Тайный воин - Флевелинг Линн - Страница 5

• Предыдущая
• 5/126
• Следующая

— Айя собирается в Эро вместе со мной. Но мне бы хотелось, чтобы вместо нее поехал ты.

Аркониэль улыбнулся, и теперь уже это была настоящая улыбка, добрая, немножко смущенная и благожелательная.

— Мне бы тоже этого хотелось, но пока будет лучше, если я останусь здесь и никто обо мне не узнает. Гончие уже знают Айю, но обо мне им ничего не известно. Но с тобой будут Фарин и Ки.

Видя удрученное лицо Тобина, Аркониэль присел рядом с мальчиком на корточки и сжал руками его плечи.

— Я не бросаю тебя, Тобин. Знаю, так можно подумать, но это неправда. Я никогда тебя не оставлю. И если когда-нибудь я тебе понадоблюсь, будь уверен — я всегда тебя найду. Как только Орун успокоится, ты сумеешь его убедить, что тебе следует почаще бывать дома. Не сомневаюсь, принц Корин тебя поддержит.

Это не слишком успокоило Тобина, но он кивнул.

— Мне хочется увидеть Лхел. Ты со мной пойдешь? Нари меня не выпустит из дома одного, а Фарин о ней ничего не знает, ведь так?

— Да, хотя мне теперь как никогда прежде хочется, чтобы он знал. — Аркониэль встал. — Я тебя провожу к ней завтра утром, пораньше, хорошо?

— Но я хочу пойти прямо сейчас.

— Сейчас? — Аркониэль посмотрел на темное окно. — Уже почти полночь. Тебе следует отправиться в постель…

— Я проспал несколько дней! Я не устал.

Аркониэль снова улыбнулся.

— Зато я устал, да и Лхел может уже спать. Утром, ладно? Выйдем пораньше, на рассвете. Идем, я спущусь вниз, посмотрю, как там дела у Ки. — Он по очереди указал пальцем на лампы, заставив погаснуть все, кроме одной, стоявшей рядом с ним. Потом, к удивлению Тобина, вздрогнул и обхватил себя руками. — Мрачно тут по ночам.

Тобин невольно бросил испуганный взгляд на дверь башни, когда они с Аркониэлем проходили мимо нее, и был уверен, что волшебник сделал то же самое.

Когда солнечный луч коснулся его лица, Тобин проснулся и обнаружил, что сидит в кресле, укрытый плащом Фарина. Он потянулся, потом наклонился вперед, чтобы посмотреть, не изменилось ли что-нибудь в состоянии Ки.

Его друг не шевелился, но Тобину показалось, что щеки Ки чуть порозовели. Он просунул руку под одеяло и потрогал пальцы Ки. Они были теплыми, что Тобин воспринял как еще один добрый знак.

— Ты меня слышишь? Ки, ты спишь уже целую вечность! Сегодня отличный день для прогулки верхом. Просыпайся, а? Пожалуйста!

— Не буди его, кееса.

— Лхел? — Тобин обернулся, ожидая увидеть открытую дверь.

Но ведьма возникла не в дверях, а в воздухе прямо за его спиной — в овале странного света. Тобин видел деревья вокруг нее, ели и голые дубы, припорошенные снегом. Пока он рассматривал чудесную картину, на Лхел медленно падали крупные кружевные снежинки, ложась на темные кудри и грубую ткань платья ведьмы. Это было все равно что смотреть на Лхел сквозь окно. Сразу за овалом комната выглядела как обычно, только Лхел словно стояла возле своего жилища.

Изумленный, Тобин потянулся к ней, но странное видение резко отодвинулось от него и сжалось, и теперь Тобин видел только лицо горной ведьмы.

— Нет! Не трогать! — предостерегла его Лхел. — Аркониэль проводить тебя. Дай Ки отдыхать.

Она исчезла, оставив Тобина с раскрытым от изумления ртом. Не понимая, что произошло, он все же уловил смысл сказанных ведьмой слов.

— Я скоро вернусь, — сказал он другу и, повинуясь внезапному порыву, наклонился и осторожно поцеловал Ки в повязку на лбу.

Покраснев от собственной глупости, он поспешно вышел из комнаты и, перепрыгивая через ступеньку, помчался наверх, к Аркониэлю.

При дневном свете коридор выглядел обычным и неопасным, и дверь в башню была всего лишь дверью. Рабочая комната Аркониэля была открыта, и Тобин слышал доносившиеся оттуда голоса Айи и молодого волшебника.

