Падший ангел - Харт Кэтрин - Страница 44

• Предыдущая
• 44/73
• Следующая

Мари оказалась хотя и старой, но достаточно ловкой, чтобы помешать ему. Выхватив амулет у него из рук, она яростно сверкнула на него глазами.

– Мужчины бывают такими тупыми! – с издевкой проговорила она. – Потому-то и доверено женщинам возглавлять обряды. Редкий мужчина не позволит своей безмерной гордыне задурить себе голову. У женщин хватает здравого смысла почитать силу того, что непонятно. Они уважают чудеса сил волшебных и таинственных, темных сил неизвестного.

– Прибереги свои «темные силы» для себя, – язвительно насмешничал Джейк. Его рука поднялась, и Тори какое-то мгновение пребывала в ужасе, ожидая, что сейчас он столкнет старуху вниз по каменным ступеням. Но жгучий взгляд Мари, казалось, заморозил это движение, парализовав волю Джейка.

Дрожащей рукой Тори потянулась за амулетом. Когда пальцы ее сомкнулись на нем, он словно обжег ее, но она уже крепко его сжимала. Какой-то внутренний голос управлял ею, и она подчинялась, хотелось ей того или нет.

– Спасибо, мадам, – прошептала она дрогнувшим голосом. – Что мне с ним делать?

– Носи его на шее, – велела ей Мари, – ничего с ним не делай, или нарушишь чары. И никогда не снимай, пока не пройдет опасность.

– А когда это случится? – вмешался Джейк голосом, полным сарказма.

Мадам Лаво рассмеялась, словно подчеркивая его i лупость.

– Твоя жена будет знать, – ответила она. Затем, не говоря больше ни слова, ничего больше не объясняя, она повернулась и сошла по ступенькам, двигаясь гибко и грациозно, несмотря на свои восемьдесят семь лет.

Тори смотрела ей вслед, пока женщина не скрылась из глаз. Только тогда повернулась лицом к Джейку и постаралась выдержать его рбвиняющий взгляд.

– Она старая, Джекоб, и, я уверена, хотела мне добра.

В ответ Джейк только грубо фыркнул, выражая свое недоверие.

Раскрыв ладонь, Тори посмотрела на странной формы амулет. Это был старый кусок дерева непонятно какой породы, возможно, и плавника, который как-то изогнулся, приняв форму, похожую на женскую фигуру. В середине ее, примерно на Уровне живота, было углубление с тремя крупными зернами, напоминавшими семечки тыквы. Высоко на туловище фигурки, в том месте, которое Тори определила бы как левое плечо, была маленькая дырочка, заполненная каким-то вязким веществом. Нахмурясь, Тори пыталась сообразить, что бы это значило. Может, это сердце? Или что еще?

Покачав головой, она подняла над собой шнурок, собираясь надеть его через голову, но резкий голос Джейка остановил ее:

– Ты что, действительно собираешься носить этот дрянной кусок мумбо-юмбо?

Она спокойно встретила его яростный взгляд.

– Да, Джекоб, думаю, что да.

– Бога ради, зачем? – изумился он.

– Не знаю. Я не могу этого объяснить, потому что сама не понимаю. Просто чувствую, что должна поступить так, как велела мадам Лаво. У меня такое ощущение, словно мне было предопределено встретить ее именно здесь, сегодня, по причинам, которые выше моего разумения, от меня требуется только подчиниться.

– Я в это не верю! – с отвращением воскликнул Джейк. – А если бы и поверил, то решил бы, что безумная старуха наложила на тебя какое-то заклятье. – Что-то в лице Тори заставило его прервать свою тираду, и он нежно поглядел на нее. – Ох, ну ладно, поступай как хочешь, – нетерпеливо буркнул он. – Чем это может тебе повредить? Всего лишь кусок дерева и какие-то семена!

«Надеюсь, что это так», – добавил он про себя, все-таки не совсем уж он не верил в темную силу старой королевы вуду, несмотря на все свое здравомыслие.

– Я только надеюсь, что эта проклятая штука не будет вонять! – услышала Тори его недовольное ворчание.

Марк и Сьюзен Армстронг уезжали на одну из близлежащих плантаций под Новый Орлеаном, приглашенные на помолвку дочери своих друзей, и договорились взять с собой Джейка и Тори. Празднование должно было занять субботу и воскресенье в доме Алекса и Эмелины Драммонд. Кульминацией торжества предполагался грандиозный бал, какого не видывали со времен войны между штатами.

