Достойная леди - Хейер Джорджетт - Страница 29

• Предыдущая
• 29/64
• Следующая

Мисс Уичвуд презрительно хмыкнула:

– Обуздайте свое воображение, мистер Карлтонн! В моем прошлом не таится никаких мрачных тайн, и у меня не было любовных связей – ни удачных, ни неудачных!

– Я и не думал, что были, – пробормотал он.

– Этот разговор просто неприличен! – сердито заявила она.

– Да, верно, – согласился он. – Так почему же вы все-таки переехали в Бат?

– О, как же вы настойчивы! – воскликнула она. – Я приехала в Бат, потому что хотела жить своей собственной жизнью, а не превращаться постепенно в добрую тетушку!

– Это я прекрасно понимаю. Но почему из всех возможных мест вы выбрали именно Бат?

– Я выбрала его потому, что здесь у меня много друзей, и еще потому, что от него рукой подать до «Твайнем-Парк».

– И вы никогда не жалеете об этом? Вам не кажется здесь невыносимо скучно?

– Да, конечно, иногда кажется, но так могло быть и в любом другом месте, где я жила бы круглый год.

– Бог мой, неужели вы никуда отсюда не выезжаете?

– Почему же! Я часто навещаю своего брата и его жену, иногда езжу в гости к тетушке, которая живет в Лайм-Риджис.

– Потрясающее веселье, просто какой-то кутеж!

Мисс Уичвуд рассмеялась в ответ:

– Нет, конечно, но я уже вышла из того возраста, когда хочется кутежей.

– Не говорите мне ерунды! – резко возразил он. – Вы, безусловно, уже не глупая школьница – хотя иногда бывают моменты, когда я в этом сильно сомневаюсь! – но вы еще не достигли своего расцвета, так что не надо больше этих разговоров о зрелом возрасте, деточка!

Она буквально задохнулась от возмущения, но ответить соответствующим образом на его дерзость ей помешала Люсилла, которая подбежала к ним и потребовала, чтобы они подтвердили, что где-то неподалеку от Лэнсдауна находятся остатки саксонского форта, который осаждал еще король Артур.

– Найниэн говорит, что такого нет. Он говорит, что короля Артура вообще не было! Он говорит, что это просто легенда! Но ведь это не так, правда? Это все написано вот здесь, в путеводителе, и мне хотелось бы знать, с чего это Найниэн вдруг решил, будто знает больше, чем путеводитель!

– О господи! – воскликнул мистер Карлтонн и тут же попрощался и ушел.

На следующий день в «Кэмден-Плейс» зашел лорд Бекнем, чтобы извиниться перед мисс Уичвуд за то, что он обидел ее. Визит его оказался совсем не ко времени, поскольку все слуги были заняты приготовлениями к предстоящей вечеринке. Лимбери или лакей Джеймс сообщили бы ему, конечно, что мисс Уичвуд не принимает, но, поскольку Лимбери был занят в буфетной подготовкой приборов и посуды, которая понадобится для приема тридцати гостей, а Джеймс вместе с мальчиком-посыльным и двумя горничными выносили из гостиной лишнюю мебель, дверь лорду Бекнему открыла младшая горничная, чью робкую попытку объяснить, что хозяйки нет дома, лорд Бекнем даже не заметил. Он с величественной снисходительностью заявил, что мисс Уичвуд непременно уделит ему пару минут своего драгоценного времени, и прошествовал мимо горничной в дом. Бедняжке ничего не оставалось, как отступить перед столь решительным натиском и проводить визитера в библиотеку в задней части дома, чтобы затем разыскать хозяйку. Обойдя все этажи, она наконец нашла мисс Уичвуд в подвале, где та обсуждала меню предстоящего вечера с поваром, так что Бекнему пришлось поскучать в библиотеке довольно долго, прежде чем мисс Уичвуд вышла к нему.

Настроение ее не было безоблачным, и, кратко поприветствовав гостя, она сказала, что сможет уделить ему лишь несколько минут, и попросила его безотлагательно сообщить ей, по какому поводу он хотел ее видеть.

Его ответ обезоружил ее. Он сказал, не выпуская ее руки из своих ладоней:

– Я понимаю, ведь вы сегодня устраиваете небольшой прием. Я не задержу вас надолго, я всего лишь хотел извиниться за то, что я сказал вам во время нашего разговора в галерее.

