Просто совершенство - Бэлоу Мэри - Страница 32

• Предыдущая
• 32/74
• Следующая

Интересно, размышляла Клодия, удалось бы им сохранить любовь на всю жизнь, если бы Чарли изучил право и женился на ней, как собирался? Остались бы они близкими друзьями, как в детстве? Теперь уже не узнаешь. Слишком многое изменилось. Точнее, изменилось решительно все. И в первую очередь они сами. Кто может сказать, лучше или хуже жилось бы им, не расстанься они в юности?

В этот момент они вошли в парк, и печальные мысли вылетели у Клодии из головы.

– Чарли, смотри! – в восторге воскликнула она. Длинная прямая аллея, простирающаяся перед ними, была обсажена деревьями, сплошь увешанными разноцветными фонариками, которые даже в сумерках создавали волшебное впечатление. По дорожкам парка бродили восхищенные посетители, ярко и элегантно разодетые по столь торжественному поводу.

– Прелестно, правда? – с улыбкой ответил Чарли. – Особенно слышать, как ты зовешь меня по имени. С восемнадцати лет меня называли не иначе как Чарлзом – или же просто Маклитом. Скажи еще раз.

Он слегка пожал ее руку повыше локтя.

Но Клодия почти не слушала его. Все вокруг пребывали в приподнятом настроении, и на ее губах то и дело расцветала улыбка. Они приближались к летнему театру в форме подковы, с колоннадой, вымощенным плитами полом, ложами, фонариками снаружи и лампами внутри. Почти все места были уже заняты, на центральной площадке разместился оркестр.

Леди Рейвенсберг приветливо замахала им из лучшей ложи.

– Питер, Сюзанна, мисс Мартин! – позвала она. – О, и герцог Маклит с вами! Скорее присоединяйтесь, вы едва не опоздали! Ну вот, теперь все в сборе.

На вечер были приглашены виконт и виконтесса, герцог и герцогиня Портфри, граф и графиня Саттон, маркиз Аттингсборо и мисс Хант, граф и графиня Килборн и четверо вновь прибывших.

Клодия снова подавила усмешку, очутившись в столь блистательном обществе, но решила, что это не помешает ей вовсю наслаждаться вечером. Вскоре она вновь вернется в школу, но сегодняшние впечатления навсегда останутся в ее памяти.

И какие впечатления!

В целом собравшиеся были настроены благожелательно. За исключением Саттонов, старательно игнорирующих Клодию, и мисс Хант, сидящей напротив и не желающей даже смотреть на нетитулованную гостью, остальные обращались с ней вежливо. Миловидная и дружелюбная графиня Килборн и элегантная, благородная герцогиня Портфри некоторое время развлекали Клодию разговором, им помогали виконт Рейвенсберг и его жена. И конечно, Сюзанна, Питер и Чарли следили, чтобы она не заскучала.

Но светскими беседами вечерние развлечения не исчерпывались.

Подали изысканный ужин, самыми примечательными блюдами которого были тонкие ломтики ветчины и клубника – гордость Воксхолл-Гарденз. Ужин запивали выдержанным вином, разглядывая гуляющих по главной аллее и вокруг лож. Время от времени кто-нибудь из знакомых останавливался, чтобы поболтать. Непрерывно звучала музыка.

После ужина начались танцы. Клодия давно не танцвала и все-таки отважилась попробовать. Да и как она могла отказаться от танцев под открытым небом, на площадке, освещенной призрачным светом фонариков на деревьях и луны со звездами высоко в небе? Ее пригласил сначала Чарли, затем граф Килборн, после него – герцог Портфри.

Элинор задразнила бы ее, узнав, чье приглашение на танец она так охотно приняла.

Музыка и танцы переполнили Клодию удовольствием, которого ей хватило бы надолго даже без фейерверков, которых ждала собравшаяся публика.

В ожидании этого зрелища леди Рейвенсберг предложила пройтись, и все согласились, что прогулка сейчас не помешает. Сразу же образовалось несколько пар: граф Килборн с кузиной, леди Саттон, виконт Рейвенсберг – с графиней Килборн, Питер – с герцогиней Портфри, герцог с Сюзанной, граф Саттон с леди Рейвенсберг.

– О, вижу, все поменялись партнерами, – заметил Чарли. – Мисс Хант, вы не окажете мне честь?…

Улыбнувшись, она взяла его под руку.

Маркиз Аттингсборо заканчивал беседу с двумя знакомыми, подошедшими к ложе.

