Выбери любимый жанр

Черный мотылек - Хейер Джорджетт - Страница 7


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

7

Историям не было конца, и старики, качая головами и вздыхая, мечтали снова увидеть молодого господина. Они указывали через плечо на поместье и многозначительно пожимали плечами. Кому нужен такой хозяин, как мистер Ричард? По крайней мере, не им. Да, конечно, он хозяин рачительный и добрый человек – но они предпочли бы мастера Джона: тот смеялся и шутил, и никогда не был таким унылым, как мистер Ричард.

В самом же доме Ричард Карстерз шагал по библиотеке, время от времени останавливаясь, чтобы с болью взглянуть на портрет брата, висевший над письменным столом. Художнику удалось точно передать взгляд синих глаз, – и они улыбались Ричарду так же, как, бывало, улыбался Джон: весело – и в то же время с болью.

Ричарду было двадцать девять, но он казался вдвое старше. Он был очень худ и на его благообразном лице лежали глубокие морщины. Серые глаза смотрели тоскливо и устало, рот, хоть и красиво очерченный, был странно безвольным. Одетый строго, без былого щегольства, сейчас он был в черном в память об отце: возможно, именно из-за этого цвета, нарушенного только кружевом у шеи, его лицо казалось таким безвременно постаревшим. Он был начисто лишен мальчишества брата: даже улыбка его казалась натянутой и усталой, и в смехе редко звучало веселье…

Вынув хронометр, он сравнил его с часами на каминной полке. Оказавшись у двери, он чуть ли не испуганно открыл ее и прислушался.

Он не услышал ни звука, закрыл дверь, и снова стал ходить по комнате, нетерпеливо ожидая, когда зазвонит колокольчик. Колокольчик не звонил, но спустя какое-то время в коридоре раздались шаги, и в дверь кто-то постучался.

В два шага Ричард оказался у двери и широко распахнул ее. Там стоял Уорбертон.

Ричард схватил его за руку.

– Уорбертон! Наконец-то! Я жду уже больше часа.

Мистер Уорбертон с поклоном высвободился.

– Сожалею, что не мог приехать раньше, сэр, – сухо ответил он.

– Не сомневаюсь, что вы ехали так быстро, как могли. Входите, сэр.

Он ввел адвоката в комнату и закрыл дверь.

– Садитесь, Уорбертон, садитесь. Вы… нашли моего брата?

Уорбертон снова поклонился.

– Я имел счастье видеть милорда, сэр.

– Он здоров? Весел? Он переменился, а? Наверное, постарел, или…

– Милорд мало изменился, сэр.

Ричард едва не топнул ногою в нетерпении.

– Ну же, Уорбертон, ну же! Расскажите мне все. Что он сказал? Он будет получать доходы? Будет?..

– Милорд, сэр, сначала не хотел брать ничего, но, по здравому размышлению… э-э… согласился получить долю, причитающуюся старшему сыну. Доходы с имений он просил вас использовать самому.

– А! Но вы сказали, что я не притронусь к тому, что ему принадлежит?

– Я пытался убедить милорда, сэр. Безрезультатно. Он желает, чтобы вы пользовались Уинчемом по своему усмотрению.

– Я не притронусь к его деньгам!

Уорбертон чуть заметно пожал плечами.

– Как желаете, сэр.

В его любезном голосе прозвучало что-то, заставившее Ричарда, стоявшего у секретера, бросить испытующий взгляд на адвоката. В глазах его мелькнуло подозрение. Казалось, он собирался что-то сказать, но Уорбертон продолжил:

– Я полагаю, в одном отношении могу вас успокоить, мистер Карстерз: обстоятельства милорда вполне удовлетворительные. Средств у него достаточно.

Но… но он живет… разбоем!

Губы Уорбертона чуть скривились.

– Разве нет? – не унимался Карстерз.

– Он хочет, чтобы мы так считали, сэр.

– Это так! Он… остановил меня!

– И ограбил вас, сэр?

– Ограбил меня? Он не мог бы ограбить собственного брата, Уорбертон!

– Извините, мистер Карстерз: вы правы. Милорд не мог бы ограбить брата. И все же я знавал человека, способного и на такое.

Повисшее молчание казалось бесконечным. Подозрение вновь вспыхнуло во взгляде Карстерза. Щеки его побледнели, он облизал пересохшие губы. Сжимавшие спинку стула пальцы судорожно разжимались и снова напрягались. Вопросительный взгляд лихорадочно обшарил лицо адвоката.

