Мой пылкий рыцарь - Хауэлл Ханна - Страница 19

• Предыдущая
• 19/72
• Следующая

Тон его был добродушным, зато глаза метали молнии, когда Эйнсли села рядом с ним и к ней тут же подскочил слуга, предлагая яства и напитки.

— Моя пленница — высокородная леди, дорогой сэр, — возразил Гейбл. — Кроме того, она не доставляет мне никаких хлопот, и я не вижу причин, чтобы обращаться с ней по-другому.

— Интересно, где ваш отец намеревается добыть деньги, чтобы выкупить вас, миледи? — обратился Фрейзер к Эйнсли. — Стянет у соседей по своему обыкновению?

Эйнсли не успела ответить — Гейбл с громким стуком поставил на стол свою кружку и резким тоном произнес:

— Я уже довел до вашего сведения, лорд Фрейзер, что с леди Эйнсли следует обращаться как с моей гостьей. Мне неизвестен обычай, по которому одному гостю дозволяется оскорблять другого, тем более в присутствии хозяина.

— Такого обычая не существует, милорд. Прошу прощения. Видно, старая вражда заставила меня забыть о вежливости.

Эйнсли поняла, что от нее ждут какого-то ответа, и слегка наклонила голову в знак того, что принимает неискренние извинения лорда Фрейзера. Гневные слова, которые она уже приготовила, чтобы бросить ему в лицо, застряли у нее в горле, причиняя невыразимые страдания. Но Эйнсли понимала — если она хочет доказать Гейблу, насколько лживы и коварны Фрейзеры, она должна вести себя достойнее, чем они. Похоже, ей предстояла нелегкая задача, ведь каждый раз при виде Фрейзеров она вспоминала отчаянные крики матери…

— Твоя прическа в некотором беспорядке, Эйнсли, — негромко произнес Гейбл, приглаживая ей волосы. — Разве ветер усилился?

— Нет. — Эйнсли недоумевала — неужели Гейбл не понимает, что ведет себя не слишком подобающим образом? Прикасается к ее волосам, обращается как с равной… Во всяком случае, от внимания Фрейзеров это не ускользнуло. Фамильярность рыцаря была им явно не по душе. — Боюсь, что я должна сообщить тебе нечто неприятное — твой замок вот-вот развалится.

Эйнсли заметила, что при этих словах леди Маргарет напряглась.

— Развалится?

— Ну да. Только что огромный камень чуть не свалился мне на голову.

Заметив, что Гейбл побледнел и с тревогой окинул ее взглядом, Эйнсли с трудом удержалась от счастливой улыбки.

— Но ты не пострадала?

— Нет. Я услышала какой-то шум, который и предупредил меня об опасности. Камень задел лишь мою юбку.

— Я завтра же прикажу каменщикам осмотреть замок.

Эйнсли молча улыбнулась и принялась за еду. Она была уверена, что каменщики не обнаружат никаких повреждений, и надеялась, что это заставит Гейбла призадуматься. Полный ненависти взгляд, который метнула на девушку леди Маргарет, когда рыцарь отвернулся, свидетельствовал о том, что она боится того же.

Несмотря на общество Гейбла, ужин стал для Эйнсли подлинным испытанием. Леди Мари и Элен сидели по другую сторону от Фрейзеров, поэтому девушке было трудно разговаривать с ними. Временами отец и дочь бросали на нее такие взгляды, что Эйнсли инстинктивно хотелось прижаться к Гейблу в поисках защиты. Она уже собиралась уходить, чувствуя, что нуждается в отдыхе после всего, что произошло, но тут Фрейзеры, извинившись, внезапно сами покинули обеденный зал. К счастью, кубок Эйнсли был полон терпкого сидра. Она сделала большой глоток, чтобы хоть немного успокоиться.

— Я знаю, тебе было нелегко, — негромко заметил Гейбл, наблюдая за Эйнсли. — Спасибо за то, что отбросила гнев, который ты питаешь к Фрейзерам.

— Я не отбросила его, — возразила девушка, — а просто проглотила. Если Фрейзеры пробудут здесь еще немного, я вернусь в Кенгарвей с несварением желудка! — Заметив, что Гейбл улыбнулся, она нахмурилась: — Тебя забавляют мои огорчения?

— Нет, что ты! Забавляет то, как ты о них говоришь. У вас несомненный дар слова, миледи.

— Не знаю, право, что мне делать — благодарить тебя или нет? Я не уверена, что твои слова можно принять за комплимент.

— Конечно, можно!

— В таком случае — благодарю.