– Ступайте вперед, – кивнул он остальным. – Мы с мисс Мартин вас догоним.

Клодии стало неловко. Похоже, у него просто не осталось выбора, кроме как сопровождать ее. Но если вечер и разочаровал ее, то лишь не представлявшейся до сих пор возможностью побеседовать или потанцевать с маркизом. Сегодняшний пикник казался древней историей.

«Мисс Мартин, по-моему, вы прелестнейшая из женщин, с которыми мне выпала честь познакомиться». Так сказал он ей всего несколько часов назад. Чем усерднее Клодия пыталась забыть эти слова, тем тверже запоминала их.

Маркиз улыбнулся ей и предложил руку.

– Простите, что заставил вас ждать. Догоним остальных? Или просто немного пройдемся, а вы расскажете, как вам понравился Воксхолл.

Они свернули на главную аллею, некоторое время шли по ней, потом по короткой тропе добрались до другой, столь же широкой и длинной, проходящей параллельно главной и не уступающей ей великолепием. Здесь фонарики горели не только среди деревьев, но и на каменных арках, через которые пролегал путь.

– Вероятно, лорд Аттингсборо, вы ждете, что я проявлю трезвость суждений и заявлю, что эта искусственная роскошь мне не по душе, – заметила Клодия.

– А в ваши намерения это не входит? – Он ответил ей смеющимся взглядом. – Вы не представляете себе, как я рад тому, что вы способны просто радоваться. Здравомыслие безнадежно испортило бы этот чудесный вечер.

– Иногда я предпочитаю просто забывать, что на пути между мной и простыми житейскими удовольствиями столько препятствий. И радуюсь не задумываясь.

– Значит, сегодняшнему вечеру вы рады? – спросил он, обходя стайку посетителей парка, увлеченных разговорами и не замечающих, куда они идут.

Далеко впереди Клодия увидела Чарли и остальных.

– Да, – подтвердила она, – честное слово. Стараюсь запомнить все до мельчайших подробностей, чтобы было о чем вспоминать долгими зимними вечерами в Бате.

Он усмехнулся.

– Лучше просто отдайтесь наслаждению, – посоветовал он. – Тогда вечер запомнится сам собой.

– Непременно, – заверила она.

– Как прошла новая встреча с Маклитом? – сменил он тему.

– Его пригласили к нам, он был весьма любезен. Правда, увлекся, рассказывая о наших детских проказах, и я вспомнила, как была привязана к нему в то время.

– А когда вы повзрослели, то полюбили друг друга? – тихо спросил он.

Щекам Клодии стало жарко, она сразу вспомнила все, что наговорила маркизу в Гайд-парке. Как она могла сказать такое постороннему человеку?

– Это продолжалось совсем недолго, – объяснила она. – Потом он уехал и не вернулся. Мы были безутешны, когда узнали, что ему предстоит поездка в Шотландию и нам придется расстаться, но мы думали, что вскоре вновь встретимся и будем вместе всю жизнь. Вот так…

– Бывает, – вздохнул маркиз. – Так или иначе, я убежден, что страсть, пусть даже закончившаяся разлукой, предпочтительнее холодного равнодушия. Кажется, вы говорили что-то подобное.

– Да, – ответила она. Маркиз решительно отвел ее в сторону, чтобы не столкнуться с еще одной беспечной и шумной компанией.

– Аллея, конечно, живописная, – сказал он, – удобнее всего догонять остальных, шагая по ней, но стоит ли догонять их? Может быть, найдем тропинку, где поменьше народу? Там будет потемнее, но не кромешная тьма.

– Пойдемте туда, где потише, пожалуйста, – попросила она, и они свернули на первой же развилке, вскоре очутившись в полутьме и почти полной тишине.

– Вот так-то лучше, – удовлетворенно заключил маркиз.

– Да.

Они зашагали вперед молча, отдыхая от шума и многолюдья. Клодия с удовольствием вдыхала ароматы ночных цветов. Издалека доносились приглушенные обрывки музыки, голоса, взрывы смеха.

– Слушайте! – вдруг прошептала она, высвободив руку и взяв маркиза за рукав. – Соловей!

Некоторое время они слушали молча.

– Значит, – наконец сказал маркиз, – птиц умеет слушать не только моя дочь.

– Здесь темно, – пояснила Клодия. – В темноте обостряются слух, обоняние и осязание.

• Предыдущая
• 32/74
• Следующая