Живые мертвецы в Далласа - Харрис Шарлин - Страница 27

• Предыдущая
• 27/52
• Следующая

Или Хьюго был для них так же расходуем, как и я. И уж наверняка он был таковым для вампиров. Я с предвкушением представила себе, как расскажу Изабель, что ее игрушка-любовник оказался предателем.

Это немного умерило мою кровожадность. Представив, что с ним сделает Изабель, я поняла, что оно не даст мне никакого удовлетворения, даже если я доживу и увижу. Напротив, будет страшно и противно.

Но какая-то часть меня думала, что он заслужил все, что его ожидает.

Так кому же этот раздираемый страстями адвокат поклялся в верности?

Была только одна возможность выяснить.

Я села на кровати, опершись о стену спиной. Было больно. Все быстро заживет — опять же, вампирская кровь, — но я все же оставалась человеком и чувствовала себя ужасно. Лицо было разбито, и скула казалась сломанной. Левая сторона лица опухла и пульсировала болью. Но ноги были в порядке. Если нужно, я смогу бежать. И это — самое главное.

Устроившись наконец более или менее удобно, я обратилась к Хьюго:

— И как же долго ты был предателем?

Он резко покраснел.

— Кого? Изабель или всего человечества?

— Сам выбирай.

— Я предал человечество тогда, взяв на себя защиту вампиров в суде. Если бы я знал, что они… Я взял это дело из интереса. Я всегда был правозащитником и считал, что вампиры имеют те же гражданские права, что и все остальные.

Прорвало плотину. Выговориться захотелось. Ну-ну.

— Конечно, — сказала я.

— Отнимать у них право на выбор места жительства было не по-американски, как я думал, — продолжал Хьюго горько и устало.

Он еще невидел горечи.

— Но знаешь что, Сьюки? Вампиры — не американцы. Они даже не черные, или желтые, или там индусы. Они не принадлежат ни к какой конфессии. Они все просто вампиры. Это их раса, их религия, их национальность.

Ну, именно так и случается, когда меньшинство уходит в подполье на несколько тысяч лет. Да.

— Если Стив хочет жить в Стоакровом Лесу, то это его право как американца. Я защищал его против ассоциации жителей района и выиграл. И был по-настоящему горд собой. Тогда я познакомился с Изабель… Проведя с ней ночь, я почувствовал себя смелым, по-настоящему большим человеком, да еще и эмансипированным впридачу.

Я смотрела на него молча, даже не мигая.

— Как ты знаешь, любовь с ними прекрасна, непередаваема. Я был покорен ею, мне все время было мало. Я забросил практику, стал принимать клиентов только после обеда, потому что утром спал допоздна. Я не мог являться в суд по утрам… Я не мог расстаться с ней после наступления темноты.

Для меня это звучало как признания закоренелого алкоголика. Хьюго пристрастился к сексу с вампиром. Мне это показалось одновременно захватывающим и отталкивающим.

— Я начал выполнять небольшие работы, которые она мне находила. В прошлом месяце несколько раз занимался хозяйством, лишь бы быть неподалеку от нее. Когда она попросила меня принести в столовую чашу с водой, я был счастлив. Не из-за того, что мне нужно было сделать — я, черт побери, все-таки адвокат ! Но потому, что Братство позвало меня и попросило добыть информацию о намерениях вампиров Далласа. Когда они позвонили мне, я был невероятно зол на Изабель. У нас вышла ссора из-за того, как она со мной обращалась. Так что я был готов их слушать. Я услышал твое имя в одном из разговоров между Стэном и Изабель и передал его Братству. У них есть свой человек в «Анубисе». Он узнал, когда прилетает самолет Билла, и они попытались захватить тебя в аэропорту, чтобы выяснить, зачем ты нужна вампирам. И что они сделают, чтобы вернуть тебя. Войдя с чашей, я услышал, как Стэн или Билл назвали твое имя, и понял, что вышел промах. Тогда я решил предложить этот поход — как компенсацию за потерянный «жучок».

— Ты предал Изабель, — сказала я. — И предал меня, хотя я такой же человек, как и ты.

— Да, — ответил Айрес. В глаза мне он не смотрел.

— А как насчет Бетани Роджерс?

— Официантки?

Он что, не в курсе?

— Погибшей официантки, — уточнила я.

