Рождение любви - Хауэлл Ханна - Страница 2
- Предыдущая
- 2/70
- Следующая
Тэвиш подошел к отцу и тихо спросил:
– Как ты думаешь, какой болван отпустил их сюда, прямо к полю боя?
– Бог его знает! Судя по всему, это отпрыски Элдона. Видишь, волосы какие рыжие… Странная девчонка!
– Ага, рыжая. И глаза как у кошки… Чудно! Никогда не видел ничего подобного. – Тэвиш с усмешкой взглянул на отца. – Она никак не может решить: прирезать нас или все-таки пощадить.
Они тихонько засмеялись.
– Поклянитесь, – наконец заговорила Шторм, – дайте слово чести, что никто из вас нас не тронет.
Она не спускала с мужчин пристального взгляда.
– Клянусь тебе, девочка, – с серьезным видом проговорил рыцарь, – мы только возьмем вас в заложники.
– Ну что ж, это ваше право. – Шторм заткнула нож за пояс и, нахмурившись, обернулась к детям: – Может, отпустите мою юбку? Вы так дрожите, что у меня скоро все зубы повылетают.
Двое мужчин помогли старому рыцарю подняться на ноги. Тэвиш взглянул на Шторм и подал ей знак следовать за ними.
Девочка, пропустив детей вперед, пошла рядом с Тэвишем. Их появление в лагере вызвало переполох. Люди Фостера и Элдона, плененные ради выкупа, увидев детей, шумно выразили свое возмущение, и шотландцы потратили несколько минут на то, чтобы их успокоить. Дети держались рядом с Колином и его сыновьями. Едва они устроились перед палаткой, как какие-то люди притащили грязную и рыдающую Хильду. Нянька с плачем бросилась обнимать и целовать детей.
– Ну хватит, Хильда! – Шторм вывернулась из ее объятий. – Ты сейчас затопишь нас своими слезами. Что с остальными женщинами?
– Они уехали, девочка. Я одна отправилась вас искать.
– Что вы делали рядом с полем боя? – спросил Колин у Шторм, когда с него сняли доспехи.
– Моей мачехе вздумалось поглазеть на сражение, – презрительно усмехнулась девочка. – Они с невестой наследника Фостера в сопровождении служанок приехали на холм и устроили там пикник. Потом, когда ваши люди подступили совсем близко, эти глупые коровы с воем разбежались. Похоже, только одна Хильда вспомнила про нас.
– И чьи же вы дети? Я хочу знать, кого мы взяли в плен, чтобы не прогадать с выкупом.
– Ну что ж, милорд, вы взяли в плен Шторм Пайпер Элдон, – сказала девочка, галантно приседая. – Я старшая из детей лорда Элдона, а вот Эндрю, его наследник. Эти двое – Робин и Матильда, дети наследника Фостера от первого брака. Близнецы с каштановыми волосами – мои кузены, Хэдден и Хейг Вернеры. Дети приехали в Хагалео на свадьбу наследника Фостера, которая должна состояться через две недели.
– Мой Бог! – выдохнул лорд. – У нас в руках наследники обоих родов – вот это добыча! Эту легкомысленную женщину надо бы как следует выпороть. Мы получим неплохой выкуп.
Колин подошел к гонцу, которому предстояло скакать в Хагалео с требованием выкупа. Шторм обратилась к няне:
– Хильда, мы-то в полном порядке, а вот нашим пленным воинам, возможно, нужна помощь. – Девочка с легкой улыбкой проследила за Хильдой, которая пробиралась к пленным рыцарям; нянька явно гордилась своей важной миссией.
Тут Шторм увидела, как Ян Мак-Лаган обрабатывает рану отца, и нахмурилась.
– Что вы делаете? – спросила она у молодого рыцаря. – Так вы убьете его, а не вылечите.
– Да?.. А вы можете лучше? – с иронией в голосе осведомился Тэвиш, но глаза его смотрели с восхищением на эту бойкую малышку. – Тогда, ради Бога, поделитесь своими знаниями.
– Хорошо, я попробую, несмотря на ваш сарказм, сэр.
Не обращая внимания на ухмылки мужчин, Шторм осмотрелась. Затем велела Эндрю принести то, что ей было необходимо для обработки раны.
– Не пойду! – заупрямился брат. – Не хочу пачкать ноги.
Шторм презрительно взглянула на мальчика и замахнулась на него кулаком:
– Пойдешь, или твой курносый нос окажется на затылке.
