Красотки из Бель-Эйр - Стоун Кэтрин - Страница 5

– Возлюбленные чада! Мы собрались здесь…

Здесь. Ванесса Гоулд одобрительно улыбалась, вслушиваясь в знакомые слова свадебного обряда, и думала о том, какие определения она использует в своей колонке в понедельник.

Все обычные клише и превосходные степени, не колеблясь решила она. Клише и превосходные степени были ее старыми друзьями – надежными, удобными, проверенными временем. Взгляд Ванессы устремился в небо, поверх возвышавшихся сосен, и она мысленно отметила: безупречно лазурное небо. К этому она добавила: ласковый океанский бриз, аромат тысячи дивных роз, торжественные обеты, данные под отдаленное воркование голубей и мягкий плеск золотистого шампанского, льющегося из серебряного фонтана.

Сидя в четвертом ряду на стороне невесты, в этом прелестном месте, напоенном ароматом роз, Ванесса решила посвятить этой свадьбе свою понедельничную колонку «Все, что блестит». Решения принимала Ванесса. «Все, что блестит» принадлежала ей вот уже последние сорок лет.

– Согласна ли ты, Мэг…

Мэг. С любовью глядя на невесту, Ванесса улыбнулась гордой и нежной улыбкой матери. Не матери, напомнила себе Ванесса. Скорее бабушки!

К моменту рождения Мэг Монтгомери Ванесса уже прочно утвердилась в Голливуде как первоклассный автор колонки, посвященной знаменитостям. Ванесса и сама была знаменитостью, ее побаивались и почитали как хроникера бурных и сказочных жизней и любовных историй богатых и известных людей. Война сделала ее вдовой, детей у нее не было, и Ванесса уже давно оставила надежду обзавестись собственной семьей. Весной 1960 года она переехала в Бель-Эйр и поселилась в бунгало на Сент-Клод. Акр пышных садов отделял новый дом Ванессы от поместья Монтгомери, а по ту сторону извилистой дороги располагалась усадьба Фитцджеральдов.

Ванесса была с радостью принята своими новыми соседками – Джейн Монтгомери и Патрицией Фитцджеральд. Лучшие и необыкновенно богатые подруги, Джейн и Патриция были на пятнадцать лет моложе Ванессы. Обе они прекрасно знали, какую ответственность накладывает богатство, и были относительно невосприимчивы к опасностям, которые подстерегают недавно разбогатевших и внезапно ставших известными. И Джейн, и Патриция были заинтригованы провокационной колонкой Ванессы и нисколько не боялись выставлять свою жизнь напоказ.

Через год после приезда Ванессы в Бель-Эйр у обеих молодых женщин родились дочери. Мэг Монтгомери появилась на свет без осложнений, третий ребенок из пяти, а вот за Эллисон Фитцджеральд пришлось побороться. Врачи сказали, что Шон и Патриция никогда больше не смогут иметь детей. Эллисон стала их драгоценным единственным ребенком.

Благодаря своей дружбе с Джейн и Патрицией Ванесса Гоулд обрела огромное удовольствие и бесконечную радость наблюдать, как две очень живые девочки – Мэг и Эллисон – превратились в красивых молодых женщин.

Невеста, Маргерит Монтгомери, была удивительно хороша в платье цвета слоновой кости от… Ванесса слегка прищурилась, вспомнив, как вчера днем подтрунивала над ней Джейн Монтгомери. «Рассмотри хорошенько платье, Ванесса. Уверена, ты узнаешь модельеров!» Разумеется, она узнала. Платье Мэг было, без сомнения, создано Дэвидом и Элизабет Эммануэль, британской парой, авторами сказочного платья, которое было на леди Диане Спенсер в день ее бракосочетания с принцем Уэльским. Свадебные платья для принцесс… для Дианы, для Мэг.

Мэг училась в привилегированной Уэстлейкской школе для девочек, а год назад окончила Колледж Барнарда. Находясь в Нью-Йорке, она встретила своего жениха, Кэмерона Эллиотта из Гринвича, штат Коннектикут. Кэмерон являлся вице-президентом инвестиционной фирмы «Эллиотт и Лоув» на Уолл-стрит.

– В счастье и несчастье…

В несчастье. Мэг и Кэм будут процветать в счастье и выживут в несчастье, решила Ванесса. Мэг и Кэм были великолепной парой. Молодец Мэг, она нашла счастье и любовь.