Гейбл не успел ответить — из-за двери раздался душераздирающий крик, разом заглушивший негромкие голоса тех, кто вел беседу за столом. Рыцарь стремительно вскочил и бросился к двери. За ним последовали его люди и Эйнсли. Зрелище, представшее перед их взором, было настолько неожиданным, что девушка попятилась. Леди Маргарет, растрепанная и явно напуганная, вцепилась в каменные перила лестницы, а ее отец стоял рядом с мечом в руке. Страшила заливался громким лаем — чувствовалось, что вид этой пары не внушает ему доверия.

— Этот зверь напал на нас, — пожаловался лорд Фрейзер. — Я убью его!

— Нет! — вскрикнула Эйнсли и бросилась к псу.

Присев рядом с ним на колени, она начала гладить его, приговаривая ласковые слова, чтобы успокоить животное.

— Он хотел убить меня! — проговорила Маргарет, прижимая руку к сердцу, и бессильно опустилась на ступеньку, как будто ей стало дурно. — Я просто поднималась по лестнице, и вдруг этот пес прыгнул на меня…

— Что ты ему сделала?

— Ничего. Он сам на меня набросился.

— Страшила никогда не бросится на человека без причины или без моей команды.

Эйнсли чувствовала, что пес понемногу успокаивается, но все еще дрожит. Он явно был чем-то напуган. Наверняка виноваты Фрейзеры — это они сделали что-то такое, отчего собака вдруг разъярилась. Загнанный в угол, Страшила приготовился дать отпор — обычное поведение животного в подобной ситуации. Только сейчас Эйнсли стала понятна истинная подоплека этого происшествия. Леди Маргарет, раздосадованная неудачной попыткой разделаться с соперницей, решила отомстить, но как-то по-детски — нанести удар Эйнсли, причинив вред ее любимцу. Оставалось надеяться, что Гейбл не поверит в россказни Фрейзеров о злобном нападении Страшилы и не станет убивать собаку.

Гейбл нахмурился и перевел взгляд с Эйнсли, которая по-прежнему обнимала присмиревшее животное, на Фрейзеров, которые уже оправились от испуга и обрели свой обычный высокомерный вид. Ему представлялось маловероятным, чтобы волкодав ни с того ни с сего вдруг набросился на людей. До сих пор собака вела себя примерно — чувствовалась многолетняя выучка. Поэтому он и позволил Страшиле свободно разгуливать по Бельфлеру. Да и люди из его отряда быстро привыкли к собаке. Сейчас Гейблу было достаточно бросить на них мимолетный взгляд, чтобы понять — они так же, как и он, сомневаются в правдивости рассказа Фрейзеров. Рыцарь запустил пальцы в свою густую шевелюру и задумался. Предстояло найти решение, которое устроило бы обе стороны.

— А может быть, ты приказала своему псу, чтобы он набросился на меня? — с вызовом проговорила леди Маргарет.

— Глупости! — отрезала Эйнсли. — Я только что провела целый час, а то и больше, в твоем малоприятном обществе. Страшила, конечно, умный пес, но даже ему нельзя отдать команду заранее и приказать выполнить ее позднее. Должно быть, тебе не приходилось иметь дела с собаками, если ты считаешь, что я могла приказать своему псу сидеть здесь и ждать, когда выйдут Фрейзеры, и тут же наброситься на них.

Услышав негромкий смех одного из людей Гейбла, Эйнсли поняла, что нашла довод, который Фрейзерам будет чрезвычайно трудно опровергнуть.

— Значит, собака просто невзлюбила нас.

— Еще бы! Страшила прекрасно разбирается в людях.

Гейбл понял, что, если немедленно не вмешается, Эйнсли и леди Маргарет будут препираться в том же духе до скончания века.

— Ну хватит! — резко бросил он. — Я уже принял решение — пока Фрейзеры остаются у меня в гостях, собаку следует запереть.

Он потянулся к разукрашенному кожаному ошейнику, обвивавшему шею пса, и удивленно посмотрел на Эйнсли, которая не сразу отпустила своего любимца.

— Но Страшила никогда не сидел взаперти, — пробормотала девушка.

Леди Маргарет злорадно ухмыльнулась. Не в силах этого видеть, Эйнсли обратила умоляющий взор на Гейбла:

— Ему это не понравится…

— А ты хочешь, чтобы он был убит?

— Но вы ведь не убьете его, правда?

— Я — нет. Но кое-кто считает, что он опасен, — добавил Гейбл вполголоса, чтобы слышала только Эйнсли. — Отпусти собаку. Мои люди будут хорошо с ней обращаться, обещаю тебе.

• Предыдущая
• 19/72
• Следующая