– Джон сказал вам… сказал вам…– начал было он – и безнадежно сбился.

– Милорд ничего мне не сказал, сэр. Он был удивительно сдержан. И он не мог бы сказать мне ничего, чего бы я не знал.

– Что вы хотите сказать, Уорбертон? Почему вы так на меня смотрите? Почему вы виляете? Открыто говорите, что вы имеете в виду?

Уорбертон поднялся, сжимая кулаки:

– Я знаю, мастер Ричард, кто вы таков!

– О! – Карстерз вскинул вверх руку, словно защищаясь.

Снова воцарилось напряженное молчание. С огромным усилием Уорбертон взял себя в руки и снова надел на себя личину бесстрастности. После мучительного возгласа Ричард снова успокоился. Он сел. На лице его, сменив страшную напряженность, появилось едва ли не облегчение.

– Вы узнали правду… от Джона. Он… собирается разоблачить меня.

– Нет, сэр. Я знал правду не от него. И он никогда не разоблачит вас.

Ричард повернул голову. Его глаза, полные затаенной боли, встретились со взглядом Уорбертона.

– О? Так значит, вы?..

– Не я, сэр. Я дал слово его светлости. Все эти годы я молчал ради вашего отца – теперь буду молчать ради него.

Голос его сорвался.

– Вы… так привязаны к Джону? – Ричард говорил по-прежнему апатично и устало.

– Привязан?! Боже правый, мастер Дик, я люблю его!

– И я, – очень тихо проговорил Ричард.

Не услышав ответа, он поднял глаза:

– Вы мне не верите?

– Когда-то я был в этом уверен, сэр. Теперь!.. – Он пожал плечами.

– И все же это правда, Уорбертон. Я отдал бы все, что мог, лишь бы уничтожить события той ночи.

– Мне трудно этому поверить, сэр. От вас одного зависит, будет ли восстановлено его доброе имя. А вы молчите.

– Уорбертон, я… Ах, неужели вы думаете, что я равнодушен к тому, что Джон стал отверженным?

При виде страдания, отразившегося в серых глазах, Уорбертон немного смягчился.

– Мастер Ричард, я не хотел бы думать о вас плохо. Мастер Джон не стал мне ничего рассказывать. А вы… вы не можете мне объяснить, как получилось, что вы позволили ему взять на себя вину в вашем мошенничестве?

Ричард содрогнулся.

– Я ничего не могу объяснить – мне нет извинений. Я его вынудил – Джека, моего брата! Все из-за того, что я обезумел от любви к Лавинии… Боже, я сойду с ума! Я полагал, что сумею это забыть – и тут… тут я встретился с ним! Его лицо напомнило мне все. И с того дня я не знаю, как жить – и не объявить правду! Но я никогда не смогу! Никогда не смогу!

– Расскажите мне, сэр, – попросил невольно тронутый Уорбертон.

Ричард спрятал лицо в ладонях.

– Это все вспоминается каким-то кошмаром… Наверное, я был безумен… Я почти не сознавал, что делаю. Я…

– Спокойнее, сударь. Не забывайте: я почти ничего не знаю. Что заставило вас пометить карты?

– Долги. Отец отказался их оплатить – надо было найти денег. Я не мог вынести скандала – говорю вам: был безумно влюблен в Лавинию! Я ни о чем больше думать не мог. Я охладел к Джону, потому что мне показалось, что и он влюблен в нее. Мне мучительно было думать, что потеряю ее из-за скандала… А тогда, у Дэра, я проигрывал. Я знал, что не смогу расплатиться. Боже! Я как сейчас вижу: у локтя Милу-арда пачка моих долговых расписок – все растет, растет…

Джек играл против Милуарда до меня, и выиграл. Я помню, как все смеялись и говорили, что удача, наконец, повернулась к нему лицом – ведь он всегда проигрывал в карты. Мы с Милуардом играли той же колодой… Кажется, был еще один стол. Дэр играл в кости с Фитцджеральдом, кто-то за моей спиной играл с Джеком в фараон. Я понял, что Джеку опять не везет – я слышал, как они смеются. И все время я проигрывал… проигрывал.

Я уронил на колено булавку от галстука. По-моему, никто этого не заметил. Когда я ее поднял, у меня вдруг мелькнула мысль пометить карты… О, это было низко, я знаю! У меня в руках был трефовый туз: я царапнул ему уголок булавкой. Как это оказалось легко! Постепенно я пометил все четыре туза и трех королей.

7
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело