Голубая кровь - де ла Круз Мелисса - Страница 47

• Предыдущая
• 47/48
• Следующая

Так вот почему Чарльз навещал ее мать. Аллегра была его сестрой. Это значит, что Шайлер он приходился… дядей? Запутанная семейная история Голубой крови была слишком сложной, чтобы разбираться в ней сейчас. Корделия продолжала говорить:

— Они правили вместе тысячи лет. В Египте фараоны обычно женились на сестрах, как и императоры в Риме. Но сейчас это почти везде запрещено и потому стало тайной. В одних и тех же семьях рождаются близнецы, кровно связанные друг с другом, как я с твоим дедом. Но путем изменения один из близнецов принимает на себя роль супруга, и никто из Красной крови не замечает этого перехода. Благодаря этому богатство на протяжении поколений не уходит из семьи.

Шайлер подумала о Мими и Джеке, о странных, почти интимных отношениях между ними.

— Чарльз и Аллегра были кровно связаны друг с другом — целую вечность. Пока она не встретила твоего отца. Твоя мать полюбила Стивена. Это был рок. Она отвергла Чарльза, и он в гневе покинул семью. Взял новое имя, отказался от наследства ван Аленов. Когда умер твой отец, Аллегра поклялась никогда больше не брать себе фамильяра, дабы сохранить память о своей любви. Именно потому она не приходит в себя. Она существует между жизнью и смертью. Отказывается брать Красную кровь, чтобы быть живой. Чарльз мог бы ей помочь, но не стал этого делать.

— Мой отец был человеком?

— Да. Ты единственная. Ты полукровка. Димидиум когнатус. Ты должна быть осторожна. Я защищала тебя, пока могла. Есть те, кто хочет тебя уничтожить.

— Кто? Почему?

— Сказано, что дочь Габриэллы принесет нам спасение, которого мы взыскуем.

— Я? Каким образом?

Корделия закашлялась и крепко сжала руку Шайлер.

— Ты должна найти своего деда… моего мужа… Тедди Неумирающего… вампира, который веками сохраняет одну физическую оболочку… Мы с ним расстались так давно. После того как нас выгнали из Совета, мы решили, что врозь безопаснее… Мы не верили стражам… считали, что кто-то из них укрывает Кроатана. Тедди не было сотни лет… Ищи в Хранилище, узнай, где его видели в последний раз… Он может помочь тебе. Может быть, он в Венеции. Он любил Италию. Мог уехать туда. Только он знает, как победить Серебряную кровь. Ты должна найти его и рассказать, что случилось.

— Как я узнаю его?

Корделия слабо улыбнулась.

— Он написал сотни книг. Большинство тех, что в библиотеке, из его коллекции или написаны им.

— Кем он был? Как его звали?

— У него было много имен. Если живешь так долго, приходится менять имя. Но когда мы были вместе в последний раз, его звали Лоуренс Уинслоу ван Ален. Ищи на площади Сан-Марко. И в Академии. Погоди… скорее всего, у Киприани… ему нравился его «Беллини».[16]

Шайлер кивнула. Теперь она плакала, уже не скрываясь.

Нужно было осознать так много: Чарльз-Михаил, Аллегра-Габриэль, то, что ее отец — человек, и то, что у нее есть дед, который не умирает. До чего же странное и разветвленное фамильное древо. А ее статус полукровки? И что он означает? Что значит — дочь Габриэллы принесет спасение Голубой крови? Это было слишком. Чересчур тяжкая ноша для ее плеч. Все, чего хотела Шайлер, — это чтобы Корделия не истекала кровью. Как жить без нее?

Хотя девушка понимала, что на самом деле бабушка не умирает, но все же на какое-то время Корделия покидала этот мир.

— Бабушка, — умоляла Шайлер. — Останься!

— Позаботься о себе, внучка, — сказала та, взяв Шайлер за руку. — Фацио валитурус фортис.

«Будь отважной и сильной». С этим последним напутствием дух Корделии ван Ален перешел в бездеятельное состояние.

Похороны прошли с аншлагом, впору было вывешивать объявление «Остались только стоячие места». Удивительно, как много людей знали Корделию ван Ален. Церковь Святого Варфоломея была набита до отказа, и даже на седьмой день прощания сотни горожан приходили, чтобы отдать дань уважения. Губернатор, мэр, два сенатора от штата Нью-Йорк и множество других людей почтили память умершей.

«Почти так же многолюдно, как на похоронах Джеки»,[17] — подумала Мими.