Когда Тобин вошел, Аркониэль выстраивал над столом какой-то рисунок из света. Что-то ударилось в стену рядом с головой Тобина и запрыгало по полу. Тобин, удивленный, посмотрел вниз и увидел, что это всего лишь пестрая сухая фасолина.

— Вот и все, чего я добился, — сказал Аркониэль с явным разочарованием. Он выглядел таким же усталым, а когда заметил Тобина, складки вокруг его рта стали еще глубже. — Что такое? Ки…

— Он спит. Я должен прямо сейчас отправиться к Лхел. Она велела. И сказала, ты меня проводишь.

— Она сказала?.. — Аркониэль и Айя обменялись взглядом, потом волшебник кивнул. — Да, я отведу тебя к ней.

Снаружи шел снег, точно такой же, как в видении, показанном Лхел. Крупные влажные хлопья таяли, едва коснувшись земли, но на ветках деревьев они лежали, как сахар на печенье, и Тобин видел в воздухе собственное дыхание. Дорога за замком была усыпана опавшими листьями, и их поблекший желто-красный ковер шуршал под копытами Гози. Впереди горные вершины сверкали белизной на фоне тусклого серого неба.

Тобин по пути пытался рассказать Аркониэлю о странном появлении ведьмы.

— Да, она называет это чарами окна, — сказал волшебник, ничуть не удивленный.

Прежде чем Тобин успел расспросить его как следует, ведьма появилась перед ними, выйдя из-за деревьев на дорогу. Она всегда точно знала об их приближении.

Грязная, беззубая, в мешковатом коричневом платье, украшенном отполированными оленьими зубами, она была похожа на нищенку, а не на колдунью. Прищурившись, Лхел посмотрела на них, покачала головой и усмехнулась.

— Вы оба, кеесы, не завтракать. Идемте, я кормить вас.

Лхел вела себя так, словно сегодня был самый обычный день и между ними никогда не происходило ничего странного; она просто повернулась и пошла в глубь леса. Тобин и Аркониэль привязали коней и поспешили вслед за ведьмой. Особая магия, которой владела Лхел, охраняла дорогу к ее жилищу. За все то время, что Тобин знал ведьму, она всегда водила его разными тропами, ни разу не повторившись, и они с Ки никогда не могли сами отыскать дорогу к ее дубу. Тобину хотелось спросить Аркониэля, знает ли он, как ведьма это делает.

После множества поворотов они вышли на поляну, где высился дуб, в котором жила Лхел. Тобин и забыл уже, каким огромным было это дерево. Лхел называла его бабушкиным дубом. Его ствол был толщиной с небольшой дом, и естественная трещина, возникшая в нем, образовала внутри большое пустое пространство, не повредив дерево. На верхних ветках дуба еще трепетало несколько кожистых листьев цвета меди, а земля вокруг гиганта была сплошь усыпана желудями. Перед щелью в стволе, служившей Лхел дверью, потрескивал костер. Ведьма на мгновение исчезла внутри и тут же вернулась с большой чашей, наполненной полосками вяленого мяса и сушеными яблоками.

Тобину не хотелось есть, но Лхел сунула чашу ему в руки и не произнесла ни слова до тех пор, пока они с Аркониэлем не съели то, что им было приказано съесть.

— Ты теперь идти, — сказала она Тобину, направляясь назад к дубу.

Аркониэль встал, чтобы пойти за ними, но ведьма взглядом остановила его.

Внутри тоже горел огонь — в маленькой ямке в центре плотного земляного пола. Лхел опустила оленью шкуру, закрывая вход, и показала Тобину, куда сесть. Когда он уселся рядом с ней, Лхел повернула его лицо к огню и несколько мгновений внимательно изучала, потом распахнула на нем тунику, чтобы осмотреть шрам.

— Хорошо, — сказала она, потом показала на его колени. — Видеть еще кровь?

Тобин покраснел и покачал головой.

— Такого ведь больше не будет, правда?

— Через время. Но ты почувствовать лунный прилив в животе.

Тобин вспомнил тянущую боль в нижней части живота, из-за которой он и примчался сюда.

— Мне это не нравится. Очень больно.

Лхел хихикнула.

— Никакой девочке не нравится.

Тобин вздрогнул при этих словах, но Лхел, похоже, ничего не заметила. Потянувшись в тень позади, она подала Тобину небольшой мешочек, полный сухих голубовато-зеленых листьев.

— Акош. Если будет больно, завари вот столько, не больше.

• Предыдущая
• 5/126
• Следующая