Тори пришла в восторг. Она никогда раньше не бывала на плантации, а Сьюзен уверяла, что Мшистая Заводь ее не разочарует. Дом и прилегающий парк оставались точно такими, как до войны. Как-то получилось, что, несмотря на то, что Драммонды потеряли в войну двух сыновей, а Алекс свою ногу, сама Мшистая Заводь избежала ужасов войны. Эта плантация сахарного тростника снова процветала.

Самым быстрым и удобным транспортом до нее оказалось речное судно. Уже одно это было новинкой для Тори, и она получила от поездки огромное удовольствие. Они прибыли на место в пятницу, их встретили на пристани Мшистая Заводь и в экипаже отвезли в главный дом.

С первого же мгновения Тори была очарована Мшистой Заводью. Место выглядело живым воплощением всего того, что ей воображалось, когда она представляла себе южную плантацию. Длинная изогнутая подъездная аллея вела к широкому портику фасада, который поддерживало восемь изящных белых колонн. Сам дом был построен из кирпича, но не обычного красно-коричневого или песочного цвета, к которым Тори привыкла, а необычайного, серовато-розового. Зрелище было удивительно красивым. Позже ей объяснили, что такие кирпичи изготовлялись особым способом – с добавлением для цвета толченых морских раковин.

Кованые железные решетки с затейливыми узорами украшали окна и многочисленные балконы второго этажа, окаймлявшие широко раскинувшийся дом. А вокруг, защищая здание от резкого солнечного света и жары, росло двенадцать огромных дубов, облепленных клочьями мха, что и дало название плантации Мшистая Заводь.

Внутри дома было прохладно и чудесно. Для Тори, привыкшей к меньшим семейным постройкам, Мшистая Заводь казалась поместьем, каким в сущности и была. Внутри было множество красивых комнат, в том числе невероятная по размерам бальная зала, оранжерея и много спален. Всюду висели великолепные хрустальные люстры, элегантная кованая ажурная лестница подымалась вверх величественным изгибом и выглядела каким-то сказочным чудом.

Несомненно, это был самый замечательный дом из тех, какие Тори когда-либо видела, и Драммонды оказались обаятельными хозяевами. Вся их семья и куча слуг изо всех сил старались, чтобы гостям было хорошо и удобно. Если тем хотелось покататься верхом, лошадей подавали немедленно. Ежедневно менялись в комнатах свежесрезанные цветы в хрустальных вазах. Утром Тори просыпалась от легкого стука в дверь спальни, и перед ней появлялся на постели поднос со свежеиспеченными булочками и горячим кофе. Затем, пока она неторопливо просыпалась, слуги готовили ей утреннюю ванну и раскладывали одежду. Была приставлена даже отдельная служанка, чтобы причесывать ей волосы.

Тори никогда не знала такой роскоши. В сравнении с суровой жизнью, которую она вела в монастыре, эта казалась почти греховной!

– Наслаждайся, Тори, – сказал ей Джейк со снисходительной улыбкой. – Только не слишком привыкай, потому что, когда вернемся домой, я тебе горничной не буду.

– Не волнуйся, Джекоб. Такая роскошная жизнь хороша лишь на время, но она не для меня. Я уже испытываю угрызения совести, что так ленюсь. Я прекрасно провожу время, но начинаю скучать по занятиям в приюте, по тамошним детям. Скучаю по маме и Розе и все думаю, как там поживает без меня олененок.

Джейк откинул ей со лба влажные локоны и поцеловал.

– Я уверен, что с ним все хорошо, Тори, иначе уже получил бы известие от Блейка.

Так как большая часть гостей ожидалась на другой день, первый вечер в Мшистой Заводи прошел непринужденно в тесной компании После вкусного обеда дамы перешли в музыкальную комнату послушать музицирование. Большинство мужчин предпочло искусству более волнующую игру в карты. Джейк и Марк шутили и забавлялись, как двое мальчишек, а Тори потешалась над ними обоими. Давно уже, думалось ей, Джейк не участвовал в подобных мужских компаниях, и пускай повеселится в свое удовольствие в обществе мужчин. Все эти тревоги на ранчо, подозревала она, чересчур отдалили его от такого времяпрепровождения.

• Предыдущая
• 44/73
• Следующая