— Они взяли ее, — сказал он, покачивая головой, как будто не верил в то, что произошло. — Они взяли ее. Я не знал, что они собираются делать. Но знал, что она единственная, кто видел Фаррела с Годфри, и сказал им это. Когда я утром услышал, что ее нашли мертвой, я просто не мог в это поверить.

— Ее похитили после того, как ты сказал им, что она была у Стэна. После того, как ты сообщил, что она единственная свидетельница.

— Да, наверное, они так и сделали.

— Получается, ты звонил им прошлой ночью.

— Да, у меня есть мобильный телефон. Я вышел на задний двор и позвонил. Я очень рисковал, ты же знаешь, какой у этих тварей слух, но позвонил. — Он словно пытался убедить себя в том, что это был храбрый, мужественный поступок. Сделать звонок из штаба вампиров, чтобы указать на бедную, жалкую Бетани, которую застрелили в парке после его доноса.

— Ее убили после того, как ты ее предал.

— Да, я… Я слышал об этом в новостях.

— Угадай, кто сделал это, Хьюго.

— Я… просто не знаю.

— Конечно же, ты знаешь. Она была свидетелем. И она была уроком — уроком для вампиров. Вот что мы сделаем с людьми, которые на вас работают или с вами сотрудничают, если они встанут на пути Братства. Как ты думаешь, что они сделают с тобой, а, Хьюго?

— Я им помогал, — удивленно сказал он.

— А кто еще об этом знает?

— Никто.

— Так кто умрет? Конечно же, адвокат, который помог Стэну Дэвису устроиться там, где тот хотел.

Хьюго обомлел.

— Да, и если ты так им важен, то как же вышло, что ты оказался в одной камере со мной?

— До этого момента ты не знала, что я сделал, — довольно резонно возразил он. — Ты вполне могла дать мне информацию, которую мы использовали бы против них.

— Получается, сейчас, когда я знаю, кто ты такой, они тебя отпустят, так? Почему бы тебе не попробовать? Я бы с удовольствием осталась одна.

И тут в двери открылось маленькое окошко. Я даже не заметила его, пока была там, снаружи, будучи занята совсем другим. В окошке появилось лицо.

Знакомое лицо. Ухмыляющийся Гэйб.

— Как у вас дела?

— Сьюки нужен врач, — сказал Хьюго. — Она не жалуется, но я думаю, что у нее сломана скула. — Он говорил почти укоризненно. — И она знает про мой союз с Братством, так что вы вполне можете выпустить меня отсюда.

Не знаю, действительно ли Хьюго понимал, что делает, но я старалась выглядеть настолько побитой, насколько возможно. И это было довольно легко.

— У меня есть идея, — сказал Гэйб. — Мне тут несколько скучно, и в ближайшее время здесь не появятся ни Стив, ни Сара, ни даже добрая старая Полли. У нас здесь есть еще один пленник, который будет очень рад тебя видеть, Хьюго. Это Фаррел. Ты ведь встречал его в штаб-квартире Исчадий Ада?

— Да, — пробормотал Хьюго, явно огорченный таким поворотом беседы.

— Представляешь, как он тебе обрадуется? Ведь он еще и гомик, этот кровосос-извращенец. Мы так глубоко под землей, что он просыпается рано. Так я подумал, что вполне могу запихнуть тебя к нему, пока я тут поразвлекаюсь с девочкой. — И Гэйб улыбнулся так, что мой желудок болезненно сжался. Зато лицо Хьюго было картинкой. Настоящей картинкой. Придумалось несколько подходящих к случаю фраз, но я подавила в себе стремление к столь сомнительному удовольствию. Мне еще предстояло позаботиться о себе.

Пока я глядела на нарочито-красивое лицо Гэйба, у меня в голове всплыла одна из бабушкиных любимых поговорок.

— Лучше быть, чем казаться, — пробормотала я и начала болезненный процесс вставания на ноги. Сломаны они не были, но левому колену пришлось плохо. Оно уже успело распухнуть и посинеть.

Я подумала, сможем ли мы вместе с Хьюго справиться с Гэйбом, когда тот откроет дверь, но пока она отодвигалась наружу, я увидела, что он вооружился пистолетом и черным предметом, похожим на электрошокер.

— Фаррел! — закричала я. Если он уже проснулся, то услышит. Он вампир.

• Предыдущая
• 27/52
• Следующая