Эндрю поплелся выполнять приказ, перечисляя вполголоса многочисленные недостатки своей сестры, ублажая таким образом свою уязвленную гордость. Шторм тем временем взяла кувшин с чистой водой, порвала свои нижние юбки на полоски, потом вымыла руки, протерла рану и смочила иглу. Когда Эндрю вернулся, она сделала припарку, аккуратно зашила рану милорда, предварительно обработав ее виски, смазала бальзамом и со знанием дела забинтовала, даже сделала перевязь на руку.
Мак-Лаганы следили за ней с веселым восхищением. Эта девчушка не только не скривилась при виде жуткой раны, но и продемонстрировала незаурядное лекарское искусство. Обрабатывая рану, она разговаривала с суровым седовласым шотландцем, точно нянька с ребенком, чем немало позабавила и его, и всех остальных мужчин.
Тэвиш, недавно достигший возраста зрелого мужчины – девятнадцати лет, – как зачарованный смотрел на хрупкую девчушку. Ее маленькие руки с длинными тонкими пальцами обладали удивительным изяществом, а густые рыжие волосы казались невероятно яркими на фоне алебастрово-белой кожи. Огромные, в пол-лица, чуть раскосые янтарные глаза, опушенные длинными ресницами, изогнутые темные брови, тонкий прямой нос, полные губы… Удивляла не только необычная внешность Шторм Элдон, но и ее незаурядный характер.
– Сколько тебе лет, девочка? – спросил Тэвиш, глядя, как она моет руки.
– Месяц назад исполнилось десять. – Шторм протянула Яну остатки своего бальзама. – Повязку держите в чистоте, меняйте ее три раза в день и смазывайте рану этой мазью, пока не начнет затягиваться. Через неделю или дней через десять можете снять швы. Надеюсь, мой папа не ранен? Он любит, когда я за ним ухаживаю. Но остальные слишком много суетятся, а толку мало…
– Да нет, кажется, он не ранен, – сказал Шолто Мак-Лаган, самый младший из троих сыновей Колина.
Шотландцы решили, что Элдонам и Фостерам понадобится время, чтобы собрать выкуп, и принесли детям поесть. Шестеро малышей тихо сидели в сторонке, не подозревая о том, что Мак-Лаганы говорят о них. Хильда иногда поглядывала в их сторону, но раненым англичанам то и дело требовалась ее помощь.
Колин с озабоченным видом тронул повязку на руке.
– Думаешь, девчонка тебя отравила? – пошутил Шолто.
– Да нет. Просто подумал, какая она молодец. Так аккуратно зашила рану! У нее легкая рука. За свою жизнь я повидал немало маленьких девочек, но такую вижу впервые.
– Да, – согласился Тэвиш, – даже не верится, что она англичанка.
Его отец усмехнулся:
– Точно. Слишком уж она боевая. «Заколю тебя как свинью!» – Он засмеялся, но, взглянув на детей, неожиданно нахмурился. – О Господи, кажется, они что-то не поделили!
Самолюбие Робина Фостера было сильно задето. Он со стыдом вспоминал, как при встрече с врагом трусливо спрятался за юбки Шторм. А теперь его бесило, что эта девчонка ими командовала, тогда как – он чувствовал – главным должен быть он. Когда она велела Робину взять тарелку сестры, терпение его лопнуло. Он вскочил на ноги, швырнул свою тарелку на землю и с гневом во взоре уставился на Шторм.
– И не подумаю! – крикнул он. – Не смей мне указывать, что делать. Это оскорбительно!
Его слова показались Шторм обидными. Она тоже поднялась на ноги.
– Почему же, Робин, а, малыш?
– Я, будущий пэр Англии, ле собираюсь плясать под дудку какой-то ирландской полукровки, незаконнорожденной.
– Ты не прав, Робин. Мой папа женился на моей маме до того, как я родилась, ты сам прекрасно это знаешь.
– Ну да, на пять минут раньше! – фыркнул Робин. – Как же, слыхали! Ну что ж, в таком случае Робин Фостер не будет плясать под дудку дочери ирландской шлюхи! – громко заявил он, и его слова разнеслись по притихшему лагерю.
Не успел Робин договорить, как Шторм, свалив мальчика на землю ударом кулака, тотчас же повалилась на него сверху. Завязалась нешуточная борьба. Шторм дралась, как мальчишка, не обращая внимания напутавшиеся в ногах юбки. Силы противников были равны. Мужчины плотным кольцом обступили дерущихся детей, не давая Хильде пробиться и разнять их. Матильда смотрела на драку молча, зато брат и кузены Шторм подбадривали девочку громкими криками. Даже пленные разделились на два лагеря.
- Предыдущая
- 2/70
- Следующая