В отличие от собравшихся на похороны Эгги Карондоле, почти все присутствовавшие на погребении Корделии ван Ален были в белом. Даже отец Мими настоял на том, чтобы ради такого случая все семейство облачилось в одеяния цвета слоновой кости. Мими выбрала платье от Беназ Сарафпур, облачно-белого оттенка. Среди тех, кто приветствовал приглашенных, Мими заметила Шайлер ван Ален, та была в облегающем белом платье, ее волосы были убраны назад и украшены двумя цветками белой гардении.

— Спасибо, что пришли, — сказала она семейству Форс, обмениваясь с каждым из них рукопожатием.

— Мы разделяем твою скорбь. Она вернется, — торжественно произнес Чарльз Форс.

Он был в костюме цвета сливочного мороженого.

Шайлер утаила от всех обстоятельства смерти бабушки. Она решила, что если вдруг в Совете действительно тайно присутствует кто-то Серебряной крови, то лучше будет скрыть произошедшее. Вместо этого она сказала всем, что Корделия устала от проявления и пожелала отдохнуть перед следующим циклом.

— Мы ожидаем радостных вестей, — по традиции ответила Шайлер.

За прошедшие два месяца она многому научилась.

— Вое вадум реверто, — прошептал Джек, склонившись над гробом. «Ты вернешься».

Мими коротко кивнула Шайлер. Она увидела Блисс, которая только что вместе со своей семьей вошла через боковую дверь. Блисс была одета точно в такое же платье от Сарафпур, как у самой Мими. Девушка из Техаса тоже училась кое-чему.

— Привет, Блисс. Может, после похорон пойдем на гидромассаж? У меня все болит после силовой йоги, — обратилась Мими к подруге.

— Конечно, — отозвалась Блисс. — Я подожду тебя после отпевания.

Она подошла к Шайлер, которая одиноко стояла возле роскошного, отделанного платиной гроба.

— Мне жаль, что твоя бабушка умерла, — проговорила Блисс.

— Спасибо, — опустив взгляд, ответила Шайлер.

— Что ты будешь делать теперь?

Шайлер пожала плечами. В своем завещании Корделия объявила Шайлер полноправной, но несовершеннолетней наследницей, и до совершеннолетия ее опекунами назначались Хэтти и Юлиус.

— Как-нибудь справлюсь.

— Ну, удачи.

Шайлер смотрела, как Блисс идет прочь, проталкиваясь поближе к Мими. Накануне Блисс рассказала ей, что случилось в ту ночь, когда она пришла домой из «Карлайла»: как она застала в своей комнате Дилана, как он признался во всем. Как она выпала из реальности, а когда пришла в себя, то обнаружила разбитое стекло и окровавленную куртку.

— Он был вампиром, а теперь он мертв, Шайлер, — со слезами на глазах твердила Блисс.

«Нет, не мертв. Хуже, чем мертв», — подумала Шайлер.

Корделия рассказывала ей, что когда существо Серебряной крови высасывает голубую кровь вампира, то забирает и его душу, его память, превращая его в узника, навеки заключенного в сознании твари.

Шайлер обняла подругу.

— По крайней мере, ты уцелела.

Она переживала за Блисс и хотела дать ей понять, что всегда будет рядом, всегда поможет. Но на следующий день Блисс, похоже, вернулась к своему прежнему образу жизни. Она отказывалась говорить с Шайлер или Оливером обо всем случившемся и вновь перешла на старую привычную орбиту вокруг Мими Форс.

Шайлер надеялась, что у них будет шанс подружиться заново. В глубине души она понимала, что Блисс слаба, но хотела бы когда-нибудь помочь ей стать сильнее. Валитурус. Фортис.

Подошел Оливер и положил на гроб букет белых калл. Он был в ослепительно белом костюме-тройке. Завитки темно-каштановых волос касались воротника белой рубашки.

— Нам будет не хватать ее, — сказал он, перекрестившись.

— Спасибо, — ответила Шайлер.

Оливер поцеловал ее в щеку.

Началось отпевание, и хор запел любимый гимн Корделии, «На орлиных крыльях». Шайлер сидела на передней скамье, сложив руки на коленях. Корделия ушла. Единственная семья, которую когда-либо знала Шайлер. Теперь она осталась одна во всем мире. Мать, погруженная в сон, похожий на смерть, потерянный дед, скрывающийся где-то…

• Предыдущая
• 47/48
• Следующая