Взгляд Ванессы переместился на другую девочку, за чьей жизнью она наблюдала с таким интересом и участием. Почему Эллисон разорвала помолвку с Дэниелом Форестером? Они тоже были идеальной парой – Бель-Эйр и Хиллзборо, наследница торговца недвижимостью и наследник газетного магната, с той и с другой стороны старые деньги, очень милая молодая женщина и очень милый молодой человек…

Ванесса была уверена, что у Эллисон имелись на то причины. Гибкая, тоненькая, игривая девочка превратилась в поразительную красавицу, но, вероятно, так и не переросла и никогда не перерастет сильную волю и решимость, которые сделали ее чемпионкой. Возможно, Эллисон искала то, что сможет заменить ей разбитые мечты. И может быть, как раз вовремя обнаружила, что Дэниел Форестер не мог стать той самой заменой.

– В богатстве и бедности…

В бедности. Для участников данного бракосочетания этот вопрос даже не стоял. Да и для всех собравшихся, коль на то пошло. Ванесса мысленно прошлась по гостям и прикинула, кто же из них самый богатый. Ответа она, разумеется, найти не могла, но занятие это тем не менее оказалось увлекательным. И Ванессе все время приходило на ум одно и то же удивительное имя… Уинтер Карлайл.

Когда пять лет назад умерла Жаклин Уинтер, все унаследовала ее восемнадцатилетняя дочь. Все, включая украшения от Тиффани, Уинстона и Картье – тысячи каратов бриллиантов, изумрудов, рубинов и сапфиров, подарки восхищенных любовников, и бесценные произведения искусства, тоже подарки, и прекрасное поместье на Белладжо, и миллионы долларов, заработанные Жаклин, но так и не потраченные, потому что ее мужчины, всегда богатые и влиятельные, обеспечивали ее, и то, что оставил Лоренс Карлайл. Никто толком и не знал, какое состояние приобрела за свою блистательную и трагическую жизнь Жаклин, но оно было огромным и теперь принадлежало Уинтер.

Ванесса тихо вздохнула, гадая о той боли, которая прилагалась к несметным богатствам Уинтер. Ванесса с большой долей уверенности могла предсказать, что жизни Мэг Монтгомери и Эллисон Фитцджеральд сложатся счастливо. На них может обрушиться трагедия, как это было с Эллисон, но фундамент любви, созданный их родителями, поможет им снова встать на ноги. И с той же долей уверенности Ванесса предвидела только несчастья в жизни Уинтер Карлайл. Да и могло ли быть по-другому? Насколько могла судить Ванесса, фундамент жизни Уинтер был столь же прочен и надежен, как зыбучие пески.

– Оставив всех других…

Других. И неспособность и невозможность оставить их. Неизбежная трудность этого города. Мэг и Кэм избегнут этого круга злобы, предательства и печали, решила Ванесса. Они дали свои обеты и сдержат их. Ванесса также надеялась, что Мэг и Кэм сдержат свое обещание и пропустят обряд принятия поздравлений от вереницы гостей. Традиция – это, конечно, одно, но теплый июньский день, четыре сотни гостей и ее семидесятидвухлетние ноги – это другое.

– Можете поцеловать невесту…

Ванесса подмигнула Мэг, которая, сияя, шла вместе с мужем по отмеченному атласными лентами проходу.

– Мэг, церемония прошла чудесно. – Эллисон приобняла подругу. – Ты была небесно хороша. Какое платье!

– Спасибо! Все прошло хорошо, правда? Я ужасно боялась, вдруг что-нибудь будет не так.

– Ничего такого не случилось.

– Да.

Мэг улыбнулась счастливой улыбкой, глядя на блестящее золотое обручальное кольцо, уютно устроившееся на безымянном пальце над бриллиантом в три карата. Ее улыбка чуть померкла – слабое, слабое облачко набежало на горизонт, когда ее взгляд поймал отблеск золота в сочетании с грубым хлопком.

– Я что-то не уверена в этом фотографе, Эллисон.

Эллисон ободряюще улыбнулась, хотя она тоже не была уверена. Эмили, несомненно, старалась. Она храбро перемещалась между богатыми и знаменитыми, затрачивая на каждую фотографию немало времени, терпеливо дожидаясь, пока глаз увидит то, что ей хотелось. Эмили не разговаривала с гостями, не улыбалась им. Она просто тщательно фотографировала, а взгляд серых глаз оставался серьезным и сосредоточенным. Время от времени внешний вид Эмили привлекал внимание, и кто-нибудь поднимал бровь или хмурился – кто это? как она посмела? – но тут же благополучно забывал о ней в сиянии и блеске приема.