– Ну конечно же я прощаю вас, Бекнем! Даже и не думайте больше об этом! Все мы иногда говорим то, чего нам говорить вовсе не следовало бы.

Он поднес ее руку к губам.

– Слишком добра, слишком милосердна! – произнес он, и по его голосу было видно, как глубоко он тронут. – Когда я узнал от Гарри, что вы пригласили его и молодого Хоксбери на ваш прием, а меня не соизволили, я подумал, что я обидел вас слишком глубоко.

– Ерунда! – ответила она. – Я не пригласила вас, потому что этот прием я устраиваю для Люсиллы, и присутствовать на нем будет только… молодежь в сопровождении своих заботливых братьев или обожателей, да еще их мамы и папы. Вам было бы невероятно скучно на такой вечеринке!

– Мне не может быть скучно в вашем обществе, – с обезоруживающей прямотой ответил он.

И ей тут же представилось, как он весь долгий вечер один сидит дома и чувствует, что он никому не нужен, тогда как его брат со своим другом отправились на веселую вечеринку, и эта картина показалась ей настолько грустной, что она уступила внезапному порыву и сказала:

– Тогда приходите, если, конечно, вас не утомляют дети и почтенные матроны!

Но как только она произнесла эти слова, она тут же пожалела о них. Слишком поздно она вспомнила об особенностях нрава Бекнема.

Уже не надеясь убедить его отклонить ее приглашение, мисс Уичвуд все же сказала:

– Должна предупредить вас, сэр, что дядя Люсиллы тоже будет присутствовать. Возможно, вы предпочли бы не встречаться с ним.

– Я надеюсь, – произнес он с бесконечно терпеливой улыбкой, – что я достаточно владею собой, чтобы не затеять ссору с Карлтонном под крышей вашего дома и тем самым не огорчить вас, дорогая мисс Эннис!

После этого, еще раз заверив ее в своей бесконечной преданности, он удалился. Мисс Уичвуд оставалось только упрекать себя за то, что, поддавшись импульсу сочувствия, она тем самым поощрила Бекнема в его притязаниях.

Остаток дня прошел без происшествий, если не считать прибытия Элизы Брайем, нанятой в качестве горничной для Люсиллы. Эннис была готова к тому, что старые слуги примут эту миловидную женщину с неприязнью, но Джерби, хотя и сказала осторожно, что еще рано судить о новенькой, все же добавила, что мисс Брайем, похоже, знает свое дело, а миссис Уордлоу и Лимбери искренне одобрили ее первые шаги.

– Очень милая молодая женщина, и как раз такая, какая наверняка понравится мисс, – сказала миссис Уордлоу.

– Очень скромная, – заявил Лимбери и тихо добавил: – И похоже, мисс Эннис, что она пришлась по душе мисс Джерби.

Мисс Брайем продемонстрировала свое искусство, когда одевала Люсиллу для приема, – ей удалось не только уговорить ее надеть нежно-розовое муслиновое платье вместо гораздо более экстравагантного желтого, которое выбрала Люсилла, но и смогла убедить девушку, что бусы из бисера, которые та купила накануне, гораздо менее подходят к вечернему платью, чем жемчужное ожерелье. Затем мисс Брайем долго расчесывала волосы Люсиллы, пока те не заблестели, и уложила их в такую простую и одновременно милую прическу, что мисс Уичвуд, которая зашла в комнату Люсиллы перед тем, как спуститься к обеду, не могла этого не оценить.

Люсилле она принесла очаровательный браслет, украшенный жемчугом, и застегнула его на запястье девушки со словами:

– Это мой небольшой подарок по случаю твоей первой вечеринки!

– О! – Люсилла едва не задохнулась от восторга. – О, мисс Уичвуд, спасибо, спасибо вам! О, какой он красивый! Как же вы добры ко мне! Посмотрите, Брайем!

– Действительно очень красиво, мисс. Как раз то, что надо, если мне будет позволено так выразиться, – ответила Брайем, окинув взглядом эксперта наряд самой мисс Уичвуд.

На мисс Уичвуд было платье из небесно-голубого крепа поверх белоснежной атласной нижней юбки. На шее сверкало сапфировое ожерелье, а ее огненно-золотые волосы украшала сапфировая же диадема. Потрясенная ее красотой, Люсилла тут же заявила, что она выглядит великолепно. Услышав это, мисс Уичвуд рассмеялась, сказав, что она, пожалуй, оделась слишком вычурно для небольшого домашнего приема.

• Предыдущая
• 29/64
• Следующая