эдвин усмехнулся, — но вот тогда-то и можно было бы показать вам, госпожа Алиана, все, что вы хотите увидеть. Потому что хуже от этого уже не будет. Но сейчас мы привлечем лишнее внимание... Я понимаю, что конфликта в любом случае не избежать, потому как они неизбежно придут мстить «предателям», но хотел бы, чтобы все это началось как можно позже... Уже после того, как мы пройдем окончательную трансформацию.